Ловец Душ (СИ) - "Этьен Моро"

Через пару дней войско достигло Суравы. Сигмар нашел город совсем иным, нежели при первом посещении. Вялость и апатия уступила место энергии и деятельности. Под стать изменилась и погода, солнце жарило с самого утра, на пронзительно синем небе не проплывало ни облачка.

Оставив отряд под руководством доверенных людей, Зельдер с сыном и посланниками Атмара, отправились искать место для ночлега. Что было непросто в Сураве, наводненной войсками, стягивающимися со всех концов маркграфства. Едва найдя небольшую комнатушку, в которой в мирные времена помещалось не больше двоих, а теперь стояло аж четыре кровати, они заселились, заплатив шесть сеттов, что, по мнению Зельдера было настоящим грабежом.

После завтрака решено было разделиться, оба барона, молодой и старый, отправились представляться маркграфу Суалю, предоставив компаньонам право действовать самостоятельно. Товарищи, посидев немного на лавке во дворе таверны и изрядно заскучав, решили пройтись по городским слободам. В привычную размеренную жизнь ремесленников и крестьян, живущих близ Суравы, накаленная до предела обстановка внесла свои коррективы. Слободские улочки были буквально запружены воинами — конными и пешими, которые сосредоточенно маршировали в разных направлениях, тренировались на крестьянских подворьях в стрельбе из лука и рубке на мечах, да и просто праздно шатались там и сям.

Во всей этой кутерьме, брели куда глаза глядят, Эйнар и Сигмар. Мимо них по пестрящей высохшими лужами дороге мчался богато одетый всадник. Тут, откуда ни возьмись, прямо под копытами его коня выскочила маленькая, черная собачонка, которая, однако, не страшилась могучего противника и яростно бросалась на коня, пытаясь укусить голень. Всадник замешкался, пытаясь осадить горячащееся животное, а в это время, невидимый им, затрапезно одетый субъект, подбежал к гонцу и неуловим, ловким движением, вытащил из седельных сумок посланца сверток, напомнивший Сигмару письмо или грамоту. Столь же незаметно, субъект покинул место злодеяния и скрылся в лабиринте узких улочек.

— Не знаю, что это было, но гонец явно огребет по полной, — подытожил Сигмар, глядя вслед, помчавшемуся во весь опор всаднику.

А их бесцельное брожение в ожидании баронов продолжилось. В конце концов, извилистый путь вывел их к пристаням вдоль Сирта. Мимоходом Сигмар помог горожанину закинуть мешок с провизией на телегу, за что получил пару спелых, сочных яблок. Компаньоны примостились на небольшой постройке, и Северин с аппетитом поглощая яблоко, наблюдал за рекой, по которой двигалось множество судов. Они пришвартовывались и отплывали, привозили продукты, соль, иные грузы, могущие помочь при осаде. Некоторые корабли выгружали отряды воинов, а в обратную сторону набивались люди, жаждущие отплытия. Теперь, когда боевые действия были лишь вопросом времени, горожанам следовало сделать выбор: бежать, оставив нажитое добро на произвол судьбы или понадеяться на скорую победу Атмара и остаться в Сураве. Судя по виденному Сигмаром на реке, многие не верили в победу князя.

— Я так думаю, что наши именитые друзья уже вернулись от Суаля, — прервал раздумья солдата Эйнар.

— Да, пожалуй, нам стоит вернуться, только мы теперь полдня будем искать нашу таверну.

— Часа три, не больше, я все-таки запомнил название, — засмеялся контрабандист, и они пошагали обратно.

Компаньоны застали Зельдера в таверне.

— Мы вас уже потеряли, подумали даже вы и вовсе уехали, — печально встретил их барон.

— Куда там, просто проветрились, посмотрели на людей, — отмахнулся Сигмар, — как сходили, что сказал маркграф?

Зельдер разочарованно ответил:

— Мы его и не видели, так записал какой-то грамотей в свою книгу, одно хорошо, хоть старых друзей встретил, погутарили о том, о сем.

Однако, несмотря на меланхоличную уверенность Зельдера в том, что его все позабыли, уже вечером за бароном пришел вестовой от маркграфа, пригласив их на прием, следующим днем. Весь изведясь, барон дождался вечера и, заодно с сыном, отбыл в маркграфский замок. Вернулся он слегка навеселе, сияющий как начищенный медяк.

