Жертвы обстоятельств - Ролдугина Софья Валерьевна

Максимилиан промолчал, ежась в клубах белого пара. А когда ответил, я подумала, что ослышалась:

— Если ты меня не бросишь и после этого, значит, мне нечего больше бояться.

И улыбнулся. Вымученно, болезненно. И почему-то я верила, что эта улыбка искренняя.

— Что? — вырвалось у меня. — Не говори глупостей… Как будто ты позволил бы мне уйти, — буркнула я, краснея.

Улыбка угасла. Максимилиан вздохнул.

— Пожалуй, нет. Это ведь совсем не в моем характере. Но мне страшно, ведь теоретически я действительно мог бы тебя отпустить. Совсем. И остаться…

Он оборвал себя, недоговорив.

Я бездумно опустила ладонь в воду.

— Ты противоречишь себе. То говоришь — не отпущу, то — будто боишься, что отпустишь.

Он склонил голову на бок.

— Может, потому, что я сам не знаю, как поступлю?

Страшно было видеть Ксиля таким. Пусть лучше манипулятор, эгоист, жестокий мальчишка с разумом Древнего.

Но только не уязвимый. Достаточно и меня одной…

— Как там Дэйр? — спросила я, шевеля в воде пальцами. Кожа уже некрасиво стянулась от влаги. Интересно, а Ксилю не противно смотреть на меня? Сам князь идеален, но какими он видит нас, людей?

— Спит. Я слегка запутал его воспоминания… Эмпатическое внушение, так сказать. Будет думать, что просто перекусил мной, — невесело усмехнулся Максимилиан. — Пожалуй, еще один такой разговор, только с Силле, я бы не вынес. Отвык откровенничать. Да еще — не уверен, что ему будет на пользу… правда.

Я замерла.

— А почему тогда стал говорить со мной? Мог ведь тоже внушить что-нибудь.

Его губы тронула улыбка. Невозможная — лукавая, ласковая и печальная.

— Я хочу быть с тобой всегда. Пока меня не убьет кто-нибудь. А если впереди — вечность, то когда-нибудь раскроются все тайны, — он коснулся раскрытой ладонью дрожащей поверхности воды. — Игры с памятью — штука ненадежная. Не хотелось бы мне однажды потерять тебя потому, что некогда я струсил и просто не поговорил.

Я очень хотела сказать: «Люблю тебя». Но вместо этого шмыгнула носом и пробормотала, глядя на потоки воды:

— Если мы и дальше будем так сидеть, то вода дойдет до двери и зальет холл.

К счастью, Ксиль был шакаи-ар. Он слушал не слова.

Плеснула вода, и я оказалась в самых уютных на свете объятиях. Можно было просто выкинуть все сложности из головы и просто расслабиться, прижаться щекой к прохладному плечу, осторожно провести пальцами вдоль обманчиво хрупких позвонков, накрыть ладонями тонкую, нежную кожу у лопаток, где у моего князя в бою пробивались крылья…

— Не боишься огня? — шепнул мне Ксиль, щекоча дыханием ухо.

Я хмыкнула.

— Собираешься меня спалить?

— Не сейчас, — жарко выдохнул князь. Когти почти неощутимо царапнули спину. — Но когда-нибудь — обязательно.

Он сказал это так, что я не могла не поверить. Но страшно не было совершенно. Мы вдвоем, рядом. Это ощущалось очень правильным. Единственно верным… Как будто рассеялось наваждение.

— Спасибо, — сказал вдруг Ксиль, благодаря неизвестно за что, и улыбнулся. — Наплескалась? — добавил он, как ни в чем не бывало.

— Угу.

— Пойдем переоденемся? Мне-то простуда не грозит, а вот ты можешь свалиться, если походишь в мокром по холоду. Да и волосы, кстати, тоже подсушить не мешает.

После всех этих эмоциональных перепадов меня заполнило легкомысленное веселье. Хотелось хихикать, капризничать… Наверное, так себя чувствуют немного пьяные люди.

Ксиль выключил воду, быстро слил ее в сток с помощью каких-то фокусов с гравитацией, сбегал за одеждой и полотенцами и — как примерный мальчик — даже не намекнул на свое желание поприсутствовать при моем переодевании. Вышел — и закрыл дверь.

