Герои академии Даркстоун (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша"

— Со мной всё в порядке, — тихо произношу, не зная, что ещё нужно сказать в таком случае.

— Сегодня ты впервые открыла столько проходов, — замечает Рес.

— Ты серьёзно? Это единственное, о чём мы можем поговорить? — отставляю кружку и смотрю на него.

— А о чём ещё ты хочешь поговорить? — спрашивает телохранитель императора, и я чувствую — он специально это делает!

Специально отталкивает меня. Снова!

— Мы целовались, — напоминаю, глядя на стол.

— Не первый раз, — отвечает Рес.

— Но мы целовались!

— Я это помню.

— Почему ты делаешь так?! — повышаю голос я, прекращая играть в эту жестокую игру.

Тишина, установившаяся на кухне, нарушается лишь потрескиванием свечи.

— Ты же понимаешь, что причиняешь мне боль? — спрашиваю у него, произнося слова медленно, так, чтобы до него дошёл смысл.

— Прости.

Ох, это проклятое слово!

— И всё? — цежу, продолжая дырявить стол своим взглядом.

— Кайрит, ты знаешь, что я не могу предложить тебе то, что ты хочешь, — вновь ровным и спокойным голосом отвечает Рес.

— Хорошо, тогда пошли, — принимаю решение и выпрямляюсь.

— Что? — удивлённо спрашивает голубоглазый.

— Пошли, ко мне, — уточняю, склонив голову, — я готова стать твоей любовницей. Давай сделаем всё так, как ты хочешь.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь.

— Прекрасно понимаю.

— В тебе сейчас говорит твоя обида.

— Во мне сейчас говорит моё желание.

— Ты ещё не готова, Кайрит! — повышает голос и Рес, глядя на меня тяжелым взглядом.

— Откуда ты знаешь? — легко отбиваю его выпад, — Мастерицы любви лишаются девственности намного раньше. Так чего же мне ждать?

— Ты не… — Рес берёт себя в руки, выдыхает и вкладывает в свои слова всё своё терпение, — Тебе не за чем торопиться, Кайрит. Я рядом. Я никуда не денусь. Дай себе время повзрослеть.

— Так тебя это беспокоит? Что я до сих пор не взрослая? — усмехаюсь и упираюсь руками в стол, — Но ты же сам сказал — рано или поздно это произойдёт. Мы будем работать в паре, потому лучше сразу понять, подходим мы друг другу или нет.

— Один наш поцелуй вызвал открытие десятка врат, ты представляешь, что произойдёт, если мы…

— Ну! Ну, же! Произнеси это, — не могу сдержать улыбку, хотя не могу утверждать, что это именно она сейчас искажает моё лицо…

— Ты что, проверяешь меня? — доходит до телохранителя владыки.

— Ты даже не можешь сказать этого вслух, — запрокидываю голову и усмехаюсь, — о, поверженный кумир!

— Кайрит…

— Знаешь, что я думаю, Рес? — перебиваю его, становясь предельно серьезной; его молчание я воспринимаю, как готовность слушать, — Я думаю, ты сам запутался, чего хочешь. Наследник явно дал тебе приказ держать меня при себе — как можно ближе. Но вот незадача — ты мучаешься, чувствуя, что это неправильно. Тебя тянет ко мне, меня тянет к тебе, но мне всего семнадцать, а ты со своим «ни тебе, ни мне» забираешь у меня даже возможность думать о том, что я могу полюбить кого-то ещё. Это тяжело, да? Знать, что ты лишаешь человека будущего?

— У тебя не может быть будущего ни с кем другим, Кайрит. Твоя сила слишком опасна, — опустив взгляд, произносит Рес.

— Это вы решили, что она опасна. Я ещё даже не знаю, на что способна, но мне уже с угрозой заявили, что моя судьба — быть на побегушках у наследника и лобзать ему пятки за то, что он позволил мне жить.

— Кайрит!

— Будешь спорить? — я и не замечаю, как мы оба переходим на крик.

— Ты видишь все в чёрно-белом цвете, — цедит Рес.

— А вы не даёте мне расширить палитру! — бросаю ему в лицо, — Я вижу всё так, как вы мне преподносите, — негромко отвечаю, понимая, что криком ничего не добьюсь, — Я не дура, Рес. Дура бы не смогла вытащить тебя из Черной Башни. Но с тобой я глупею, — голос неожиданно срывается, и я прикрываю глаза, чтобы прийти в себя.

