Охотничий пес (СИ) - Попов Андрей Алексеевич

   - Когда она родилась, мне пришлось оставить ее в сиротском приюте, но я никогда не оставляла ее одну. Я использовала магию, чтобы посещать ее во снах. Я рассказывал ей страшилки и разные истории, потому что она их очень любила.

   - Но потом ее взяли Клэнси для получения многодетного пособия, и ты потеряла с ней связь.

   - Это так, - она обреченно вздохнула. - Из-за проклятых побрякушек, чтоб их черти драли. Я продолжала искать, а когда нашла...

   - Они били ее, пытаясь вбить в нее церковные догматы, вот откуда на ней следы от побоев. Видимо, Дуглас Клэнси был не таким паинькой, как его описывали клирики и те, кто когда-либо знал его.

   - Она была слабохарактерным ребенком... Это уничтожило ее слабый рассудок.

   - И чтобы ее не терзала боль, ты вычистила ее сознание.

   - А мне ничего не оставалось, - она говорила жестко. - Я разработала план, и думала отомстить этим ублюдкам, что во всех смыслах отняли у меня мою дочь. Когда объявился Исход, я ощутила такой прилив сил... Я осознала, что могу сделать все, что захочу, что все в этом мире мне подвластно. Я использовала ее тело как передатчик, это ее особенность с рождения...

   - Зачем ты набросилась на детектива-инспектора?

   - Тупоголовые курицы из приюта не могли понять, кем является Эдит, однако если бы папка с ее характеристикой попала в руки, такого как ты, вы бы уничтожили мою дочь!

   - Что ж, все кончено, - заключил Иен.

   - Видимо так, - ответила она и улыбнулась. - Но наше дело продолжится.

   - Ваше дело?

   - О, да... - ее рот перекривился в гримасе удовольствия. - Магос Теус скоро покажут зубы, пес. Очень и очень скоро мы попытаемся вновь забрать то, что по праву наше. Нашу свободу.

   "Magos Teus" (с древнеархского значило "Всевластье ремесленникам") это название печально известной террористической организации магов-радикалов было очень хорошо знакомо Иену со времен, когда он проходил практику неофита в многострадальном городе Наристске вместе с Анной. Сказанное отступницей укололо его прямо в сердце, заставляя его неровный пульс перейти на галоп от нахлынувших воспоминаний.

   - Збынек, кушать подано, - приказал Иен холодным безжизненным голосом.

   Решение было принято очень скоро.

   Збынек начал подступать к магу.

   Маслянисто-дегтярная шкура дьявольского пса ходила ходуном, из нее поднимались перевернутые ребра, как ужасающие крылья ангела погибели. Из чавкающих устьиц текла прозрачно-алая слизь, а из трубковидных костей шел розоватый дым.

   - Что происходит?!.. - ее начинало тошнить. - Это... это что, грим? Это невозможно!

   - Вполне возможно, - безапелляционно ответил Иен.

   Пес приближался к своей жертве неторопливо, разыгрывая свой аппетит, вываливая из пасти отвратительно вьющиеся лиловые щупальца, глаза с алыми огоньками зрачков в пелене белесой слизи были широко распахнуты.

   - Умоляю... застрели меня, пожалуйста! - она взмолилась со слезами на глазах.

   - Ты же понимаешь, что я не могу, - сочувствующе улыбнулся он. - Большую часть времени грим может оставаться в полудреме, находясь внутри носителя-животного, но его нужно кормить, иначе он выйдет из-под моего контроля. Ты уже никогда не умрешь, твоя душа будет внутри моего пса, питая демона бесконечными муками. Маленький ад внутри зловонных потрохов магического духа, с которым у нас взаимовыгодное сотрудничество. Я не отдаю его экзорцистам и, в свою очередь, он наказывает тех, кто мне не понравился. Например, малефиков, как ты.

   Дьявольская тварь в один прыжок устремилась на нее, аккомпанируя ее обреченные крики сосущими звуками, разлетевшиеся по Долине отвратительным реквиемом сосания и причмокивания. Вскоре чудовищное пиршество лжепса закончилось и, чтобы отвести от себя подозрения, Иен выстрелил ей в лоб. Тоненькая полосонька крови разрезала красивое лицо пополам, глубокие голубые глаза лизали лунные лучи. А Иен все стоял и размышлял над ее словами.

   - Малефики прямо здесь, у меня под носом? Мое предчувствие меня не обмануло... Надвигается беда. Большая зловонная беда.

