Погоня за сокровищем - Григорьева Юлия Геннадьевна

Лоет поднялся на ноги и, чеканя шаг, направился к выходу. Его сиятельство поднял брошенный сыном листок бумаги и пробежал его глазами, заметив то, что не увидел Вэйлр: «P.S. Умоляю, защитите Ланса. Мерзавец Марк угрожал мне жизнью брата». Сжав в ладони браслет, граф Мовильяр последовал за сыном. Он нагнал Вэя уже на улице. Лоет стоял, подняв лицо, и глубоко дышал, пытаясь взять себя в руки. Отец остановился рядом с сыном, подумывая сказать о приписке, но решил с этим разобраться лично, как, впрочем, и…

— Я сам займусь Марком, — сказал он. — Нарыв следует удалять, если не вышло исцелить. Он тля на нашем древе. Моему терпению пришел конец. Ищи Тину, а я надену зеленые одеяния лекарей. Пришла пора вспомнить методы предков.

Лоет посмотрел на отца, затем вновь поднял лицо к небу.

— Почему ты не убрал меня, когда объявил мертвецом?

— Потому что ты не забыл, что такое честь, — ответил граф. — Не каждый пират — мерзавец, и не каждый дворянин благороден; ты это знаешь лучше, чем кто-либо.

Лоет, понявший, что хотел ему сказать отец, кивнул и вновь посмотрел на него:

— Прикажи своим людям прочесать окрестности; если найдешь Тину раньше, отправь посланника. Я еду назад. Далеко она не могла уйти, должны нагнать.

— Хорошо. Но не спеши, давай вернемся, может, еще что-нибудь узнаем, — предложил граф.

Вскоре мужчины получили сведения, что пропали сапоги одной из воспитанниц и что пансионное платье Тины осталось в гардеробной. Вэй вновь осмотрел саквояж и усмехнулся:

— Бесенок, — сказал он. — Все-таки утащила одежду Сверчка. Двойное дно. Итак, — решил он подвести итог. — При ней была мальчишеская одежда, потому и сапоги стащила, туфельки к штанам никак не подходят. Повар дал ей сыр, как узнал Самель, ушла с провиантом. Денег у нее, правда, нет…

— Есть, — прошептала Лери, стоявшая рядом. — Тина через Гиля продавала наши кружева и брала процент за посредничество.

— От шельма, — восхищенно хмыкнул Кузнечик. — Огонь, а не девка.

Граф потерял дар речи, воспитатели схватились за сердце, а Вэй уловил другую информацию.

— Кто такой Гиль?

— Сын садовника, Тина его учила с ножом обращаться, — подала голос еще одна из сокурсниц мадемуазель Лоет, а Самель скромно потупился и отошел в сторонку.

Кто-то из воспитателей упал в обморок.

— Да что тут такого, гарпун мне в печень? — поразилась третья благовоспитанная девица.

— Я привез в храм чистоты исчадие преисподней, — потрясенно прошептал его сиятельство и расхохотался: — Боюсь, Вэйлр, твоя дочь никогда не исправится.

— Черт с ними, с манерами, нашлась бы только, — отмахнулся Лоет и отправился искать Гиля.

Паренька он нашел в саду. Гиль сидел, прислонившись спиной к дереву, и кидал ножик в землю между разведенными в стороны коленями. Вэйлр некоторое время наблюдал за юношей, подозрительно шмыгающим носом. Наконец парень протяжно вздохнул, и Лоет решил обнаружить свое присутствие.

— Хозяйство не отрежь, — грубовато произнес мужчина.

Гиль подскочил от неожиданности, заметил случайного свидетеля своего уныния и отвернулся, резко проведя по щекам кулаком. Бровь Лоета поползла вверх:

— Эй, парень, ты никак сопли на кулак мотаешь?

— А вам-то что? — буркнул Гиль, поднимаясь на ноги.

— Ничего, — пожал плечами Вэй. — Узнаю у тебя, что хочу, и ной дальше. В бабьи страсти я не вмешиваюсь.

— Я мужчина! — возмутился юноша.

— Оно и видно, — усмехнулся Лоет. — По какому поводу хоть страдаешь?

— А вам-то что? — повторил Гиль и метнул нож в дерево.

Острие вошло в древесный ствол, как в масло, и юноша невесело усмехнулся:

— Получилось, а она не видит.

Господин Вэйлр Лоет прищурил зрячий глаз, делая шаг в направлении паренька. О ком тот говорит, мужчина понял сразу. Достаточно было сопоставить слова воспитанницы про то, чему мадемуазель Лоет обучала Гиля, но Вэй сопоставил не только это. Он отметил горечь в голосе юноши, его несчастное лицо, и мозаика сложилась.