— Эйнар, Сигмар — друзья мои, как оказалось, Суаль помнит меня и даже угостил вином из своего кувшина, это такой почет, такой почет.

Заспанный Сигмар пытался уловить смысл сказанного, но ему это не удалось. Вместо этого солдат задал несуразный, но животрепещущий вопрос:

— А война то когда?

Эйнар, видя недоуменный взгляд Зельдер пояснил:

— Где Атмар, скоро ли прибудет, что замышляет Флориан?

— Князь Атмар на Зеленых холмах, он намерен дать решающий бой Флориану там и разом закончить эту войну. В Сураве останется лишь небольшой гарнизон под руководством правой руки Суаля, виконта Стерра, они отвлекут на себя часть сил эрендальцев.

— А что Никифор? — поинтересовался судьбой друга контрабандист.

— Он останется в столице, управляя ею, пока Атмар в отлучке.

— Этого стоило ожидать, жаль, конечно, что не встретимся, но не впервой уже.

Общий сбор и отправление к Атмару был назначен на четвертый день. Зельдер был назначен в сводный отряд под руководством барона Силле. На вопрос Сигмара, почему он подчиняется равному титулом, Зельдер снисходительно ответил, что ничего зазорного в этом нет, род Силле гораздо более древний, да и привел он не тридцать человек, а почти три сотни.

Наконец, настал тот день. Рано утром, когда солнце всходило над парящей предутренней влагой землей, силы маркграфа Суаля двинулись на соединение с основной армией князя Атмара, расположившегося на Зеленых холмах. Небольшая часть войска и припасов отправили по реке, остальная же людская масса, выстроилась в походные порядки. Герцоги и бароны, предводители больших и малых отрядов подсчитывали людей, десятники и старшины проверяли оружие и брони. Вскоре появился и сам маркграф Суаль. Приняв доклад от своих поверенных, он обратился к людям с небольшой речью, которую Сигмар, к своему немалому сожалению не услышал, будучи в самых дальних рядах. После Суаля, иерарх Храма Незримого благословил войско на победу, пообещав тем, кто падет в битве с захватчиком прощение всех грехов и вечное блаженство. Ту, ту, ду: горны, трубы и барабаны возвестили всех — в путь!

Сигмар находился в самой гуще событий, поэтому ему сложно было оценить масштаб происходящего, но и то, что он видел, вызывало в нем чувство восторга и причастности к великим событиям, могущим изменить все в этих землях. Однако, монотонность дороги вскоре усыпила его восторги, и он просто маялся от безделья, то болтая с Эйнаром, то перекидываясь парой слов со старым Зельдером и его людьми.

— Почему Атмар выбрал именно это место для главного сражения? — задался вопросом Северин, на одном из привалов.

Зельдер тут же принялся объяснять своему менее опытному товарищу ситуацию:

— Ну, а как же, смотри, Сигмар, у Флориана одна цель — Старгород, двигаться он будет со стороны Суравы, так?

— Наверное, — кивнул он.

— Воот, частью сил он блокирует город, если он осадит Сураву, то Атмар сам нападет на него, и герцог окажется между молотом и наковальней, поэтому он двинется дальше.

— Ага, и что потом?

— А после Суравы к столице ведет одна дорога, что по реке, что по суше — в сторону Зеленых холмов, а там князь Атмар, который уже наверняка закрепился на своих позициях, так-то. Не знаю, право, пойдет ли Флориан в такую западню.

— Куда он денется, — махнул рукой Эйнар, в душе описывающий ситуацию точно также.

Изгибающаяся дугой река плавно и величаво катила свои волны, над рекою с громкими криками носились стаи чаек, временами камнем падая в воду и выхватывая бьющуюся и блестящую чешуей рыбу. Вымощенная булыжником дорога уходила в гряды холмов, поросшие изумрудно-зеленой, сочной травой, давшей название местности. Где-то вдалеке, на горизонте, виднелась едва различимая кромка леса.

— Какая красота, — подумал Северин, искренне восхищаясь видами природы, — неужели всего через пару дней тысячам людей придется столкнуться здесь в кровавой сече, потому что такова воля всего лишь одного человека — не самого сильного, не самого умного, не самого благочестивого. А ведь так будет, и никуда нам от этого не деться. Вдоволь насытятся вороны, досыта наедятся черви земные, еще буйней разрастется трава, обильно политая людской кровью. Надеюсь, правда, что вражеской.