Год короля Йавана - Куртц Кэтрин Ирен

— Я обо всем рассказал Тавису, это справедливо, ведь он тоже был отчасти в этом замешан, и также открыл тайну Кверону. Они согласны помочь нам и сделать все необходимое, но сегодня мне не удалось сделать так, чтобы они оказались здесь. Они сумеют прибыть лишь завтра вечером. Хорошо бы, если бы вам удалось вернуться, и тогда… проверим, правы ли оказались мы с Ивейн.

— Вы постараетесь пробудить во мне магию отца? — прошептал Джаван.

— Да.

Джаван испустил долгий глубокий вздох, затем рассеянно прошелся по часовне и опустился на каменную скамью у стены.

— Вчера я впервые сразился с драконами на первом заседании совета. Джорем, я выиграл первую схватку, но противники очень сильны. А на моей стороне слишком мало опытных людей. Как многое известно обо мне барону де Курси, и как им удалось сохранить в тайне свое происхождение?

Джорем с улыбкой сел рядом с королем.

— Земли Этьена лежат далеко на юге. Там люди не так сильно настроены против Дерини, к тому же его семья всегда старалась держаться особняком. Впрочем, сейчас у меня нет времени рассказывать вам всю историю, по крайней мере, на словах. Именно поэтому я хотел бы попросить об одной вещи… Знаю, что не имею права на это в столь трудное время… Но я все равно попрошу, даже если это испугает вас.

Джаван слегка напрягся, заранее предчувствуя, в чем будет состоять просьба Джорема.

— Помните, в тот раз, когда Ивейн привела вас туда, мы считывали ваши воспоминания вместе с Квероном, — негромко спросил его Джорем.

Содрогнувшись, Джаван отвел взгляд и уставился на лампаду, горевшую над алтарем. Он помнил это слишком хорошо… И ту ужасающую головную боль, что ждала его после этого… Но тот опыт его многому научил. А сведения, которые он обрел за те несколько мгновений, стоили любой боли.

— А вы… вы можете сделать это в одиночку? — спросил он шепотом, прочистив горло.

— Да, и надеюсь, что на этот раз у нас все получится гораздо лучше, — сказал Джорем. — Я бы не просил, но это слишком важно… И для завтрашнего вечера, и вообще на будущее. Мы должны поведать друг другу очень многое. Все, что произошло за эти три года.

Джаван вновь сглотнул и кивнул головой, не смея поднять взор на Джорема. Он всегда слегка побаивался этого невозмутимого уравновешенного священника-михайлинца, но ведь Джорем был братом Ивейн и сыном святого Камбера…

— Ладно. Что я должен делать?

— Чем больше вы расслабитесь, тем легче это будет для нас обоих, — произнес Джорем, успокаивающе похлопав его по плечу. Давайте, закидывайте ноги на скамью и прислонитесь ко мне спиной.

Все еще слегка встревоженный, Джаван сделал то, что ему велели, и положил голову Джорему на колени, а руки сложил на груди. Закрыв глаза, он попытался расслабиться, ощущая руки священника, касавшиеся его лба.

«Вспомните все, что о чем узнали от нас, особенно от Ивейн, — ласково велел ему Джорем. — Постарайтесь уйти в глубокий, очень глубокий транс, еще глубже, чем в прошлый раз. Я постараюсь не причинить вам боли, но вы должны будете мне помочь. Чем глубже мы погрузимся, тем быстрее я смогу прочесть ваше сознание, и тем меньше будет для вас неудобств. Теперь расслабьтесь, и пусть все идет своим чередом…»

Последний раз он делал это очень давно, но воспоминания всплыли мгновенно. У Джавана было такое ощущение, словно он стремительно падает вниз по головокружительной спирали, все больше отрываясь от собственного разума и теряя связь с физическим миром… Но Джорем все время был рядом, он поддерживал его, мягко направлял на нужный путь к самому центру, подталкивал, указывал дорогу, глубже, глубже…

Он едва не пропустил тот миг, когда Джорем начал считывать его воспоминания, таким мягким и уверенным был его нажим. Прежде он сравнивал это ощущение с сосудом, из которого выливают содержимое… Но теперь оно не вырывалось стремительно сквозь дыры, пробитые в защитах; казалось скорее, что разум его сделался похожим на решето, и лишь сила тяжести утягивала прочь содержимое памяти, а Джорем… попросту поглощал его.

