Дети ноосферы. Холодный старт (СИ) - "Эдот Неудачливый"

Вещей у Хостуса было гораздо больше. Нашлась и пара достаточно редких (оттого — дорогих) образчиков, относящихся к ювелирному ремеслу. Относительно редкие драгоценные камни, найденные удачливым (тогда) молодым пареньком в одноразовом подземелье. Ради таких моментов и стоило играть, ни с чем несравнимое чувство первооткрывательства…

Не смотря на опасения, с Хостусом Нанка закончил относительно быстро — часа за 3. По итогам им было заработано 25 000 О, что было приятно и равнялось половине его зарплаты. Приятное ощущение портили лишь факты о том, что такое количество денег он мог заработать дней за десять халтурок «на стороне» вместо прожигания недель в виртуальных мирах.

Закончив с первой игрой, Нанка вышел. Осталось три игры, но потенциального дохода с них — ноль — только воспоминания, причем более яркие, чем от «Крови и песка».

Он выдохнул. Нет, не сегодня. Завтра, или послезавтра, или уже после оглашения перевода. А может и перевода никакого не огласят? Тогда и продавать не надо будет. В любом случае — на сегодня — хватит.

«Там это мне не понадобиться. Впрочем, как и деньги» — усмехнулся про себя шахтер. Предстоящее путешествие вызывало у него иррациональное ощущение неминуемой личностной трагедии.

Оставшиеся выходные он бездумно играл в игры для удовлетворения животного начала, забыв о горестях и отодвинув груз сомнений на второй план.

Глава 3

В начале рабочей недели, сразу опосля окончания длинных выходных, их вызвали к начальству и вручили приказ о переводе на Уран. Причем в настолько будничной форме, будто это не было билетами в один конец — по крайней мере на ближайшие годы — а так, развлечение на десять минут.

Их собрали в зале для церемоний: Нанку, Изеафинса и Гагфоерида. Зал — прямоугольный, с окнами на черноту космического пространства по бокам. Помещение было небольшим, явно отведенным под второстепенные нужды и второстепенные приемы. Все в зале говорило о приземленной повседневности — окружение было словно пропитано полувековой пылью.

Во главе зала — стол, за столом — невысокая леди неопределенного возраста в официальном деловом костюме. Перед ней — лист бумаги, сиротливо лежащий и озирающий пустоту вокруг.

— Ланита, четвертый заместитель начальника отдела кадров марсианского филиала в компании «Системная рудодобывающая компания № 28». — Коротко представилась леди. Прочистив горло и убедившись, что все три субъекта ее будущего монолога вовлечены в происходящее — она продолжила: — Согласно уставу Компании, пункт 34 точка 3, отдел кадров имеет право производить рокировку цифровых личностей в личном составе при согласовании трансфера с правительством. Третьего дня комиссия по трансферу Приказом «987-о / 2197» одобрила перевод трех операторов рудодобывающего оборудования среднего класса с корпоративного хранилища цифровых личностей «Марс — 14» на корпоративное хранилище цифровых личностей «Уран — 39». В дополнение, Согласно Приказу, операторы: Нанка Аманович Франк, Изеафинс Леппе, Гагфоерид Нанитас получают надбавку к заработной плате в размере 10 процентов от текущей ставки. Надбавка действует, начиная с дня опубликования Приказа.

Леди отложила листок и выдержала секундную паузу, осматривая подчиненных. Гагфоерид стоял неподвижно, смотря прямо перед собой; Нанка теребил подол выходной одежды, опустив голову; Изеафинс шаркал ногой с безучастным видом. Она недовольно цыкнула про себя — подобные кадры ее раздражали. Убрав раздражение за мгновение времени, леди продолжила.

— Копия приказа выслана Вам на почту. Прошу ознакомиться в течение сегодняшнего дня. В случае возникновения вопросов — готова их выслушать сейчас.

Все молчали. Прошла секунда, потом две. Гагфоерид подал голос.

— Вопросов не имеем.

— Принято, — Удовлетворенно кивнула Ланита. — Открытая часть церемонии оглашения приказа завершена. Сейчас вы будете переведены в зал ожидания. Ожидайте своей очереди для оглашения именной части Приказа, составляющего служебную тайну.

