Десять тысяч стилей. Книга девятая (СИ) - Головань Илья

Но удивило Волка не то, что живой доспех применил шесть приемов. Удивили сами приемы.

– Шеура, Сизое Касание и Бесконечный Клинок. Приемы школы Сизого Камня. Ты показал их без клинков. Занятно.

Все три приема были основой для учеников школы Сизого Камня. Ливий скопировал Шеуру, Сизое Касание и Бесконечный Клинок еще на чемпионате Централа. С тех пор Волк иногда применял Сизое Касание. Еще реже – Бесконечный Клинок. А Шеура, самый простой прием в арсенале Сизого Камня, оказалась практически ненужной.

– Усложню задачу.

Шестирукий применил шесть приемов одновременно. Двумя Шеурами проткнул пространство перед собой, двумя Бесконечными Клинками разрезал воздух, а два Сизых Касания запустил в стены.

Живой доспех будто бы взял в каждую руку по мечу. Но ученики Сизого Касания предпочитали мечи потяжелее – полуторники, которыми хоть и можно драться одной рукой, лучше все же держать двумя.

Поэтому Ливий представил, что у него в руках – полуторный меч.

Сизое Касание запустило лезвие вперед, едва не задев шестирукого. Бесконечный Клинок разрез пространство перед Ливием, а Шеура проткнула воображаемого противника. Волк повторил приемы еще раз. Все произошло так быстро, что Ливий закончил даже раньше, чем шестирукий.

Этого оказалось достаточно. Шестирукий указал одной рукой на проход, и Ливий, кивнув, направился туда.

«Искандер погиб в бою с Сизым Камнем. А этот шестирукий доспех показывал именно приемы школы Сизого Камня. Да и надпись на големе была на языке Централа. Может, Гробницу Тысячи Ночей и строили с учетом посетителей, да только явно не для кочевников Запада», – думал Волк.

Четвертая комната решила взять неожиданностью. В комнату хлынул дым, который сложился в центральских солдат – так же, как в самой первой комнате. Но Взор Дракона показал Ливию ярь внутри врагов. А значит, они не были бесплотными иллюзиями.

Сначала Ливий сделал вид, что купился. А когда монгерштерн едва не обрушился ему на голову, Волк перехватил оружие врага и ударил кулаком.

Одного удара оказалось достаточно, чтобы противник обратился обратно в дым. С остальными врагами Ливий разобрался почти что играючи.

Испытание расслабило Волка. И он поплатился за это в следующей комнате.

– Ого, длинная.

Комната оказалась не квадратной, как прошлая, а вытянутой. По сути, она была коридором, причем не прямым, а с изгибом. Ливий не видел прохода в следующую комнату, к которому должен был прийти. Поэтому, пожав плечами, просто двинулся вперед.

Ливий шел, шел, шел, а коридор все никак не кончался. И Ливий шагал, не думая ни о чем. Бесконечность коридора его никак не смущала.

– Стоять.

На подсознательном уровне Ливий почувствовал, что что-то здесь нечисто. Острый разум Волка бил тревогу. И поэтому Ливий остановился.

А стоило перестать идти, как иллюзия пропала. Ливий понял, что бездумно шагал вперед и ни о чем не думал. Поэтому без движения не стало и иллюзии.

– Подловили.

Гробница Тысячи Ночей начала повышать ставки. Глубоко вдохнув и выдохнув, Ливий пошел дальше. Его разум был чист.

– Я прошел полтора километра.

Ливий вновь остановился. Коридор, по которому он шел, все никак не хотел кончаться.

– Прошлая иллюзия заставляла меня бездумно идти вперед. Если бы там, дальше, был конец пути, то во всем этом не было бы никакого смысла. Значит, я не могу дойти до конца коридора. Или механизм, или иллюзия в иллюзии. Для начала проверю первый вариант.

С этим было проще всего. У любого механизма есть предел.

Опустившись в низкую стойку для бега, Ливий рванул вперед. Огромная скорость, которую он развил, позволяла преодолевать километры за секунды – механизм просто не успевал бы перестроиться.

– Двадцать километров, – сказал Ливий, резко останавливаясь. – Не механизм.

Сейчас Волк чувствовал, что не бегает кругами. А если круг и был, то очень, очень большой.

– Иллюзия. Будет непросто.

