Хитрости Локка Ламоры - Линч Скотт

– Но зачем?

– Да затем, Локк Ламора, что когда-нибудь тебе придется обедать с баронами, графами и герцогами. С купцами, адмиралами, генералами и знатными дамами. И когда такое случится… – Цеппи двумя пальцами приподнял за подбородок голову Локка, чтобы посмотреть прямо в глаза. – Когда такое случится, никто из этих болванов даже не заподозрит, что сидит за одним столом с вором.

3

– Ну не славно ли?

Священник отсалютовал пустым бокалом трем своим подопечным, занявшим места за роскошно накрытым столом, на котором дымились медные чаши и тяжелые фаянсовые супницы с плодами кулинарных усилий Кало и Галдо. Локк, усаженный на дополнительную подушку, чтобы локти находились на уровне столешницы, смотрел на чудесные яства и богатое столовое убранство широко раскрытыми глазами. У него просто в голове не укладывалось, что за каких-то несколько часов он навсегда распрощался со своей старой жизнью и начал новую, в обществе этих на удивление милых чудаков.

Цеппи взял бутылку с темной, густой, как ртуть, жидкостью, которую назвал алхимическим вином. Когда он вытащил пробку, в воздухе разлился терпкий можжевеловый запах, на мгновение перебивший пряные ароматы главных блюд. Священник до половины наполнил бокал – в ярком свете люстры тягучая струя блестела расплавленным серебром, – а затем поднял его на уровень глаз и торжественно возгласил:

– Этот бокал наполнен для того, кто незримо присутствует за нашим столом: для нашего покровителя и защитника, Многохитрого Стража, Отца уловок и плутней.

– Благодарение за полные карманы без пригляда, – хором сказали близнецы, и Локк подивился серьезности их тона.

– Благодарение за стражу, спящую на посту, – произнес Цеппи.

– Благодарение за город, кормящий нас, и за темную ночь, нас укрывающую, – отозвались братья.

– Благодарение за друзей, помогающих нам тратить добытое! – Священник поставил наполовину наполненный бокал на середину стола, а потом взял другой бокал, поменьше, и налил в него на палец жидкого серебра.

– Этот бокал наполнен для нашего отсутствующего друга. Мы желаем Сабете удачи и молимся за ее благополучное возвращение.

– Хорошо бы, однако, чтобы сумасбродства у нее поубавилось, – сказал один из близнецов, которого Локк для удобства мысленно поименовал Кало.

– А скромности поприбавилось. – Галдо кивнул. – Да, скромность – это было бы просто здорово.

– Братья Санца желают Сабете удачи. – Цеппи неподвижно держал бокал в поднятой руке и сурово смотрел на братьев. – И молятся о ее благополучном возвращении.

– Да, мы желаем ей удачи.

– Благополучное возвращение – это было бы просто здорово.

– Кто такая Сабета? – тихонько спросил Локк у священника.

– Украшение нашей маленькой шайки. Единственная среди нас представительница прекрасного пола, в настоящее время отсутствующая по делам… скажем так, образовательного свойства. – Цеппи поставил второй бокал рядом с первым, наполненным для Великого Благодетеля, а затем взял бокал Локка. – Тоже особое приобретение, доставшееся мне от твоего бывшего хозяина. Как и ты, мой мальчик, она одарена необычайной способностью выводить из терпения окружающих.

– Под «окружающими» он разумеет нас двоих, – пояснил Кало.

– А скоро в число этих несчастных войдешь и ты, – ухмыльнулся Галдо.

– Хватит болтать, балаболки! – Цеппи плеснул серебристого вина в бокал и передал его Локку. – Еще один тост и еще одна молитва. За Локка Ламору, нашего нового брата! Моего нового пезона. Мы сердечно приветствуем его и желаем всяческой удачи. И мы просим Великого Благодетеля ниспослать Локку Ламоре благоразумия.

Изящными движениями он налил вина Кало и Галдо, а потом почти до краев наполнил свой бокал. Цеппи и братья Санца подняли бокалы, и Локк быстро последовал их примеру. Серебро играло и мерцало под золотом.

– Добро пожаловать в общество Благородных Каналий! – Цеппи притронулся своим бокалом к бокалу Локка; раздался нежный звон, тихо растаявший в воздухе.