Глава шестая

   Пунцовое солнце неспешно пряталось за линию горизонта, окутанную сизой дымкой и усталостью. Последние лучи врезались в белоснежные древесные кроны и отбрасывали на разносортную траву и кустарники длинные неровные тени. Сквозь листья красновато-медных и иссиня-черных цветов сочились кургузые малиновые потоки света. Сверчковый стрекот, хор цикад и птичий галдеж наполняли лес причудливой какофонией.

   В прозрачном и неподвижном воздухе промелькнула едва различимая рябь и в нем, разрезая пространство, образовалась дыра, сквозь которую на сумеречную лесную опушку сошел маг.

   Ласло Фог был обряжен в золотистую мантию расшитую виноградными стеблями и фантастическими цветами, в его высеребренной сединой бороде и пружинистых волосах застревали крохотные желтые моли, а на сгорбленном носу громоздились круглые очки с тоненькими дужками и синими отражающими линзами. Поверх мантии лицензированного мага он носил темно-изумрудную накидку с кантом из волчьего меха. Его сухая будто бы пергамент кожа была сплошь покрыта неровными складками морщин. Жилистые пальцы украшали перстни с крупными коралловыми и сапфировыми самоцветами. Он движением руки сотворил из воздуха стол и обитое красноватой тканью кресло, и, приподнимая полог мантии кончиками пальцев, сел на кресло, придвинувшись по траве к столу вплотную.

   На потемневшем холсте небосвода неторопливо текли ручейки лиловых облаков, и светилась луна, вдалеке ухали филины, вылетевшие поохотиться на полевых мышей. Маг поразмахивал рукой, и прохладная ночь мгновенно сменилась солнечным днем.

   - Так-то лучше, - улыбнулся он и начал разгребать бумаги, скопившиеся за месяц.

   Его пристальный взгляд пал на конверт без обозначений, и он поспешил его вскрыть канцелярским ножичком.

   "Дорогой Ласло, я надеюсь, мне удастся встретиться с тобой как можно скорее.

   Речь пойдет о предстоящем дисциплинарном разбирательстве по случаю инцидента с магом-Исходом Аннабель Баркер, оно состоится в конце последнего месяца лета.

   Иен".

   Он недовольно поморщился, проглатывая написанные строки, ведь именно сегодня был последний день лета, и безотлагательно начеркал ответ на обратной стороне письма. Его отвлек гудок телеграфа, который тут же появился на небольшом стеклянном столике с резными ножками по виду когтистых лапищ, взявшимся из ниоткуда. Маг встал, прочитал напечатанное на ленте сообщение и вышел через сразу образовавшийся в воздухе проем в длинный коридор. Кроме Ласло в обширных коридорах Каннескарской маговской школы во время занятий было немного без дела слоняющихся студентов.

   Предупредительные сторожа открыли перед высокопоставленным магом двери в зал заседаний на третьем этаже, где уже были все остальные члены Тетраконклава. В круглой зале было мрачно из-за матово-красных штор, застилающих высоченные витражи. Тучная женщина неприятной внешности в кипенной моццетте и медицинской шапочке, Гурдун тиа Кар, управляющая МКМ, первой поприветствовала архимага. Сухощавый, похожий на обглоданный скелет, Микаелян Бродвей, приветственно склонил свою голову. Джонатан Ил, жуткий, усыпанный бородавками с ног до головы, старикашка угрюмо промолчал, не поднимая глаз от развернутой в руках газеты. Был здесь кое-кто еще: златокудрый юноша, нагой и сверкающий от белизны своей кожи, висел в воздухе в двух футах над мраморным полом.

   В воздухе красивого бездыханного юношу держала аспидно-черная пирамидка.

   Она испускала серебристые волны и издавала почти неслышный лязг.

   - Тиа Кар, - улыбнулся Ласло и коротко поцеловал ее в пухлую руку.

   - Ваше превосходительство, - поклонилась она.

   Ее некрасивое лицо растянулось в улыбке, обнажая зубы, перепачканные помадой. Пот ручьем тек по ее наморщенному лбу и водянистым редким локонам, тиа Кар никогда не умела следить за внешностью. Хоть она и выглядела на пятый десяток, на деле ей было не больше двадцати семи - магия старит. Опытные маги не выглядят на свой фактический возраст и умирают рано, не доживши до неподдельной магической хворой старости. Глядя на подвешенного над черной пирамидкой юношу, Ласло прикинул, как скоро его юные черты оставили бы фарфоровое лицо и золотистые кудри? Ответ: к годам двадцати шести он растерял бы свой шарм и стал бы обрюзглым и седовласым мужчиной, выглядящим на пятьдесят лет. В некотором смысле ему "повезло" умереть юным, пока магия не оставила свои неприятные следы.