Мезозой. Дилогия (СИ) - Медведев Дмитрий Сергеевич

При входе в атмосферу челнок ощутимо болтануло из стороны в сторону, и Кирилл стиснул зубы. Глаза он закрыл сразу же после посадки в салон. Почему-то так ему было проще.

Люди испугались тряски, однако пилот (или этой машиной управляет компьютер?) знал свое дело, и вскоре состоялось мягкое, едва ощутимое приземление. По узкому и длинному, как труба салону прокатились выдохи облегчения и неуверенные, жиденькие смешки. Мол, все самое страшное позади, как же это здорово, и все в таком духе. Кто-то попытался пустить волну аплодисментов, которая захлебнулась спустя несколько секунд.

Пассажиры, включая и Кирилла с Сеней и Миланом, поспешили отстегнуть ремни безопасности. Самые нетерпеливые вовсю толклись в проходах между рядами, но потерпеть им все же пришлось. Кирилл устал считать минуты про себя и давно плюнул на все, но дверь почему-то не открывали. Уж не упал ли челнок в ревущий океан? Вдруг они медленно погружаются в темные воды, где живет невесть кто? От страшного предположения сделалось не по себе. И иллюминаторов-то здесь нет, не проверишь…

Наконец, из неприметной двери, ведущей в другую секцию, показался Джозеф с неизменной улыбкой от уха до уха. Он переоделся в широкие плотные штаны с множеством карманов и сменил рубашку и пиджак на однотонную черную футболку с маленькой белой буквой «S» на рукаве. Сандра тоже сделала выбор в пользу более удобной одежды — джинсов и такой же черной футболки, как у начальника.

— Заждались, ага? Идемте, уже можно.

Он набрал какие-то цифры на замке двери, крутанул штурвал и уверенно открыл ее. Кирилла так и подмывало поскорее вскочить на ноги и всеми правдами и неправдами продраться в начало очереди, дабы поскорее воочию лицезреть великолепие новой планеты, но здравый смысл все же восторжествовал. Пусть они пыхтят, толкаются, ломятся вперед, как кабаны через кустарник. Он пройдет потом, неторопливо и спокойно.

Так и случилось. Толпа ожидаемо схлынула спустя пять минут, и Кирилл с приятелями направился следом. Он-то думал, что они сейчас будут спускаться по трапу на какое-нибудь летное поле, где их подберет автобус и повезет в место назначения, и все будут таращиться на чужое небо и первые вечерние звезды, тоже чужие. Но нет, путь из челнока лежал в «рукав», длинный и полутемный, подсвеченный странно моргающими маломощными лампами. Видя впереди десятки спин, Кирилл почему-то представил себе, что все они — преступники, и их ведут по мрачным тюремным переходам из не менее мрачных казематов на расстрел или еще какую-то казнь.

Рукав закончился, и Кирилл с облегчением расправил плечи и потянулся, чтобы размять затекшую спину. Они очутились в большом, на сей раз прекрасно освещенном помещении с высоченным потолком. Безусловно, это был зал ожидания, причем построенный совсем недавно — стены белели свежим покрытием, а в воздухе еще держался едва уловимый запах какой-то сладковатой химии.

Не сговариваясь и никак не организовываясь, вновь прибывшие растянулись в огромную шеренгу — благо места хватало. Джозеф с Сандрой выступили вперед, и к ним присоединились двое, вышедшие из неприметной служебной двери — крупный мужчина лет пятидесяти в рабочей форме и вихрастый задохлик в белом халате, постоянно щурящийся, будто никогда света не видел.

— Местный коновал, — прыснул Сеня. — Сейчас обколет нас какой-нибудь дрянью.

Кириллу шутка смешной не показалась, но нервная усмешка сама скривила рот. К счастью, никто не обратил на это внимания.

— Всем добрый вечер, — прогундосил тощий и развернул десятидюймовый планшет. — Меня зовут доктор Рамос. Сейчас будем вас определять на медицинскую обработку. Прошу не бояться и не волноваться, вам поставят прививку и отправят спать. Никаких анализов мы не берем — незачем перегружать врачей, нам хватает показаний ваших медицинских карт и нашего универсального устройства.

Наш водитель — Марек — будет партиями отвозить вас в медицинский корпус. Оттуда отправитесь в комнаты. Мое вам искреннее пожелание, ребята — постарайтесь заснуть по нашему расписанию, так вы быстрее приспособитесь к здешним реалиям.

