Моров. Том 3 (СИ) - Кощеев Владимир

— Как же не звали, Дмитрий Васильевич? — усмехнулся я. — Пять мотоциклов, десять человек, половина из которых неслабые одаренные… Как по мне, это было очень настойчивое приглашение.

Супруга взглянула на хозяина особняка с еще большим ужасом.

— Дорогой, что ты наделал? — спросила она. — Во что ввязался?

— Не переживайте, Александра Евгеньевна, — чуть наклонив голову, я приложил руку к груди. — Я уверен, что обстоятельства вашего вдовства будут сочтены уважительными.

— Вы мне угрожаете⁈ — налившись кровью, произнес Сухарев. — В моем же доме? При моей супруге?

— Предпочитаю ставить точку в начатых делах, когда представляется возможным, — ответил я. — Но для начала я, как дворянин дворянину, предлагаю решить все наши разногласия. К примеру, если вы назовете мне причину, по которой послали за моей головой убийц. Моровы и Сухаревы не враждовали, и я даже не подозревал о вашем существовании до сегодняшнего дня. Так в чем реальная причина?

— Дима, что ты наделал⁈ — воскликнула супруга. — Куда ты опять влез⁈

Она резко поднялась с места и, бросив салфетку на стол, обернулась ко мне.

— Иван Владимирович, — выговорила женщина, пылая яростью ничуть не меньше супруга. — Дмитрий вам все расскажет. Прошу вас не трогать семью, я даю вам слово, что мы не знали…

Я взглянул на нее, затем перевел взгляд на главу рода.

— Дмитрий Васильевич, я жду вашего слова.

Он глянул на жену, бросил взгляд на семейный портрет, висящий на стене…

— Я не могу вам ничего рассказать, Иван Владимирович, иначе нас всех все равно убьют, — произнес он.

Я спокойно кивнул.

— Если вы умрете, Дмитрий Васильевич, вы все равно мне все расскажете, — произнес я. — Мертвецы не могут скрыть правды от мага смерти. Но раз вы сделали выбор…

Я поднял руку, но Александра Евгеньевна бросилась ко мне в ноги и повисла на запястье.

— Нет! Прошу вас! Не надо! Он все расскажет, Иван Владимирович! Только не убивайте!

Вид женщины, умоляющей о снисхождении, не тронул меня. Оба они были слабыми магами, всего второй узел. Пожелай я, и оба умрут по щелчку пальцев.

Зато супруга, вставшая на колени передо мной, готовая на все, лишь бы спасти своего мужа, оказалась действеннее угроз.

— Я… — обреченно выдохнул Дмитрий Васильевич, устало опускаясь в свое кресло. — Я все скажу, Иван Владимирович.

В силовое поле за пределами помещения продолжали ломиться охранники. Я был уверен, что к особняку уже мчится Служба Имперской Безопасности. Но и устраивать бойню я не хотел.

Если я буду лично гоняться за каждой продажной тварью в стране, когда мне заниматься своими делами? В Российской Империи существуют профильные ведомства, которые должны это делать без моего участия, им за это платят весьма серьезное жалованье. Вот и заставим их работать.

Вытащив телефон, я немного покопался в настройках, после чего включил видеозапись и, поставив аппарат на стол так, чтобы Сухарев попал в кадр, подал руку его супруге.

— Поднимитесь, Александра Евгеньевна, — обратился я к женщине, все еще стоящей на коленях и даже не пытающейся утереть бегущие по щекам слезы. — Сейчас ваш муж даст показания на камеру, и я покину ваш дом. Дмитрий Васильевич, начинайте говорить.

Хвала высоким технологиям этого мира, запись сразу же загружалась в облако. Даже если у меня отберут телефон, откровения Сухарева останутся в мировой сети. А одна копия сразу же отправится Венедикту Кирилловичу Солнцеву. Уж тот найдет способ ее правильно опубликовать.

— Это началось давно, — вздохнул Дмитрий Васильевич. — Я тогда только получил должность в генеральном штабе Российской Империи. Ко мне подошли люди и велели прикрыть колонну с будущими рабами, которые следовали в Турцию. Я выполнил этот приказ и получил за это деньги. Самую крупную плату за все время своей карьеры на тот момент…

— Вот на какие деньги ты оплатил наш особняк в Сухуми? — не сдержала реакции его супруга.

Видимо, прекрасно сопоставила время и связала два события в одну цепочку.

