Дозор. Пенталогия - Васильев Владимир Николаевич

– Уничтожь ее, Фома!

Он покачал головой:

– Простых решений не существует, Антон. Если уничтожить Руну, Страж тоже исчезнет. Я спрячу ее понадежнее. Тебе не надо знать как. И… спасибо за помощь…

– Это называется «проваливай»? – Я улыбнулся.

– Это называется «спасибо за помощь». Чем больше здесь будет посторонних, тем больше шума поднимется вокруг случившегося. Я благодарен и тебе, и Семену. Билеты вам привезут в гостиницу.

– Ясненько. Спасибо и вам, Фома. – Я поклонился. – Свет с вами!

– Подожди, – мягко сказал Томас. Подошел и неожиданно обнял меня. – Я говорю «спасибо тебе!». Не обижайся. У нас сейчас будет много проблем и много гостей из Инквизиции. Неужели ты хочешь застрять здесь на месяц?

– Охраняй Венец, Фома, – сказал я после паузы.

– Думай над тем, что увидел, Антон. Я уверен, что в случившемся замешан кто-то из твоих земляков. Иди к тайне со своей стороны – и мы еще встретимся.

– Найду, кто из наших, – ноги оторву и в уши вставлю, – пообещал я. – До свидания, Томас-Рифмач!

И уже отойдя к дверям, добавил:

– Да, мы привыкли летать первым классом!

– Скажите спасибо, если багажом не отправлю, – в тон мне ответил Фома. И тут же, развернувшись, пошел назад, к своим сотрудникам.

Эпилог

– И впрямь – плохая это примета, другу в бою сказать, что еще встретимся, – мрачно изрек Семен. – У него даже минутки нет ко мне выбраться. А мы, словно дурни какие, назад полетим. Хоть бы недельку… съездили бы на озера, рыбку половили…

– Семен, нагрянет Инквизиция – застрянем тут на месяц.

– А что, плохо?

– Я человек семейный.

– Ох, верно… – Семен вздохнул. – Дочурка маленькая. Она у тебя уже ходит?

– Семен, ну хватит придуриваться!

Мы остановились перед входом в гостиницу. Семен ухмыльнулся, потер переносицу.

– Эх… сколько у нас времени-то?

– Часов пять-шесть. Если будут билеты на вечерний рейс.

– Зайду я сейчас в лавку, сувенирчиков прикуплю. Тебе взять?

– А что именно?

– Как что? Виски да шарфы. Мужикам виски, бабам шарфы. Я обычно по пять штук того и другого беру.

– Валяй. – Я махнул рукой. – Только мне еще детский шарф, если увидишь. Веселенький какой-нибудь.

– Обязательно.

Я вошел в вестибюль. Портье за стойкой не было, зато лежал конверт с крупной надписью «Anton Gorodetsky». В конверте обнаружились три билета в первый класс – на меня, Семена и Галю Добронравову. Фома мало того что работал с невероятной оперативностью, он еще и не забыл про девочку-оборотня.

На четвертом этаже я постучал в дверь темного люкса. Никакой реакции. Я прислушался – где-то за дверью шумела вода. Достав билет Гали из конверта, я подсунул его под дверь.

Отыскал в карманах ключ и вошел в свой номер.

– Медленномедленноподойдиккреслуисядьвнего, – сказал рыжеволосый парень, который в «Подземельях Шотландии» представился мне Жаном.

Позицию он занял великолепную. У окна, в которое бил слепящий солнечный свет. Моя тень была где-то сзади – не нырнешь.

– Медленноипечальнодвигайсяккреслу, – протараторил парень.

Он был ускорен, его обволакивало зеленое свечение, исходящее из амулета на руке: с виду обычная фенечка из бусинок, которые плетут хиппи. Сейчас его рефлексы во много раз превосходят человеческие. А учитывая автомат «Узи», магазин которого тоже пылал красным от зачарованных пуль, возражать было неумно.

– Говори разборчивее, – попросил я, проходя и садясь в кресло. – Раз ты не убил меня сразу, значит, есть о чем поговорить.

– Ошибаешьсяволшебник, – сказал парень, и я отметил это смешное, детское «волшебник». – Мневелелитебяубить. Нояхочукоеочемтебяспросить.

– Спрашивай.

Мне нужна тень. Мне нужно повернуть голову, увидеть свою тень и нырнуть в Сумрак. Там я буду быстрее его.

– Головойневерти! Посмотришьнатеньстреляюсразу. Скольковас?

– Чего?

– Сколькотакихтварейкактыходитпоземле?

– Ну… – Я задумался. – Ты имеешь в виду Светлых или Темных?