Джозеф важно закивал — мол, я же вам говорил.

— Итак, первая группа — тридцать человек. Сразу говорю, вызываю не по алфавиту — у нас здесь свой порядок имен и фамилий, так что не обессудьте и проявите терпение. Алехандро Вальдес.

Смуглый коренастый парень выступил вперед.

— Томаш Борыцки, Костас Калацес.

К испанцу присоединились полный поляк с добрым лицом и уроженец Греции — высокий, плечистый, с аккуратной черной бородкой.

Доктор Рамос и вправду называл имена и фамилии без какой-либо логической последовательности, и переминающимся с ноги на ногу людям оставалось лишь ждать и надеяться.

— Арсентий Коваль, Вероника Малиновска, Амир Салихи, Золтан Ванцак, Оксана Даниленко, Кирилл Елисеев…

Дальше Кирилл не слушал. Переполняемый радостью и волнением, он скорее покинул толпу-шеренгу и присоединился к новому скоплению людей возле Марека. Тридцать человек набралось очень быстро.

— Юрген Больц, Тамара Кобуладзе, Виктория Петрич, Роберто Гликкуччи. Все, ребята, отправляйтесь с Мареком — он отвезет вас на процедуру. К сожалению, второй водитель у нас заболел, а третий и четвертый сейчас на выездах, так что остальным придется подождать. Недолго, минут десять…

36

Увы и ах, вдохнуть здешнего воздуха никому не позволили. К дверям автобуса вела мини-копия самолетного рукава. Кирилл вспомнил слова Джозефа о разнице в уровне кислорода и поделился предположением с Сеней. Тот отвечал чуточку вяло — ему хотелось попасть в одну партию с Марьей, и ничто кроме этой досадной неудачи теперь не играло для него роли.

— Да, наверное, здесь какой-то особенный состав воздуха поддерживают, чтобы мы в обморок не попадали. Кто ж их разберет…

Поняв, что разговор не клеится, Кирилл поспешил занять место у окна — автобус походил на аэропортовый транспорт, где на пять-шесть сидячих мест приходится тридцать стоячих. Прилипнув глазами к стеклу и затаив дыхание, Кирилл с трепетом наблюдал за раскинувшимся вокруг неизведанным миром.

Солнце — интересно, а эту звезду с труднопроизносимым названием можно обзывать «солнцем»? — почти скрылось за горизонтом. Во всяком случае, из-за многочисленных приземистых построек его не было видно, но сумерки в то же время еще не сгустились до состояния непроглядной темноты. Далеко над темными силуэтами гор еще виднелась красноватая полоса, истончающаяся на глазах.

Вокруг красовались стройные сосны, соседствующие с другими деревьями — невероятно толстыми и высокими, с кроной, начинающейся на высоте в добрый десяток метров от земли. Были и другие растения — они напоминали низкорослые пальмы, но у некоторых на концах широких темных стволов светлели какие-то наросты, похожие на шишки. Цветки кустарников даже на излете дня поражали своей яркостью. Рубиновые, изумрудные и сапфировые цветы излучали драгоценное, теплое сияние, прощаясь с солнцем до следующего утра.

По аккуратным асфальтовым дорожкам ходили люди, и они не носили ни шлемов, ни скафандров — все сплошь в повседневной одежде а-ля джинсы, шорты, толстовки. Значит, здесь и правда тепло и безопасно. Как дома. Нет, не как дома. Наверное, даже лучше, тут ведь никакой полиции нет. По крайней мере, Кирилл на это искренне надеялся.

Люди деловито сновали от здания к зданию, кто-то просто праздно прогуливался, но никому не было ни малейшего дела до автобуса с новичками. Видать, дело здесь привычное, и лишний раз суетиться из-за такого не след.

Насчет скафандров Кирилл все же погорячился — как минимум двое их носили. Хотя, это и не скафандр вовсе, а нечто среднее между водолазным костюмом и рыцарскими доспехами. Плотный облегчающий черный материал в виде комбинезона доходил аж до головы, исчезая под шлемом с задранным прозрачным забралом. На груди, коленях, щиколотках и предплечьях красовались матовые серые пластины. Должно быть, они служили дополнительной защитой. Но даже это было не самым главным.