Зал моргнул, зашелся пеленой, и тут Нанка ощутил себя сидящем на скамье ожидания. Стало вдруг душно и мерзко от ощущения собственной никчемности пред механизмами компании.

«Бюрократический ад…» — успел подумать шахтер, как его выдернули обратно. И вновь — пред ним Ланита. Только вокруг — никого.

— Нанка Аманович Франк.

— Я.

— Оглашаю именную часть Приказа номер «987-о / 2197». Повысить в должности до «оператор рудодобывающего оборудования среднего класса отдела дальней рудоразведки». Выплатить единоразово 50.000 О на расчётный счет за счет средств гранта «Адаптация цифровых личностей к работе во Фронтире». Выплатить единоразово 15.000 О на расчётный счет за счет средств приносящей доход деятельности. Вы можете пользоваться средствами без ограничений. В случае возникновения вопросов — готова их выслушать сейчас.

— Один вопрос имеется… В честь чего мне положена вторая выплата?

— Компенсация душевных терзаний, вызванных миграцией цифровой личности в новое место дислокации.

— П… понял. Вопросов более не имею.

— Тогда церемония оглашения приказа объявлена закрытой. Вы можете быть свободны. Ожидайте переноса в Ваше личное пространство.

Пространство моргнуло и приветливо окрасилось чернотой.

*

Нанка очнулся в своем личном пространстве: непритязательном, немного аскетичным. Небольшая прямоугольная белая комната, в которой расположилось полутороместное ложе в стиле конца ХХ века, книжная полка с парой произведений великих классиков да неудобный стул, на котором никто никогда не сидел. Созданным специально очищающим мысли и приводящим в покой метущуюся взаперти душу, сейчас пространство создавало ощущение золотой клетки.

Его переводят, теперь официально — и это факт. Истина, реальный мир, то, чего он подсознательно и — с недавних пор — осознанно — боится — наступило.

Не получится отсидеться за относительно бессмысленными разговорами с другими людьми — такими же пленниками, как и он сам. Не получится уйти в отрыв в игру, ведь о надвигающейся угрозе его существованию нельзя забыть просто так.

«Может, написать отцу?» — проскочила вдруг шальная мысль. После оцифровки контакт с семьей сошел практически на нет. Оборвались те тонкие ниточки совместных воспоминаний и интересов, связывающих Нанку с кровными родственниками. Да и тем более, теперь даже уз крови не было. После недолгой борьбы с самим собой, «экс-сын» решил отложить сие дело в средний ящик — то есть написал напоминание в блокноте «обязательно важных дел, которые надо выполнить» — и забыл от этом до поры до времени.

Будь он человеком — из мяса и плоти — стал бы он так бояться космического перелета? Это иррациональное чувство страха за свою жалкую цифровую жизнь появилось у него только после обретения «бессмертия» — ведь на сегодняшний день только эффект Вейтницкого-Казимира представляет реальную угрозу личности, находящейся «по ту сторону экрана».

Чтобы отвлечься от тяжких мыслей, Нанка открыл упомянутый выше блокнот. Выделил встречу с отцом более ярким цветом — отчего-то стало легче. Решил навести порядок в записях. Чего здесь только не было — и личные мысли, и нереализованные творческие амбиции, и утратившие связь с реальностью напоминания. Было несколько непонятных словосочетаний, чей контекст Нанка также забыл.

Чистка блокнота оказалась преинтереснейшим занятием, однако, занявшим катастрофически мало времени. Очень скоро казавшаяся неисчерпаемой целина «мусорных записей» была приведена в практически идеальный порядок; напоминания — вспомнены и отсортированы, а ностальгия — по капельке пережитой.

Посидев некоторое время в ставшем невыносимым одиночестве, Нанка связался с Изеафинсом. Договорились через пол часа встретиться в «Общественном пространстве № 14», или, по-человечески — в местном парке.

*

Ветерок играл в кронах незнакомых Нанке хвойных деревьев. Пахло смолой, солнцем и каким-то отдаленным, потраченным давно, моментом времени между весной и летом. Навевались воспоминания о единственной в его жизни поездке на Землю, в один из трех оставшихся природных заповедников. Троица сидела на скамейке. Вокруг было тихо.