Лимб (СИ) - Вар Арчи

Сознание Орты ощутимо расширилось, это был крайне полезный апгрейд. А дурман и дискомфорт иссякли, им на замену пришёл невообразимый ещё недавно духовный покой, близкий к блаженству. Вот только беда была в том, что и спокойствие долго не просуществовало, сильнейшей оказалась тоска по дому и девушке, а так же ощущение морального истощения от чувства неуместности своего присутствия в Лимбе. Словно он был не в своей тарелке, и резко появилось желание побыстрее отсюда выбраться, причём с высоким уровнем духовной энергии.

Радовало одно – теперь у него появилась конкретная цель, Орта знал, откуда он и что тут делает, а также – куда стремится. Осталось понять, как действовать дальше и где получить нужные сведения. Ещё, как поступить с Балом, стоит ли его посвящать. А вот рейд теперь стал только ценнее, всю валюту Высший спустил, а значит, и духовную энергию, на которую приобретал золото.

Ота собрался, привёл себя в порядок и немного отошёл. Спустился вниз, но нормально поесть не мог, всё время находясь в раздумье, раскладывая в голове всё по полочкам. На все вопросы Бала отвечал кратко, не вникая, временно отгородившись от посредственностей, включая друга. Когда дошли до крайней точки, Орта сослался на плохое самочувствие, и Паладин отстал.

Закончив трапезу, приятели отправились в путь. Ещё полдня прошли в тишине, но не в размеренном ритме, скакали, как на пожар, что нисколько не мешало Орте думать. Время Высший зря не терял, многое для себя решил и сформировал желанную модель поведения в Лимбе, надеясь ей следовать.

Голова у него соображала отменно. За жизни на Земле качественно он прокачал личность весьма разнообразными навыками, но именно опыт за первые пять реинкарнаций оказался в Лимбе как нельзя кстати. Орта смог осознать эту правду, отпустив сомнения, нагнетаемые моралью и совестью. Признал себя, как есть, со всеми недостатками, и даже вывел их на передний план. Память пришлась кстати, теперь он точно знал, что Лимб – свободнейшее измерение, где нет духовного обременения, присущего Вселенным, то есть, последствий для ауры и души.

Для Орты расследование глубин собственного разума прервалось криком Балы, сбрасывающего прыть. Успокоив лошадь, Паладин обратился к Высшему, вернув того в их грешный мир. Орта быстро сориентировался и тоже замедлил ход.

– Что с тобой? Ну, правда. Сам на себя не похож, молчишь весь день… Может, вспомнил что, в гильду, вступать или в рейд идти передумал?

Орта призадумался, причём всерьёз, но предосторожность и недоверчивость, диктуемые ему вновь открывшейся частью личности, перевесили, заставив пока сохранить в тайне раскрытие основного потенциала, скрытого в памяти.

– Да всё то же. Но уже норм. Почти отпустило… – ответил Орта, не отводя взгляда.

– Жаль. Я думал, вдруг мой символ для раскодирования камня подействовал… – разочаровался Бал. – Может, потом. Ты меня обязательно держи в курсе дела! – по-дружески и только из любопытства попросил Бал.

– И правда, может, из-за него мне так хреново стало? – будто искренне удивлённо, Орта смог удачно обыграть собственную ложь. – Почему мы замедлились? Скоро стемнеет.

– Когда мне хреново, я курю! Попробуешь? – задорно упомянув и сразу же возжелав, сказал Бал. – Через километр граница с локацией «Древний лес». Много преступников за стеной. Караулят на переходе. Вон за тем холмом давно заброшенная деревня. А в ней мост, соединяющий два берега. Место встречи… Ну, что, будешь курить? – Паладин поджег трубку странным предметом, напоминающим зажигалку, только из тёмного камня.

Раскурил сидя верхом. Две лошади неспешно шли рядом.

– Давай немного, – согласился Орта, но неуверенно.

Не из-за желания притупить внимание, а потому, что реально захотелось, в качестве дани проснувшимся пристрастиям прошлого.

Орта крепко затянулся и почти не закашлялся, сдержав выход едкого дыма из лёгких, чем удивил Паладина. Тот ожидал увидеть неопытного доходягу, задохнувшегося с первой хапки, а тут прожжённый кран.