– Всеравно!

– При-и-име-е-ерно-о-о ка-а-ажды-ы-ый де-е-еся-я-яти-и-иты-ы-ыся-я-я-чны-ы-ый, – протянул я. Не из вредности, а пытаясь убедить парня, что он слишком уж ускорился. Впрочем, может ли он регулировать действие чар?

– Сукиненавижу, – сказал парень. – Тебевеленосказатьчтотыпредалдругаизаслуживаешьсмерти…

В дверь постучали. Взгляд парня метнулся к двери. Снова вернулся ко мне. Одним движением он сорвал со стола скатерть, набросил на автомат, по-прежнему нацеленный в меня. Велел:

– Ответь!

– Кто там? Открыто! – крикнул я.

Если это Семен – у нас появятся шансы.

Дверь открылась, и вошла Галя. Но в таком виде, что у меня дыхание перехватило. Коротенькая черная юбочка, почти прозрачный розовый топик – Лолита нервно курит в углу.

Остолбенел и Жан.

– Привет. – Девочка что-то жевала. Сосредоточилась – и выдула здоровенный пузырь жвачки. Пузырь лопнул, заставив Жана вздрогнуть. Я испугался, что сейчас-то он и начнет палить, но пронесло. – А ты кто?

Она уставилась на Жана таким взглядом, что убийца стал заливаться краской. И ухитрился протараторить и промямлить одновременно:

– Явгостизашел.

– Ну, друзьям Энтони – скидка. – Галя подмигнула парню. Подошла ко мне, покачивая бедрами. Сказала: – Я у тебя трусики забыла, не находил?

Я только и смог, что покачать головой.

– А, фиг с ними, – решила Галя. И стала медленно наклоняться, тянуться губами к моим губам, предоставив Жану возможность уставиться… даже не буду думать, на что именно!

Но он уставился.

– Готовься, – прошептала Галя. Глаза девочки были серьезными, тревожными. Но она все-таки коснулась моих губ – и в глазах заплясали озорные искорки…

За мгновение до того, как она перекинулась в волчицу. Грубо, страшно, разбрызгивая капли крови и лоскутья кожи, не тратя время на полноценный морфинг. Перекинулась – и черной всклокоченной тенью прыгнула на убийцу.

Он начал стрелять в тот самый миг, когда я метнул одно за другим два Тройных Лезвия.

Первое отсекло ему руку с автоматом и выгрызло кусок тела. Куда попало второе, я понял не сразу. Вскочил, прыгнул к корчащейся на полу волчице. Ее тело приняло все пули, предназначенные мне. Не так уж много – пять или шесть пуль. Если бы только они не были заговоренными…

Жан стоял, покачиваясь. Смотрел на меня безумными глазами.

– Кто тебя послал? – закричал я, ударяя его Доминантой, заклинанием абсолютного подчинения.

Жан вздрогнул, попытался открыть рот – и его голова разлетелась на три части. Мой второй заряд попал в голову.

Тело покачнулось и рухнуло на пол рядом с девочкой-волком. Из артерий, пульсируя, била кровь.

Если бы она была вампиром, а не оборотнем…

Я наклонился над ней – и увидел, что девочка перекидывается обратно в человека.

– Не смей! Умрешь!

– Все равно умру, – отчетливо произнесла она. – Не хочу… зверем…

– Ты не…

В голосе ее на миг прорезалась ирония.

– Глупый… Светлый…

Я встал. Мои руки были в крови. Под ногами хлюпала кровь. Обезглавленное тело убийцы конвульсивно вздрагивало.

– Что тут… – Семен застыл в дверях. Провел ладонью по лицу. Выругался.

В другой руке у него было два пакета. Один с бутылками. Второй, наверное, с шарфиками.

– Тут? Тут уже ничего. – Глядя на мертвую девочку, сказал я. – Уже все.

Магнитик для Завулона я купил в аэропорту Эдинбурга, пока Лермонт и Семен переоформляли билеты. Нам теперь требовалось всего два места в салоне самолета и билет на ненормативный груз – длинный деревянный ящик с наложенными на него чарами. Одно заклинание предохраняло содержимое от разложения. Второе убеждало таможенников, что проверять этот ящик нет никакой необходимости – в нем перевозят безобидные лыжи.

Магнитик был банальный, но красивый: фигурка шотландца в килте и с волынкой. Я спрятал его в карман, потом постоял перед стойкой с открытками. Выбрал одну, с королевским замком, заложил ее в путеводитель по Великобритании. Пока у меня не было никаких оснований отправлять ее девочке Лере. Но я очень надеялся, что рано или поздно смогу выполнить данное подруге Виктора обещание.