— По Тине страдаешь, значит. Не ты первый, парень. В Кайтене по ней другой ее дружок убивается и врет, что пыль в глаз попала. — А затем с неожиданной гордостью произнес. — Я отец этого чертенка в юбке.

Гиль широко распахнул глаза, рассматривая одноглазого мужчину. Сейчас он увидел схожесть в чертах незнакомого мужчины и Тины, отметил, что дочь унаследовала глаза отца, да и было что-то знакомое в том, как держался и смотрел на него господин Лоет. Юноша вновь вздохнул и поник.

— Это я виноват, что она сбежала, — сказал Гиль. — Это я ей показал калитку и сказал, что замок не закрывается.

— Покажи мне эту калитку, — потребовал Вэйлр.

Паренек махнул рукой, показывая идти за ним. Возле калитки он замешкался, снимая большой тяжелый замок, распахнул ее, и Лоет первым покинул пределы пансиона. Он посмотрел вниз и на рыхлой земле увидел след каблука. Бросив взгляд на башмаки юноши, Вэй сделал вывод: сапоги. Тина действительно вышла здесь. Оглядевшись, Лоет направился в обход высокой белой стены.

— Приехали они с дедом с той стороны, то есть Тина должна была направиться по тому же пути, зная, что дорога ее выведет на тракт. Деньги были, значит, могла сесть в дорожный экипаж.

— Дорожный экипаж делает большой крюк, — оказалось, что Гиль все это время шел за ним. Он указал пальцем на землю. — Вот еще ее след.

— Угу, — промычал Вэй. — А где останавливается экипаж?

— Далеко, в Моргани, — юноша встал рядом с Лоетом. — Возьмите меня с собой.

Вэй усмехнулся и щелкнул паренька по носу.

— Не за чем, — ответил бывший пират. — И не вини себя. Если Тина решила сбежать, она бы это сделала в любом случае. Можешь поверить тому, кто уже отлавливал ее и возвращал домой. — Затем задумчиво посмотрел в сторону дороги и протянул: — Моргани-и-и. Хорошо, я знаю, куда она подалась.

Глава 10

Шхуна с красивым названием «Алиани» отчалила от берега вскоре после того, как ее пассажир с двумя слугами поднялся на борт. Перед отплытием он зашел к начальнику порта и внес изменения в прежнюю запись о фрахте, добавив имя Эмила Мулера в список сопровождающих его лиц, как велел закон. Тина, стоявшая на носу шхуны, блаженствовала. Ветер трепал ее распущенные волосы. На шее красовался платок, а башмаки были и вовсе оставлены в каюте за ненадобностью.

Более того, она успела заскочить в ближайшую лавку с готовой одеждой, где купила себе бриджи, жилет и мужское нижнее белье на смену. Пара чулок также имелась в ее заплечном мешке, но сейчас они были без надобности. Матросы с интересом посматривали на смазливого щенка, едва не скулившего от радости, когда поднялся на борт. Преображение мальчишки они встретили с добродушной насмешкой, но пониманием. Паренек явно мечтал попасть на корабль, потому и оделся как матрос.

— Знаком с морем, малец? — спросил один из матросов.

— Я из Кайтена, — горделиво ответила девушка. — Батя брал меня с собой несколько раз.

— Твой отец моряк? — заинтересовался второй.

— Угу, — кивнула Тина. — Работает на Вэя Лоета.

— На Одноглазого? — оживился первый. — Слышал про него. Говорят, был славный малый, когда ходил под парусом. Один из немногих, кто сумел зажить по-человечески.

— Таким и остался, — важно сообщила Тина и поспешила перевести разговор подальше от скользкой темы. — Можно мне будет помогать вам? Я много чего могу. Могу на мачты забираться, узлы могу вязать. Дерусь, как черт, только фехтовать не умею. Зато ножом как иглой владею.

— Ты не в пираты ли решил податься, малец? — рассмеялся второй матрос. — Мы честные люди, ни на кого не нападаем, не грабим.

— А на вас? — прищурилась Тина.

— Пока Всевышний миловал, — усмехнулся первый. — Когда корабль идет с грузом, с ним сопровождение, а пустое судно пиратам без надобности. Они ведь знают, где можно поживиться. Так что, парень, подотри слюни и иди к своему хозяину. Мы уж как-нибудь сами.

Мадемуазель Лоет обиженно насупилась и решила дождаться момента, когда сможет быть полезной. Матросы, послушные окрику капитана, занялись своим делом, а Тина осталась стоять на прежнем месте, зачарованно глядя на волны. В это мгновение она была счастлива до щенячьего визга.