– Ничего себе! Ну, теперь точно полегчает, – развеселился Бал.

– Прикольная фигня… – выкурив всё, что было, и вернув трубку с довольным видом, впервые за день улыбнулся Орта. – Похоже, уже полегчало! – он заржал. И правда, напряжение с головы разом сняло.

– Вот только я не намерен с тобой теперь всё время делиться… Заведи себе свой свёрток!

Оба рассмеялись.

– Так у тебя мой… – удивив приятеля, юморнул Орта.

– Уже нет… – чуть успокоившись, заявил Бал. – Вот таким ты мне нравишься больше!

– Как называется… Полынь?

– Ну, типа того… Не скажу, а то ещё разорёшься в неправильном месте. – Всё ещё улыбаясь, заявил Паладин, словно снижая риски.

– Неужели курить запрещено? – с большим удивлением переспросил Орта, отрицая такую возможность.

– Нет. Просто оно запрещённо-вкусная… Настолько, что её оборот решили контролировать, а я покупаю исключительно с рук…

Бал не впервые использовал эту шутку. Она вызвала у него самого довольства больше, чем реакция Орты. А нотки эйфоретика, присутствующие среди эффектов действующего компонента Полыни, только усилили тот восторг, с которым Бал проговорил каждое слово шутки. Сообразив, что вышло не смешно, он расстроился и скривил лицо, мол мог бы и посмеяться!

– Сколько будет человек? – уточнил Высший, возвращаясь к делам насущным.

– Наших шестьдесят-семьдесят, как получится. И половина дружественного клана. К чему гадать, скоро сами увидим!

Уже через час ребята прибыли в нужное место – заброшенная деревня на границе «Вольных Земель» и локации «Древний лес». Бывшие «Велеварвардовые леса», жемчужина Империи и крупнейший кусок Альтеры, богатый редкими ресурсами, наибольшим числом крупных «источников жизни» и сразу двумя «энергетическими разломами». Вот только владельцы у них с недавнего времени были разные. Демоны захватили и разрушили восточный город, построили на разломе Зиккурат и укрепили его, используя за фундамент старую людскую крепость. Так леса превратились в «Сумрачные земли» – противоречивую локацию, разделённую надвое, с весьма интересным взаимодействием природы двух форм жизни, неповторимыми видами и живностью.

Постоянные столкновения двух армий, частников и разбойников сделали из региона практически необитаемое место. Осталось по одному крупному городу у каждой фракции и редкие деревни, встречаемые разве что на дальних краях.

Хотя были обособленные поселения и даже небольшой городок, где правил преступник.

Добравшись, приятели встретили несколько хорошо снаряжённых путников, крепких ребят, охраняющих вход. Но пропустили их быстро, без осмотра или лишних вопросов, причём даже незнакомца, и Орта это приметил. А Бал беззаботно с ними поздоровался, не останавливаясь.

Чёрный, полуразвалившийся, поросший мхом забор, местами с большими зазорами и дырками, всего примерно в два с половиной метра высотой и толщиной в метр, из крупного камня. Множество людей, палаток, брёвна вместо скамеек, крупные костры и жареная дичь. Крепкий мёд, пиво и песни – полноценный лагерь, словно они давно засели в этом месте.

Кое с кем Бал здоровался, но не со всеми и по прежнему без остановок. Вёл героя к главному.

Темнело, дневное освещение почти исчезло, а ночное сияние ещё не началось. Сумерки – самые тёмные тридцать минут в Лимбе. Скакали долго, но у лошадей оставалось ещё три четвети энергии. Причём у коня Орты больше, он был дороже, а вот седло и оснащение простенькие, причём у обоих.

Бал слез с лошади и осторожно провёл её между палатками на пятак свободного пространства, приспособленного для животных. Орта сделал то же самое. Привязав коней, друзья наложили им сена и молча пошли, решив пока не развеивать призыв.

Крупный белый шатёр с окнами и москитными сетками, магические лампы. Двое мужчин средних лет сидели на удобном деревянном диване, обсуждали нечто важное.

– Вечер добрый, – с видом спокойного, рассудительного человека поздоровался Бал.

– Здравствуйте… – медленно растягивая улыбку, ответил тёмненький, ярко выраженный южанин тридцати четырёх лет. Глава клана.