Ливий не чувствовал воздействия на свой разум. Для начала стоило прийти к нулевой точке сознания. Для этого Ливий уселся в позу для медитации и погрузился в себя.

Поверхностная медитация, затем глубокая. Вскоре Ливий упал на самое дно, где и открыл глаза – в мире Божественной медитации.

– Обратно.

В Божественной медитации Ливий не пробыл и мгновения. Вернувшись в реальность, он открыл глаза…и не заметил никаких изменений.

– Беш тебя подери!

Иллюзия оказалась невероятно сильной. Ливий не видел никаких колебаний яри, не ощущал ничего необычного. «Не хотелось бы ломать стены», – подумал Волк, вспоминая слова старика Октая. Уж если Просветленные боялись вламываться в Гробницу Тысячи Ночей, то портить ее какому-то Мастеру явно не стоит.

– Я должен выбраться отсюда. Всего-то нужно найти разгадку.

Больше Ливий не погружался в Божественную медитацию. Он сидел на полу и старался почувствовать немного больше, чем раньше.

Понемногу у Ливия получалось.

Ярь, чувство пространства, даже небольшой, едва заметный сквозняк создавали в голове Волка картину окружающей его комнаты. Не коридора, в котором он якобы находился, а настоящей комнаты. К сожалению, это не была обычная зрительная иллюзия. Здесь все было гораздо сложнее. И Ливий понял, что обязательно найдет выход, если постарается.

Спустя пару десятков часов Волк встал. И пошел наискось вправо – прямиком в стену. Ливий уже не знал о том, что там стена. Закрыв глаза, он убрал из своей памяти длинный изогнутый коридор, заменив его настоящей комнатой, которую Ливий едва чувствовал.

В какой-то момент Волк вошел в арку прохода: магия перенесла Ливия в новую комнату.

– Наконец-то выбрался.

В бесконечном коридоре Ливий пробыл два дня. Гробница Тысячи Ночей оказалась не такой уж и простой. И Ливий не представлял, как умудрялись проходить испытание кочевники. Свой разум Волк считал тренированным, ему приходилось сталкиваться с иллюзиями – слабыми и не очень. Но даже Ливию пришлось потратить два дня, чтобы выйти. Что уж говорить о кочевниках, которые не учатся в школе боевых искусств?

Прохода в новую комнату Волк не обнаружил. Зато на том месте, где должен был быть проход, нашлись высеченные на стене слова:

«Жизнь проще, живых больше».

Прямо под ними в воздухе парили небольшие каменные квадратики. На каждом была высечена буква.

– Загадка. А из букв надо собрать ответ. Понятно.

Вместо того, чтобы идти к буквам, Ливий снял со спины рюкзак и достал оттуда фаршированную утку.

– Не успела испортиться. Хорошо, что не обычную утку подстрелил. На Западе энергетических зверей поменьше, чем на Севере, и все же их здесь хватает.

Дров у Ливия с собой не было. Поэтому он начал рисовать на полу магические символы. Объединив их и влив ярь, Ливий разжег пламя, в которое положил обмазанную глиной утку.

– Есть один вариант. Но потом, – сказал Волк, бросив взгляд на стену с загадкой.

Готовка заняла много времени. Ливий уже никуда не спешил. Зачем, если ты проблуждал в гробнице два дня? Дополнительных два часа погоды не сделают.

– Вкусно!

Утку Ливий съел целиком. Разумеется, без костей. Когда с обедом было покончено, Ливий очистил руки вибрацией и подошел к стене с загадкой.

– Вот.

Из букв Волк собрал слово «детство». В стене со скрежетом открылся проход.

– Жизнь проще? Я бы не сказал. А живых и вправду было больше, – криво улыбнулся Ливий.

Еще один магический перенос доставил Волка в конечную точку путешествия.

Ливий сразу это понял. Нет, совсем конечная точка – это выход из Гробницы Тысячи Ночей. Но зал со статуей грозного воина возле стен, иссеченных магическими письменами, выглядел как то самое место, куда стремились все посетители гробницы.

– Вот ты какой, Искандер.

Великий завоеватель Запада грозно смотрел на Ливия. Статуя казалась почти живой. Ее и делали такой: рост был самым обычным, метр восемьдесят пять. Раньше на статую были надеты доспехи, а в руках изваяние Искандера держало оружие. Увы, до Ливия здесь бывали много раз. Все артефакты давно вынесли из гробницы.