— К чему ты ведёшь? — неожиданный холод в его голосе заставляет меня обнять себя за плечи.

— Не сокращай дистанцию, — произношу, глядя на пламя свечи, — не провоцируй мои чувства к тебе. Они есть; ты это знаешь, я это знаю. Но ещё я знаю, что вы с наследником что-то скрываете от меня. И вся знать империи знает что-то, чего не знаю я. Моя мать оставила мне целый сундук тайн в наследство, и я не смогу разобраться со всем этим, если буду постоянно отвлекаться на тебя.

— Так может, не нужно разбираться со всем этим? — его голос тих.

— Если я не разберусь, я не смогу понять — кто я на самом деле, — качая головой произношу, затем поднимаю взгляд на голубоглазого, — И превращусь в тебя.

Рес молчит. Думаю, он прекрасно понимает, о чём я. Полагаю, что он и сам не знает, способен ли он полюбить на самом деле, или все, что осталось от сына Агареса — это лишь физическая оболочка и верность наследнику.

— Пожалуйста, иди, — отворачиваюсь, пытаясь держаться.

— Ты очень сильная, Кайрит. Возможно даже сильнее меня, — негромко отвечает Рес и выходит из кухни.

Всхлип, вырвавшийся изнутри, пугает меня саму — так мало «девичьего» в нём прозвучало…

И так отчетливо были слышны в нём отчаяние и одиночество, не свойственные девушкам семнадцати лет.

Утро следующего дня принесло мне новую порцию головной боли: записка от матери лежала прямо на моём туалетном столике… занесённая, по-видимому ветром… тем самым ветром, что дул прямо из темниц под императорским дворцом. Первым желанием было позвать Дони, но затем я вспомнила, что служанка вряд ли возьмёт и скажет прямо «да, это я принесла вам этот опасный во всех смыслах клочок бумаги»! Она даже на мой прямой вопрос не смогла дать чёткий ответ, уйдя в размышлении о благе для всех в случае, когда я стану богатой и независимой. Так что Дони отпадает. Я вообще понятия не имею, кому могу доверять в этом доме, и главное — могу ли доверять тем, кто до сих пор тайно служит моей матери.

Я всё ещё не знаю, кем она является для меня — другом или врагом.

В любом случае, я планировала осуществить свой вчерашний план и уехать (якобы) в банк. Нет, в банк я тоже забегу — (нужно быть последовательной, чтобы не вызвать подозрений: одна правда — одна ложь), — но после поеду к своему старому учителю. Любопытно будет посмотреть на его реакцию, когда мой экипаж…

— Вот, хаос! — выдыхаю, падая на стул перед зеркалом.

Мне никак нельзя привлекать внимание. Так что представление с подъездом на дорогом экипаже с трубачом, шутами и повелителями змей — отменяется.

Придётся красться по переулкам, по старинке…

Барабаню пальцами по столешнице, глядя на записку…

И, наконец, решаю прочесть.

«Милая, это было прекрасное выступление. Я тобой горжусь. Найди способ встретиться с братьями — они объяснят твою задачу. И приручи, наконец, пса императора: ты — его слабая сторона, а он до сих пор вертит тобой, как ему вздумается. Сожги записку. С любовью, М»

Смотрю на жалкий клочок бумаги и недоумеваю: как?! Нет, КАК она узнаёт обо всем?! Если я правильно понимаю, под выступлением она подразумевает разборку с леди Вайолет вчера на балу. Но кто передал ей подробности того вечера?! И почему она мной гордится?.. И… с чего она взяла, что я — слабая сторона Реса?! Ну, откуда она может об этом знать?!?!

Стук в комнату заставил меня быстро спрятать письмо, накинуть халат и вернуться на прежнее место — к столу.

— Войдите, — отвечаю громко.

Рес открывает дверь и смотрит на меня, расчёсывающую волосы перед зеркалом.

— Я вынужден отлучиться до вечера. Будьте в особняке, — произносит он ровным голосом, глядя на меня отстранённым взглядом.

— Я не могу вам этого обещать, — отвечаю спокойно.

— Почему?

Ох, камень! Вообще ни один мускул на лице не дернулся.

— Рес, я хотела бы сегодня посетить банк. Для своего спокойствия я хочу иметь некоторую сумму на именном счете. В конце месяца мне расплачиваться со слугами — а у меня совсем нет денег.

— Вы хотите продать несколько драгоценностей вашей матери?