Академия Сейгард. Беатрис - Синнер Анна

– Закрой глаза.

Подавив преисполненный скепсиса вздох, Кассея послушно сомкнула веки. Бытовую магию в Эльсиноре испокон веков считали глупостью, пустой тратой резерва. Даже ее отец, будучи королем, не гнушался пачкать руки, что уж говорить о брате. Иллай практически не держал слуг во дворце, но при этом спокойно управлялся с хозяйством безо всяческих там заклинаний.

– Расслабься, – вкрадчивый голос прозвучал прямо над ухом. – Почувствуй источник силы. Дай ей добраться до кончиков пальцев, как если бы ты призывала огненный хлыст.

Кассея прикусила язык, стараясь не отвлекаться на ровное дыхание эльфа у нее за спиной и на то, что пахнет он неизменно имбирем и смородиной. Свежо, пикантно и в то же время упоительно сладко.

Лиораэль действовал на нее как магнит. Мысли рядом с ним путались, и взрослая девица, что когда – то одним взмахом пушистых ресниц могла свести с ума любого, даже самого неприступного мужчину, превращалась в глупую курицу и непременно умудрялась себя опозорить, мямля нечто бредовое, пока щеки ее наливались цветом сочного томата.

Головокружительный эффект вампир производил и на других обитательниц Сейгарда. Правда, юные студентки, получив от ворот поворот, обиженно дулись и переключали свое внимание на Эннариона, племянника Лиора, не зная, что и там их ждет облом.

Элларинаэ избегали женщин. По разным причинам. Господин ректор когда – то обжегся и от потенциальных невест шарахался, как от огня, а Изабеллу Фариарди и вовсе обходил за версту, несмотря на то, что позволил ей остаться в академии и возглавить факультет колдовства. Подопечные его для Лиораэля существами были бесполыми и в качестве объекта вожделения им не рассматривались. Плотские потребности вампир удовлетворял исключительно в борделе и ничуть этого факта не стеснялся. Свято верил в то, что любовь за деньги честнее, и очередная жрица не предаст его, как это сделала бывшая подружка.

Эннарион же… Был с приветом. Со слов девиц, оскорбленных отказом. Кассея, наоборот, с ним сумела подружиться и поняла: высокий, статный зеленоглазый красавец влюблен в науку и слишком занят экспериментами в лаборатории, чтобы тратить драгоценное время на тех, кто ему не особенно – то интересен.

– Готово, – удивительно, но абстрагироваться от близости Лиора ей внезапно удалось.

Подушечки пальцев характерно закололо, намекая, что пламя готово вырваться наружу. Счастье ее, к слову, длилось недолго. Рука эльфа с комфортом устроилась у нее на животе, ощутимо надавливая там, где горела и пылала стихия:

– Никуда не годится. Ты черпаешь из резерва слишком много. Чтобы собрать из осколков чашку и очистить ковер, тебе не нужно столько магии. Если ты, конечно, не планируешь опять поджечь мой кабинет.

От проблем с контролем она пока не избавилась. «Леди» Беатрис, сидя на болотах, к дару своему не обращалась. Вернувшись в родное, человеческое тело, Кассея тут же натворила бед. Забыла, каково это. Быть магом. Академия полыхала трижды. Повезло, что демоны, построившие город, не поскупились и Сейгард возвели из мрамора.

– Не торопись. Дыхание должно быть ровным.

Он видел в ней… Друга. Ценный груз, вверенный ему королем. Подопечную, которой хотелось помочь. И никак не женщину. То самое бесполое существо, коими он считал и остальных студентов.

Помогая ей, Лиор частенько ее касался, направляя, советуя. Совсем не интимно. Равнодушно, отстраненно. Проводил длинными пальцами по оголенной коже, посылая импульсы ментальной магии, дабы вернуть ей утерянные воспоминания, массировал виски, успокаивая. Чертил завитушки на лбу, стимулируя сознание, чтобы к нормальному существованию Кассея могла вернуться как можно быстрее.

Красивый, холодный. Поразительно бесстрастный мужчина.

– Умница, – Лиораэль убрал руку и сделал шаг назад. – Представь, как осколки медленно поднимаются в воздух. Кружатся, парят, образуя новенькую чашку. Представила?

– Угу.

– Молодец. Тебе нужно запомнить всего одно заклинание: Es’an l’io art’ara.

