Нет, он не закричал, он даже не зашипел, как отреагировал бы я, например. Только расширенные глаза показывали, что он боль всё же испытывает. Крепкий орешек, прямо. Несгибаемый и молчаливый.
— Что ж, ты сам выбрал свою судьбу. — Сомнений или жалости я не испытывал от слова совсем. Наоборот, я просто жаждал убить его как можно более болезненным способом.
Нож воткнулся во вторую ногу, а потом под коленку. Смотрю, лицо этого мужика аж посерело, но он опять не издал ни звука.
— Кажется, ты любишь женщин. — Вкрадчиво замурлыкал ему я. — Так вот, попрощайся со своей любовью. Тебе будет это делать нечем! — Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но я уже воткнул нож ему в пах.
Раздался просто нечеловеческий вопль, который, мне кажется, должны были услышать не только все в этой таверне, но и в соседних.
— Что-то в твоих словах очень мало для меня информации. — Издевательски заявил ему я. — Думаю, надо продолжить.
— Я не могу! — Наконец завопил этот несгибаемый. — Я под клятвой, если расскажу, то умру.
— Ну, не расскажешь, тоже умрёшь, так что, выбор у тебя не очень богатый. — Философски пожал я плечами, и воткнул нож во вторую коленку. Раздался ещё один вопль, хоть и тише. Отлично, клиент запел. — Но ты можешь сказать то, что можешь. Не запрещали же тебе просто говорить, так не бывает.
— Я… — Он шумно набрал воздух в лёгкие. Лицо его покрылось мелкими капельками пота. — Мне приказали.
— Знаешь, так как твоя рожа мне незнакома, я догадался, что ты ко мне не испытываешь личную неприязнь. — Потом приблизил окровавленный нож к его глазам. — Но вот лично я готов тебя на куски разрезать, веришь?
— Д-да. — Видимо, темнота не помешала ему увидеть то, что было перед его глазами. — Но я ничего не знаю.
— К какой организации ты принадлежишь? — То, что это какая-то организованная группа, я не сомневался. И больше всего опасался, что это официальные власти. После его вопля сюда уже давно должны были ломиться представители местной стражи, а до сих пор нам никто не мешает разговаривать.
— Я… — Тут он сглотнул. — Я не могу сказать.
— Печально, но пока что не смертельно. — Значит, всё же криминал. Специалисты от государства точно бы представились. — Тогда скажи мне, девочка выживет?
— Она… — Он вздохнул и выдохнул ответ. — Она должна была впасть в оцепенение, а не умереть. — Про кого идёт речь, он не переспросил. Значит, то, что Сенила отравлена, тоже рук дело этих двоих. Учту.
— А смысл? — Честно, смысл всего этого от меня ускользал. Убить — это понятно, но зачем кого-то отправлять в кому?
— Тебе предложат выкупить лекарство, чтобы она смогла проснуться. — Тут он немного нервно поморщился и добавил. — Я и должен был это предложить.
— А тот, за окном что, не с тобой? — Граф сказал, что они были вместе. Кстати. — Цетон, никого больше не слышишь?
— Нет, все как будто оглохли, не слышно ни шагов, ни разговоров. — Я почувствовал, что он поощрительно улыбается. — Ты продолжай, у тебя отлично выходит.
— Со мной. — Судорожно кивнул мой посетитель. — Он должен был показать тебе, что скрываться от нас бесполезно. Ранить, если бы ты справился со мной, но это… — Мужик поморщился. — Было маловероятно.
Как-то всё это слишком громоздко. Они же напоили её ядом давно, приходить ко мне в комнату-то зачем, да ещё и ночью? Пришли бы днём, сделали своё предложение, от которого нельзя отказаться.
— А если я откажусь от этого щедрого предложения? — Задал я главный вопрос.
— Тогда она умрёт. — Выдохнул и тут же запричитал громким голосом. — Но этот яд не я ей давал, я только должен передать просьбу о встрече. Я всего лишь должен был тебя напугать.
Ага. Тоже мне, передатчик просьб. Напугать он меня должен был. Признаться, у него получилось, я действительно напуган. Сенила за это время стала просто частью меня, я вообще не представляю, что буду делать без неё в этом поганом мире. Наверное, стану магом и всех виновных поубиваю, начиная со своего папаши, заканчивая всеми в этой организации, которая делает такие вот предложения.
