Только монстр - Лен Ванесса

– Как считаешь, нужно сообщить что-нибудь еще? – шепотом спросила Джоанна у Аарона, который не промолвил ни слова с тех пор, как они покинули торговые ряды, но внимательно читал письмо.

– Нет, – тяжело проронил он.

Джоанна поставила свою подпись, глубоко вздохнула и направилась обратно к регистрационной стойке. Когда изменится временная линия? После вручения конверта сотруднице почты? Или после получения послания?

Женщина взяла письмо и одну из необычных купюр в валюте монстров, после чего отсчитала сдачу: еще несколько банкнот и монеты.

«Сейчас», – подумала Джоанна.

Сейчас ее альтер-эго прочитает послание из прошлого, и она окажется в доме бабушки, в окружении живых и здоровых родственников. Вот сейчас.

Снаружи продолжал лить дождь. Секунды пролетали, превращаясь в минуты.

– Можно послать копию письма другому человеку? – наконец спросила Джоанна.

Сотрудница почты кивнула и помогла сдублировать страницу на громоздком аппарате. Затем приняла конверт с прошлогодним адресом бабушки и сроком отправления на ту же дату, забрала банкноты и вернула сдачу монетами.

«Сейчас, – Джоанна зажмурилась, вкладывая всю надежду в ожидание. – Сейчас все изменится».

Женщина положила оба конверта в ящичек с табличкой «2000–2049».

– Вы уверены, что письма будут доставлены ровно в срок? – с легким отчаянием поинтересовалась Джоанна.

– Мы гарантируем это, в противном случае можете получить обратно свои деньги, – жизнерадостно заверила сотрудница почты.

Вот сейчас. Сейчас. Сейчас.

Ничего. Часы на стене по-прежнему отсчитывали время. Ничего не изменилось.

– Могу ли я еще чем-то вам помочь? – вежливо уточнила женщина.

Джоанна уже открыла рот, когда Аарон предупреждающе коснулся ее локтя и ответил:

– Нет, спасибо, – затем обернулся к ней и гораздо тише добавил: – Пойдем в гостиницу, хорошо? – в его голосе, кажется, даже промелькнули сострадательные нотки.

Когда оба союзника снова очутились снаружи, дурное предчувствие в глубине души начало постепенно крепнуть, пока не стало таким тяжелым и невыносимым, что Джоанна замерла посредине скрытой, не отмеченной на карте улицы без малейшего намека на машины, позволяя каплям дождя беспрепятственно стекать по лицу.

– Джоанна, – окликнул Аарон и, к удивлению девушки, вышел из-под навеса, присоединяясь к ней.

Дорогая белая рубашка тут же промокла насквозь и облепила тело, давая возможность рассмотреть края контуров татуировки прямо над бедром.

– Это почтовое отделение – мошенническое? – спросила Джоанна. – Поэтому ты надо мной смеялся?

– Я даже не думал смеяться над тобой, – нахмурился Аарон. – И почта настоящая. Отсюда доставляют письма в разные эпохи.

– Тогда… Долго еще ждать, пока все исправится?

– Давай сначала доберемся до гостиницы, там и поговорим, – его голос вновь зазвучал мягко, сочувственно. – Наша комната на втором этаже. Можно будет обсохнуть.

Волосы Джоанны тяжелой влажной массой липли к спине. Намокшие бинты отчетливо проступали под одеждой на талии.

Льющие с неба струи неослабевающего дождя остужали пылавшие щеки, скрывали слезы – именно поэтому Джоанна и стояла здесь. Но она не могла понять, зачем это делал Аарон. Даже после краткого общения было ясно, что он любит выглядеть собранным, безупречным. Однако сейчас тоже промок насквозь.

– Если я задам тебе вопрос, ответишь мне правду? – тихо проговорила Джоанна.

– Да, – так же тихо отозвался Аарон, не обращая внимания на стекающие с потемневших волос, рукавов и брюк капли.

– Эти письма спасут наши семьи?

Промелькнувшая в его глазах жалость заставила сердце Джоанны оборваться. Затем он покачал головой. Шум дождя заглушал голос, поэтому ответ пришлось читать по губам: «Нет».

Дурное предчувствие превратилось в дикого зверя и раздирало на части изнутри. Вставший в горле ком мешал говорить, поэтому Джоанна едва сумела выдавить:

– Тогда каким образом нам спасти родных?