– Лучше бы ты выбрал смерть, – улыбнулся Галдо.

– Он же предлагал тебе такой выбор, верно? – хихикнул Кало.

Братья чокнулись и одновременно потянулись через стол, чтобы чокнуться с Локком.

– Смейтесь, ребятки, смейтесь. – Цеппи отпил глоточек вина. – Только помяните мое слово: если этот тощий мальчонка останется в живых, вы уже через год превратитесь в дрессированных мартышек, готовых скакать и кувыркаться перед ним за виноградинку. Давай, Локк, пей!

Заглянув в бокал, мальчик увидел на серебристой поверхности напитка зыбкое, но вполне отчетливое отражение собственного лица и ярко освещенного потолка; ноздри защекотал дымчатый аромат можжевельника и аниса. Он поднес свое крохотное отражение к губам и отпил немного. Прохладное вино, казалось, пошло двумя путями: приятно щекочущая струйка тепла потекла вниз по горлу, а ледяные щупальца скользнули вверх по нёбу, прямо в носовые пазухи. Глаза у Локка полезли из орбит, он закашлялся и вытер ладонью внезапно онемевшие губы.

– Это зеркальное вино из Тал-Веррара. Превосходный напиток. Быстренько закуси чем-нибудь, иначе в голову ударит так, что закачаешься.

Кало и Галдо проворно сдернули влажные салфетки с сервировочных блюд и мисок, впервые явив взорам все многообразие поданных на стол кушаний. Были здесь и колбасы, аккуратно нарезанные и обжаренные в масле вместе с четвертинками груш; и красные перцы, фаршированные миндальной пастой с мелко нарубленным шпинатом; и куриные грудки, завернутые в тончайшее тесто, прожаренное до бумажной прозрачности; и холодные черные бобы в горчично-винном соусе. Братья Санца принялись накладывать Локку в тарелку всего понемногу с такой скоростью, что он не успевал следить за ними.

Неуклюже орудуя серебряной двузубой вилкой и одним из скругленных ножей, недавно вызвавших у него насмешливое недоумение, Локк начал запихивать в рот пищу, и богатейший вкусовой букет жарко расцвел у него на языке. Куриные грудки в тесте были сдобрены имбирем и молотой апельсиновой цедрой. Винный соус бобового салата согревал нёбо, а летучие пары горчицы обжигали горло. Локк жадно прихлебывал зеркальное вино, спеша погасить каждый очередной пожар, вспыхивавший во рту.

К немалому удивлению мальчика, братья Санца не принялись за еду после того, как обслужили его. Они сидели, сцепив руки, и выжидательно смотрели на своего наставника. Убедившись, что Локк уписывает за обе щеки, Цеппи обратил взгляд на Кало:

– Ты – вадранский аристократ. Скажем, вассальный граф одного из наименее значимых кантонов Семи Сущностей. Ты находишься на званом обеде в Тал-Верраре. Здесь присутствует равное число мужчин и женщин; места за столом распределены заранее. Гости входят в столовую залу. Твоя дама идет об руку с тобой, вы ведете светскую беседу. Твои дальнейшие действия?

– На званом обеде в Вадране я бы выдвинул для нее стул, не дожидаясь приглашения, – ответил Кало без тени улыбки. – Но веррарская дама остановится подле стула, показывая тем самым своему кавалеру, что позволяет его выдвинуть. Оказывать услуги по собственному почину считается невежливым. Поэтому я подожду, пока она не сделает первый шаг.

– Молодец. Так, теперь ты. – Цеппи ткнул пальцем в Галдо, другой рукой накладывая себе в тарелку. – Сколько будет семнадцать помножить на девятнадцать?

Галдо на несколько секунд закрыл глаза, счисляя в уме ответ:

– Э-э… триста двадцать три.

– Правильно. Какова разница между вадранской и теринской морскими лигами?

– Вадранская лига длиннее теринской на сто… э-э… на сто пятьдесят ярдов.

– Молодец. Ну ладно, довольно с вас. Приступайте к еде.

Братья Санца, позабыв о приличиях, принялись сражаться за обладание сервировочными блюдами, а Цеппи повернулся к Локку, уже наполовину опустошившему свою тарелку:

– Через несколько дней я и тебе начну задавать подобные вопросы – проверять твои знания. У нас, понимаешь ли, кто не учится, тот не ест.