— Да, — опустив веки, выдохнул Сухарев.

— Кто отдал вам тот приказ, Дмитрий Васильевич? — уточнил я, уже ощущая, что на территорию особняка заехали сотрудники Службы Имперской Безопасности.

— Генерал Севостьянов, — произнес мужчина.

И, поняв, что отступать ему больше некуда, Дмитрий Васильевич продолжил свой рассказ, уже не делая в нем пауз. Он называл имена завязанных в схеме людей, места передачи будущих рабов туркам и время, когда они пересекали границу. Вспоминал каждый полученный перевод, всех офицеров, дворян.

А потом перешел к тому, о чем большинство благородных семей предпочло бы молчать. Дмитрий Васильевич Сухарев стал называть имена членов ковена магов крови, которым он через генеральный штаб поставлял людей.

Я слушал его и думал о том, что, похоже, сам того не зная, наткнулся на золотую жилу. Если раньше я только подозревал, что в деле замешаны высокопоставленные дворяне, теперь у меня были имена. И я уверен, когда запись попадет в руки Службы Имперской Безопасности, часть ее офицеров решится пустить себе пулю в голову. Просто ради того, чтобы не сдать кого-то еще и не привести мстителей к своей семье.

Дмитрий Васильевич был маленьким винтиком огромной системы. Однако за годы своей второй работы он не только получал деньги, но и собирал доказательства. Когда понял, что его могут в любой момент убрать, как слишком много знающего.

— Все хранится здесь, Иван Владимирович, — произнес он, — у меня в кабинете. Я отдам вам доказательства. Вы можете делать со мной все что угодно. Покалечьте, убейте, сотрите в порошок. Только прошу, не трогайте мою семью.

Александра Евгеньевна уже не плакала. Она была в полном ужасе от осознания, что творил ее супруг, и не могла даже моргать от шока. В мое силовое поле уже никто не ломился — охрану повязали налетевшие на особняк люди с каким-то новым для меня шевроном.

— Я дал слово, Дмитрий Васильевич, — напомнил я, взяв телефон в руки. — Вы мне все рассказали, и я не трону ни вас, ни вашу семью. Спасибо за вашу исповедь.

И, выключив запись, я убрал силовое поле. В комнату тут же вошли мужчины в масках с оружием наперевес. Они без слов заломили дворянину руки, застегнули блокираторы на запястьях его жены. Лишь меня они обходили, не трогая и, кажется, даже не глядя в мою сторону.

— Иван Владимирович, — обратился ко мне Дмитрий Васильевич, когда его заставили встать на ноги. — Доказательства в тайнике за картиной в моем кабинете. Шифр — семнадцать шестьдесят два.

Обоих Сухаревых вывели из столовой, в которой прошел их мрачный ужин. Ко мне приблизился один из прибывших бравых парней и протянул телефон.

— Это вас, Иван Владимирович, — объявил он.

Взяв аппарат в руку, я прислонил его к уху.

— Моров слушает.

— Иван Владимирович, спасибо за ваше вмешательство в это дело, — произнес наследник престола. — Я готов лично заверить вас, что эту заразу мы выжжем с корнями. Мои люди сейчас закончат с особняком, прошу им не мешать. Вы можете покинуть дом Сухаревых.

И, больше ничего не говоря, он положил трубку. Я вернул телефон бойцу и спокойно последовал на выход. Уже на крыльце зазвонил мой личный аппарат.

— Добрый вечер, Венедикт Кириллович, — произнес я, приняв вызов.

— Иван Владимирович, я надеюсь, вам понравился результат устроенного вами представления, — весело усмехнувшись, сказал глава рода Солнцевых. — Я начал трансляцию, как только понял, что попало ко мне в руки. Поверьте, Иван Владимирович, я в долгу не останусь.

— Мне ничего не нужно, — ответил я.

— Конечно-конечно, — слишком поспешно согласился тот. — Приглашаю вас посетить мой дом завтра, скажем, часа в три.

Я задумался на несколько секунд, проходя к Болту, который никто не посмел трогать.

— Я подумаю, Венедикт Кириллович, и спасибо за помощь.

Московский особняк рода Романовых.

— Виктор Константинович, — поклонился великому князю вошедший в кабинет мужчина, — я закончил собирать информацию, устроенные его императорским высочеством проверки завершены. Ни один из привлеченных специалистов не нашел улик, указывающих на убийство.