Мокрые вещи я отжала и повесила на край корзины для белья — пусть подсохнут, а там можно будет привести их в порядок или убрать в «бездонный» рюкзак до лучших времен. А вот с волосами было хуже… Полотенцем удалось снять большую часть влаги, но все равно так по местным сквознякам не походишь. Значит — либо замотать голову шарфиком-подарочком Лиссэ, либо попытаться воспользоваться заклинанием… которое мне и в нормальных-то условиях с трудом дается…

М-да…

Ну, ничего, шарфик Лиссэ веселенький такой. Феникс даже сказала «стильный». Правда, вряд ли она думала, что я стану носить его на голове…

— Далеко собираешься? — безмятежно поинтересовался Ксиль, развешивая свои вещи на спинке стула рядом с камином. Ох, а я не догадалась! Называется, привыкла к магическим удобствам. Ну, ничего, после обеда займусь своей «пижамой».

— Повидать кое-кого, — ответила я, вытаскивая из рюкзака шарф. Так, осталось замотаться, как аллийки… — Риан, брата. Ну, к Рэму еще зайду, наверное. Но сейчас уроки, так что, наверное, сначала к Риан.

— Завтракать не будешь? — Ксиль против воли бросил взгляд в сторону кровати, где спал Дэйр, и облизнулся.

Я с сожалением мотнула головой.

— Не буду. Столовая, наверное, уже закрылась. Ладно, напрошусь к Риан на чай, она любит гостей прикармливать, — я поймала себя на том, что тоже смотрю на Дэйра. Смущенно отвернулась, встретилась с понимающим взглядом Ксиля… И расхихикалась.— А Дэриэлл долго еще проспит? — спохватилась я, сообразив, что мы разговариваем в полный голос, а целитель и не думает просыпаться.

— С часок, — пожал плечами Ксиль, застегивая рубашку. Естественно, тонкую и черную. Позер. — Для верности. Ну, и чтоб голова потом не болела. Найта, ты уверена, что хочешь прогуляться одна? — он пристально посмотрел на меня.

Я помедлила совсем чуть-чуть, прежде чем кивнула. Мне нужно было разложить мысли в голове по полочкам самостоятельно, а сделать это в присутствии Ксиля не представлялось возможным.

— Думаю, мы за обедом встретимся… Приходите с Дэйром в общий зал, я тоже там буду. Заодно решим, надолго ли задержимся здесь.

Князь согласно кивнул:

— Как решишь, так и будет.

Мне отчего-то показалось, что он имел в виду вовсе не срок пребывания в Академии.

— Пока, — коротко махнула я рукой и, подхватив на всякий случай куртку, выбежала на лестницу, пока не передумала и слабовольно не поддалась желанию остаться в теплой, уютной комнате.

Путь вниз по ступеням показался мне гораздо короче, чем вверх.

В Академии было пустынно. Коридоры патрулировали маги из учителей и старших курсов. Иногда встречались шакаи-ар и равейны. От первых веяло холодной хищной целеустремленностью — казалось, они упивались своим могуществом там, где отказывали силы волшебников.

Равейны выглядели обеспокоенными и хмурыми. Признав во мне свою, они приветливо кивали и тут же исчезали — почти мистическим образом, как и все торопящиеся люди.

Я скиталась от этажа к этажу, спрашивая у встречных равейн, а потом, отчаявшись, даже у магов, как мне найти Риан. Кто-то отправлял меня в лаборатории, другие советовали навестить библиотеку или общежития, где разместилась в пустующих комнатах часть гостий-равейн… В итоге я забрела в крыло, где располагались ученые залы, рассчитанные не на класс, а на целый поток.

Коридор был удручающе пуст. На дальнем конце, напротив двери, за которой шумели так, словно там собралось три-четыре класса без учительского присмотра, стоял человек и курил, самым нахальным образом нарушая правила Академии. Я пригляделась и ахнула:

— Рэм!

Мэйсон вздрогнул и быстро потушил сигарету об подоконник, воровато оглянувшись. Рассмотрев меня, некромант вздохнул с облегчением, потом выругался.

— Привет, детка, — совсем неприветливо пробурчал он. — Между прочим, это была предпоследняя сигарета, а пачку мне одолжил студент в обмен курсовик.

— Здесь туго с сигаретами? — спросила я сочувственно, вглядываясь в осунувшееся лицо некроманта. Курил он много и не посадил до сих пор легкие только потому, что регулярно мотался по целителям. С привычкой смолить сигарету за сигаретой Рэм расставаться не желал ни за какие блага, хотя регулярно эти самые блага тратил на лечение.