– Великие боги, куда же без эльфийского. Es’an l’io… Els’an l’io art’ara? И что это значит?

Язык остроухих был той еще пыткой. Даже основы она освоила с трудом.

– Заклинание материализации. Незаслуженно забытое, – пояснил вампир и, кажется, обошел ее по кругу. – Открывай глаза.

Знакомая фарфоровая кружка с золотым узором представляла собой жалкое зрелище. Осколки парили над столом, но слепились друг с другом они кое – как. Там, где было донышко, сейчас зияла дыра, рисунок покосился, а ручка до сих пор валялась на полу.

– Выглядит скверно.

Лиораэль задумчиво нахмурился и прикусил губу:

– Я бы так не сказал. Для первого раза – шедевр. У Эннариона в детстве неделя ушла, чтобы склеить разбитый цветочный горшок. Любопытно… Думается мне, я понял, в чем твоя проблема.

Проблема? Интересно, какая из? Приступы, преследующие Кассею по пятам? Пробелы в памяти? Огненные сферы, то и дело срывающиеся с пальцев, несмотря на все ее жалкие попытки удержать силу под контролем? Хотя, положа руку на сердце, ее главная проблема стояла перед ней и что – то тщательно в уме прикидывала.

– Присядь, – кивнув на кресло, Лиор подвернул рукава балахона, в котором обычно вел лекции, обнажив мощные предплечья. – Будучи под действием проклятья, ты постоянно прибегала в академию посмотреть на брата. Из огненных ни у кого не было таких проблем с контролем, как у Иллая. Все эти годы, день за днем, ты наблюдала за тем, как он безуспешно пытался укротить собственный дар. То, что сейчас не выходит у тебя, тогда не получалось у него. Идем дальше. Твои приступы. Нечто похожее я уже видел.

– У Сианны? – медленно, но верно Кассея начинала понимать, к чему он клонит.

Девчонки к зеленому чудищу относились с брезгливостью. Морщили носик, визжали, как резанные, а особенно впечатлительные то и дело норовили упасть в обморок. Сианна Балиоре была другой. Доброй, понимающей. Она угощала «леди» Беатрис пирожками из столовой, в башню приносила гостинцы, презрительно не фыркала и глаза не закатывала.

– Верно, – Лиораэль кивнул и продолжил. – Она настолько боялась что – то разрушить, если сила сорвется с поводка, что сдерживала стихийные выбросы. Что в итоге? Обморок, бред, лихорадка. А теперь взглянем на это под другим углом. Есть вещи, которые ты щелкаешь, как орешки. Сложные эльфийские заклинания, порталы, щиты.

– Их я подсмотрела у тебя, – от стыда ей хотелось провалиться под землю.

Каждая собака в Сейгарде знала, что чудовище от красавца ректора пребывало в поистине неописуемом восторге. Пять лет «леди» Беатрис часами сидела под окнами его кабинета, забравшись на отвесную скалу, и томно вздыхала, не сводя глаз с объекта своей большой и чистой любви.

От такого позора не отмоешься. Местные студентки до сих пор хихикали у нее за спиной. Спасибо, хоть Лиораэль старательно делал вид, что память у него отшибло.

– Чары вроде тех, что наложил Винсент, не проходят бесследно. Сейчас ты подсознательно копируешь все то, что казалось тебе важным в шкуре Беатрис. Якорь, за который ты держалась, чтобы не сойти с ума. Кстати, если бы ты не носила эту безделушку, я догадался бы раньше.

«Безделушку» для нее изготовила Каталина Берлейн, знаменитый артефактор и по совместительству жена декана Стоуна. Демон – полукровка, смешливая, непосредственная. Некромант от супруги был без ума, как, собственно, и Кассея, пусть они и познакомились давно, до войны. До того, как принцесса стала чудищем.

Однажды Берлейн сама пришла к ней в комнату и принесла кольцо. Два ободка, пять маленьких кристаллов разного цвета. Красный позволял полностью блокировать любое ментальное воздействие, голубой не давал читать ее мысли, серебристый скрывал эмоции, фиолетовый был настроен на подавление лишь тех импульсов, которые могли ей навредить, а розовый… Розовый помогал ей утаить самое сокровенное. Симпатию, влюбленность, страсть. Остальные же эмоции оставались открытыми.