— Через сколько она умрёт? — Надо знать, сколько у меня времени, чтобы найти противоядие. Жаль, Белианда не найти, он не сказал, как это можно сделать, а самому разыскивать его будет очень долго, столица большая. Вот у него бы такое наверняка нашлось, он же как раз алхимик.
— По-разному, но обычно это дней десять, не больше.
— А самое меньшее? — Мне нужно знать безопасный период.
— Пять дней выдерживают все, а потом зависит от человека. — Уже спокойно заговорил этот почтальон, а в конце даже усмехнулся. — Я её хорошо рассмотрел, пока она голая шастала за водой. Деваха сильная, долго выдержит.
— Это да. — Согласился я с ним, и воткнул ему нож в сердце. — Но ты это не увидишь. — Его циничность и пренебрежение в голосе до того меня взбесили, что я просто не сдержался.
Так, у меня мало времени, надо спешить. И в первую очередь, одеться, а то я так и бегаю, как маньяк-извращенец, только уже без плаща.
Глава 4
— Мне кажется, ты поторопился его убивать. — Каким-то философским голосом заметил граф, пока я метался по комнате, одеваясь и собираясь.
— Что я слышу! — Честно говоря, настроение у меня было отвратительное. Нет, убитого мне было не жалко, даже то, что я спокойно убил уже второго человека, меня напрягало совсем немного. Нет, меня беспокоила судьба девушки, что лежала без движения в кровати, а я совершенно не знал, что делать! — Ты же сам советовал его убить.
— Я советовал убить, если не заговорит. А ты его разговорил, но нормально не расспросил, не узнал, что от тебя хотят за противоядие. Он же так и не рассказал это.
А ведь верно. Да и ладно. Этот переносчик сообщений своё донёс не полностью. Какая печалька!
— Не важно, чего там за условия, я бы всё равно их не принял. — По Земле я помню, что главное — никаких уступок шантажистам. Это всегда заканчивалось очень плохо, во всех фильмах. Да я и сам не дурак.
Оба арбалета взять с собой, пояс с «молниеносными кинжалами» на себя. Надо бы достать ещё и амулет правды, про который я вспомнил только сейчас, хотя во время разговора с посетителем он бы мне не помешал. Я его постоянно таскаю на себе, но не во время же сна или секса его на себе держать. Проверять правдивость страстных вздохов своей девушки мне не требовалось.
— Знать такое всё равно полезно. — Нравоучительно заметил призрак. — Хотя бы понял, что именно в тебе их привлекло.
— Доберусь до них и спрошу. — Ответил я ему, открывая дверь. Оставлять тут Сенилу было немного боязно, но не положишь же её в карман или рюкзак. Она меня дождётся, я на это надеюсь.
— Стой! — Остановил меня граф. — Плащ надень.
— Зачем, если меня в нём видят? — Вообще-то плащ был большим и неудобным, хотя и подходил мне по росту. Прошлая хозяйка росту была не очень большого, но по объёму превышала меня в два раза.
— Не все же будут ходить со сканерами в глазах. — Терпеливо объяснил мне призрак. — Да и те, кто будут его носить, не бойцы. Когда видишь одним глазом магические линии, а другим реальный мир, драться почти невозможно.
Вспомнил, что у того мужика в глазу действительно был какой-то камень. Он меня не заинтересовал, потому что сам магических линий не имел, но оказывается и так бывает. Учту. И понятно, почему мужик на меня не напал, с одним глазом действительно пользоваться холодным оружием очень сложно. Это вам не пистолет.
— Ладно, считай, уговорил.
Где спал хозяин таверны я, само собой, знал. И совсем не удивился, когда в спальне его не обнаружил. Я вообще никого из работников не нашёл в здании. Сначала думал, что здание вообще пустое, но граф заявил, что слышит других постояльцев, это хозяина и остальных «нет дома».
Настроение у меня теперь было боевое. Если можно назвать то состояние ярости, которое волнами на меня накатывало. Мне очень хотелось взять в руки автомат (а лучше пулемёт) и расстрелять всех виновных. Но с выполнением моего желания были определённые сложности, потому приходилось сдерживаться.
