Посрамитель шайтана - Белянин Андрей Олегович

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56

Глава 29

…Разумеется, все эти записи я вёл не один день, как не за один час Лев расписывал хохломой голубые арабские дали. По своём чудесном возвращении он аж целых четыре дня жил у меня, столовался, гулять ходил только под моей охраной и в оплаченную гостиницу не возвращался принципиально.

Не со страху, нет… Он с проблемами боролся посредством классической «тройчатки» (настойка валерьянки + боярышника + пустырника, суммарная крепость выше сорока градусов) по сорок капель на стакан коньяка, и стресс дох, как конь от сигареты! Метод проверенный, пользуйтесь, но злоупотреблять не рекомендую. Я вот злоупотребил за компанию, и страшный сон моего романа, в лице бессмертного писателя, явился ко мне снова…

– Я познал секрет твоего сиюминутного успеха!

– Да ну?

– Всё просто: ты берёшь как можно более нелепый объект, помещаешь его в нестандартную среду, добиваясь комического эффекта, а потом зомбируешь этим читателя…

– Угу, может, я его ещё и околдовываю? Рисую на полу пентаграммы, пляшу шаманские пляски, пью вино, смешанное с кровью из черепов моих конкурентов, и увеличиваю себе тираж угрозами растопить на огне восковую фигурку главного редактора… Кстати, это мысль!

– Я знал, знал, что тут дело нечисто…

– А ещё один шибко умный критик писанул, будто бы у меня есть «магия имени». Типа что бы ни издавалось под моей фамилией, читатель почтительно сложит ручки: «слушаю и повинуюсь!», безропотно скупая с прилавка всю мою серию… Классно, да?!

– Ты смеёшься?

– Это моя профессия. Образ мысли. Правило поведения. Закон выживания. Возможность дышать, в конце концов. Ведь все дышат по-разному, я – через боль…

– Боль, заставляющая смеяться?! Ты украл саму суть моих возвышенных романов! Но знай, о невежественный плагиатор, тебя всё равно никогда не будут считать мною!

– Аллах велик, – широко перекрестился я, и Соловьёв пропал. Думаю, это вообще вряд ли был он…

В последние годы присутствие дьявола (шайтана) в нашей повседневной жизни так активизировалось, что просто спасу нет! Теперь вот уже и в сны лезет самым наглым образом, литературной знаменитостью прикидывается… Молиться, что ли, чаще, или Меч Без Имени под подушку класть? И то, и другое помогает, проверено на себе…

… – Джамиля! – невольно воскликнул Лев, когда в озарённый костром круг шагнула новая пленница.

– Не оборачивайся, – резко развернул новоявленного «разбойника» за рукав всё тот же хитроумный Насреддин. – Веди меня, как барашка на продажу, прямо вон в тот култук, где толпятся остальные. А с ней ничего не будет, попляшет немножечко, и всех делов! Ну, может, она и приглянется главарю, тогда… шучу, шучу! Избави тебя Всевышний красть её именно сейчас, на глазах у всех, на взлёте танца, на пике вдохновения – женщины такого не прощают!

– Ходжа, тебе хоть когда-нибудь говорили, что ты болтлив как я не знаю кто?! – проворчал Оболенский, но послушался доброго совета. Болтун не болтун, но домулло плохого не посоветует, факт общеизвестный…

Кстати, в связи с необычностью и технической сложностью поставленной задачи мы будем вынуждены рассеять внимание читателя. Нет, ну не мог же Лев, в самом деле, разорваться на трёх равноценных, но низкорослых жуликов… Он, разумеется, полностью положился на помощь друзей, и они его не подвели. Правда, весьма своеобразно…

– Пленный, – надвинув поглубже чёрный бурнус, объявил переодетый Оболенский, толкая друга в спину. – Своё отплясал, чем мог, унизился, всем понравилось. Забирайте его, мужики!