Выражение сочувствия на лице Аарона сменилось страшным утомлением. Казалось, он разом постарел. Внезапно Джоанна расхотела, чтобы он отвечал, и уже начала мотать головой, когда услышала:

– Ничто из того, что мы предпримем, их не спасет.

– Нет, не может быть, – помертвевшими губами прошептала Джоанна.

Это казалось полной бессмыслицей. Оставалось еще множество способов помешать нападению охотников, тысячи вещей, которые еще не испробованы.

Можно предупредить бабушку лично. Или нанять адвокатскую фирму доставлять письма каждый год самой Джоанне и всем ее родственникам или даже их знакомым по всем известным ей адресам. Впереди еще много лет, чтобы предотвратить события ужасной ночи.

Если Ник не сумеет застать монстров врасплох, то никто не погибнет. Вот что имело смысл.

– Послушай… – мягко произнес Аарон.

– Нет! – выкрикнула Джоанна, поняв, что больше не в состоянии выносить его присутствие, и побежала прочь, то и дело поскальзываясь на мокрых булыжниках.

Аарон звал ее, но она не хотела слушать лживые слова труса, бросившего ее на верную смерть прошлой ночью. Он был таким же жестоким, как его отец.

Распахнув дверь гостиницы и влетев внутрь, Джоанна осмотрелась по сторонам в поисках знакомых глаз, в поисках подозрительных прищуров – отличительной черты семьи Хант, едва замечая при этом, что привлекла всеобщее внимание посетителей. Наверное, промокшая до нитки, с диким взглядом девушка казалась им странной. Но она сосредоточилась на любом признаке, позволившем бы отличить родственников среди десятков людей в зале: талисманы в виде лисы с серебряным языком или татуировки с таким же изображением. Должен же здесь находиться хоть один из членов семьи Хант!

Лучше всего было бы встретить молодую версию бабушки из этого времени. Но подойдет и любой другой родственник. Главное – сообщить хоть кому-то из них о грядущем нападении лично, без посредников, не прибегая к помощи писем. Это уж точно предотвратит ужасные события.

В конце концов Джоанна направилась к хозяину заведения, который стоял за полированной деревянной стойкой бара и наблюдал за посетителями, прихлебывая кофе из чашечки и напоминая благодушного мэра города.

– Мне нужно отыскать кого-то из членов семьи Хант, – сказала Джоанна.

– Они обычно предпочитают оставаться ненайденными, – смерив ее пристальным взглядом, отозвался собеседник.

Она нашарила в кармане одну из купюр, положила полупрозрачную банкноту с цифрой «50» на стойку и веско проронила:

– Дороти Хант, – это было имя бабушки.

– Некоторых людей лучше не находить.

– Тогда любой член семьи, – добавив к первой купюре вторую того же номинала, продолжила Джоанна. – Но если Дороти сейчас в этом времени, мне нужна именно она.

Хозяин гостиницы хмыкнул с явным неодобрением, но банкноты с золотыми символами исчезли, что означало согласие помочь.

Джоанна думала, что это прогонит царапавшее изнутри дурное предчувствие, но оно, напротив, только усилилось. Тогда она еще раз обвела взглядом помещение, понимая, насколько глупо пытаться снова и снова отыскать родственников в этой толпе самой, но…

Сначала внимание привлекла татуировка с изображением изящной русалки вокруг запястья одного из посетителей. Джоанна подняла глаза. Раньше она видела этого мужчину лишь однажды и постаревшим, но каждая его черта отпечаталась в памяти. Лежащему среди цветов в Холланд-парке мертвецу было за пятьдесят. Сидевшему за столом еще не сравнялось и тридцати, но светлые волосы уже начинали редеть, на круглом по-мальчишески лице губы кривились в высокомерной усмешке.

На один бесконечный момент образ из памяти показался более реальным, чем гостиница. Перед глазами Джоанны вновь представали ночной сад рядом с Холланд-Хаусом, лабиринт из живой изгороди чуть поодаль. И мертвый мужчина, лежащий в изломанной позе с пустым взглядом. На бледной коже откинутой руки отчетливо выделяется черная русалка вокруг запястья.

Этот человек был там. Нужно предупредить его.