Обратный процесс также прошел почти безболезненно. Мягкое нагнетание нового знания в сосуд, вновь ставший целым, и даже еще более крепким, чем прежде. Было ощущение растущей тяжести, но не так, словно в голову ему вливают расплавленный свинец, как это было в первый раз. Скорее, ощущение такое же, как когда хорошо поешь за ужином… Ну, или может быть, немножко пресытишься. Однако, дискомфорт не столь уж сильный, по сравнению с предыдущим опытом.

Когда Джорем вернул его в сознание, сердце Джавана билось ровно, и дыхание оставалось неглубоким. Ни разу не испытал он страха или даже простого неудобства. Он открыл глаза даже прежде Джорема и успел заметить у того на лице выражение неприкрытого удовольствия. Проморгавшись, Джорем в упор взглянул на него.

— Ну, как вы себя чувствуете? — спросил священник.

Джаван сел с застенчивой улыбкой и потянулся, и затем зевнул.

Если раньше у него еще оставались какие-то страхи по поводу ментального общения с Джоремом, то теперь они напрочь исчезли. На самом краешке сознания он ощущал гнет полученных новых сведений, но пока был не готов подробно изучить и поглотить их.

— Похоже, у нас обоих стало это получаться гораздо лучше, — заметил он. — Я чувствую, как будто… переполнен, если только можно так сказать о мыслях. Но это совсем не больно.

Джорем улыбнулся и откуда-то из складок своей сутаны достал крохотный пергаментный сверток, и протянул его Джавану.

— Чтобы навести порядок в этих воспоминаниях, вам сперва нужно как следует выспаться. Растворите это в бокале вина и выпейте, перед тем как ляжете в постель.

— А что это такое? — полюбопытствовал Джаван, тщась разобрать надпись, сделанную крохотными буквами на краешке пергамента.

— Легкое снотворное, — отозвался Джорем. — Его сделал Целитель Ниеллана. Это снадобье также снимет головную боль, если все же наступит отрицательная реакция. Но, судя по вашему состоянию, я не ожидаю ничего плохого. Однако ночью нужно будет отоспаться как следует.

— Не возражаю, — Джаван с трудом подавил зевок. — Я до сих пор не пришел в себя от последних дней.

— Тогда лучше возвращайтесь. — Джорем поднялся и помог Джавану встать на ноги. — Наутро вам будет проще разобраться с воспоминаниями, которые я сейчас передал. И, кроме того, нужно как следует подготовиться к завтрашнему вечеру. Пусть Гискард поможет вам добраться сюда в это же время. И скажите ему, чтобы прикрыл ваше отсутствие где-то на час.

Склонив голову набок, Джаван бросил взгляд на священника.

— Он не должен знать, что я сам способен использовать Портал?

— Верно. Вы все отлично понимаете без слов. Лучше не рассказывать посторонним о том, на что вы способны. Он знает только, что вы можете отличать истину от лжи, и ваше сознание закрыто щитами. Тут уж ничего нельзя было поделать. А если он и заметил что-то лишнее, то Ниеллан уберет это из его доклада. Он же даст все необходимые объяснения по поводу Карлана. Поймите меня правильно, никто не сомневается в абсолютной преданности Гискарда. Он достоин вашего доверия, равно как и его отец. Оба готовы отдать жизнь за вас. Но пока что чем меньше они знают, тем меньше смогут рассказать, если случится несчастье. Разумно?

— Полагаю, что да, — пробормотал Джаван. Когда они направились к выходу из часовни, его внезапно пробрала дрожь, и Джорем покровительственно приобнял его за плечи.

— Все будет в порядке, мой принц, — негромко сказал ему священник. — Вы справитесь. На совете вы выступали просто блестяще. Только не торопитесь.

По коридору они вернулись в зал Портала, и Ниеллан при их приближении поднялся со стула. Огонек единственной свечи освещал его лицо с седыми волосами и коротко подстриженной бородкой.

— С Гискардом все в порядке? — спросил Джорем, подводя Джавана к Порталу.

Ниеллан кивнул.

— Да, все отлично. Наш король произвел на него большое впечатление. Он никак не может понять, откуда взялись защиты, но я сумел его убедить, что этот дар, равно как и способность видеть истину — это нечто вроде божественного дара королей, по крайней мере, королей Халдейнов.