Два бандита-охранника несколько принахмурились на столь непривычное общение, но тем не менее впустили сгорбившегося Ходжу в огороженный грубыми жердями загон, где томились захваченные караванщики. Теперь мы будем наблюдать только за домулло, благо его линия поведения была предельно простой и предсказуемой…

Итак, сначала он поглубже затесался в обречённую толпу и демонстративно сбросил «связывающие» его путы. Народ издал тихое «ва-а-ах»… Потом достал кривой ножик и церемонно предложил помощь всем желающим. Люди, ходящие с караванами, трусами не являются по определению. Уже минут через пятнадцать больше пятидесяти человек были освобождены… Далее требовалось тихое устранение охраны. Ходжа решил эту задачку, как всегда, красиво и незатейливо…

– О храбрые воины, чьи благородные сердца посрамляют отвагой пустынных беркутов и заставляют стыдливо опускать взор не ведающих страха снежных барсов бишкекских высокогорий! Позволительно ли мне, ничтожному червю, даже и не дерзающему… Короче, это не вы тут золотую монетку обронили?

– Мы, – мгновенно вскинулись разбойники. – Где монета?

– Вот, – честно кивнул «пленник». – А вон та не ваша? И вот эта рядом? И вон ещё… ага, я так и думал… Да ещё левее… У вас, наверное, кошелёк прохудился… и мозги!

Последняя фраза была сказана, когда увлёкшиеся собирательством дирхемов охранники вдруг поняли, что стоят в плотном кольце неулыбчивых караванщиков, мстительно сжимающих кулаки. Два «коршуна пустыни» пискнули, как придушенные курята…

Башмачник Ахмед в то же время со своим заданием вообще бы вовек не справился, если бы не практичный Рабинович. В задачу щербатого разведенца входило пластунское проникновение в загон к животным, расстреножение оных, сеяние паники и выгон всего смешанного стада прямиком на разбойничий лагерь.

Лев как-то видел похожую сцену в дорогом америкосовском блокбастере и почему-то был свято уверен, что воплотить её в жизнь проще простого. Пнул лошадок, пуганул верблюдов, обезумевшие вьючные животные весело потоптали пьяную восточную братву… и вроде нашим остаётся лишь скоренькая организация похорон по третьему разряду – без оркестра, пышных слов, в братской могиле, три венка из саксаула и не забыть плюнуть сверху! Трудность оказалась не в деле как таковом, а в том, кому его поручили…

До загона Ахмед добрался в лучших традициях пластунов спецназа: тощий, как уж-песчаник, он прополз под самым носом разбойников, и никто даже не чухнулся! Рабинович прошёлся вальяжно, словно бы пародируя царственную походочку любимого хозяина, чем вызвал немалое удивление, и не более того. Ну, вернулся осёл к себе в загон, чего ж особенно напрягаться-то? Отметили и забыли…

Следующим пунктом программы была организация паники плюс массовый выгон двугорбых и копытных на врага. Вот тут Ахмед забуксовал… То есть освободить стреноженных лошадей он худо-бедно смог, а вот при первой попытке понукающего шлепка был ответно укушен ближайшим сивым мерином!

Дальше началось форменное безобразие… Не ведающая благодарности скотина (иных слов не подберёшь!) буквально заплевала, закусала, затоптала и запинала бедного одинокого башмачника. Кое-как он вырвался за ограду и, едва не теряя сознания, простонал:

– Рабинович, помоги, о учёнейший из всех длинноухих созданий!

Ослик сдержанно кивнул, признавая правоту комплимента, и с ходу ринулся в бой. Уж он-то имел опыт по «скотской» части и знал, в какое место нужно лягнуть жеребца, в какое укусить кобылу, какую морду скорчить верблюду и куда интимно пощекотать верблюдицу… Не прошло и десяти минут, как весь загон огласился диким рёвом! На глазах изумлённых разбойников все животные в едином порыве сорвались с места, смели ограду и умчались в ночь. Нет, на костры они тоже не пошли, но ведь удрали в любом случае…

– Воистину Рабинович – султан среди ослов! Сам Аллах, глядя на него с высоты небес, исполняется гордостью за это совершенное творение, – с чувством прошептал Ахмед, и, думаю, мы все с ним согласимся…

Глава 30

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56