Темная магия - Уэллс Энгус
— Надлежит умертвить его прямо сейчас, — пробормотал Ценобар.
— Прежде уничтожьте Сафомана эк'Хеннема, — холодно возразил тиран. — Прежде покончите с его угрозой Кандахару.
Ценобар опустил глаза, а Ксеноменус, кивнув собственным мыслям, пошел по балкону. Ценобар отступил, пропуская повелителя к стеклянным дверям, распахнутым слугой. Когда семь ведунов остались одни, Ценобар сказал Рассуману:
— Боюсь, сила, кою выпускаем мы на волю, представляет для Кандахара и для всего мира угрозу большую, нежели Сафоман эк'Хеннем.
— О чем ты? — возразил Ликандер. — Наведя на Аномиуса чары, мы обезопасим себя. А ежели с его помощью покончим с эк'Хеннемом, то все будем благословенны в глазах тирана.
Ценобар с сомнением хмыкнул. Толстый колдун кивнул.
— Повелитель ищет нашей помощи, друзья. Посему приготовим чары свои и отправимся к пленнику.
Как надир являет собой противоположность зенита, так и роскоши тирановой цитадели, ослеплявшей Нхур-Джабаль золотым, пурпурным и серебряным блеском, противостояли глубокие, стенавшие в нищете темницы. Там, где скалы глушат всякий звук и дух, где непроницаемые камни давят всякую надежду, была вековая деревянная, обитая проржавевшим металлом дверь, запертая на бесконечные засовы и замки и опечатанная оккультными знаками, несущими в себе страшную силу. За дверью начиналась узкая винтовая лестница, в полной темноте спускавшаяся в круглую камеру, в центре которой в полу был встроен большой круглый стальной диск с выгравированными на нем такими же, как на двери, магическими символами. Он закрывал ход в шахту глубиной в шесть поставленных один на другого человека. Стены здесь были гладкими и скользкими, словно высеченными изо льда, и никому по ним не дано было забраться наверх. На самом дне шахты лежал Аномиус.
Свет дневной проникал сюда лишь в те краткие мгновения, когда узнику спускали заплесневевший хлеб и протухшую воду. Каменные стены были сыры, а на неровном полу собрались лужи; и не было здесь живности никакой. Хоть бы одна крыса, хоть бы один паучок или какое другое насекомое, в великом множестве обычно обитающие в подобных сырых и богами забытых дырах! И абсолютно нечем хоть как-то развеять скуку и однообразие, страшнее которых нет ничего для колдуна, лишенного возможности прибегнуть к своим чарам. Аномиус понимал, что темница находится под печатью магических заклинаний, но, насколько они сильны, не знал: как ни был он могуществен, сейчас оказался слеп и глух и как колдун, и как человек. Он был лишен возможности сотворить чудо, развеять темноту, отправить дух свой навестить страждущего рядом смертного; мешочек с колдовскими принадлежностями был у него отобран, а квывхала он потерял вместе с остальными колдовскими способностями. Он и сам не знал, как долго провалялся в темноте, но лето, видимо, уже прошло. То, что его оставили жить, было для него слабым утешением, хотя он и понимал, что для этого' должны быть веские причины. И когда он не тешил себя мыслями о мести, то размышлял над этим.
Только это и уберегло его от сумасшествия; маленький маг, словно пьяный танцор или акробат, шел, качаясь, по канату над пропастью безумия.
Лежа, скрючившись, в полной темноте, он размышлял о Каландрилле и Брахте, целыми днями представляя, как будет их уничтожать; он проклинал их вполголоса, словно произносил молитву богу ненависти. Теперь он понимал, как они его провели: они соблазнили его обещаниями, и он освободил и вывел их из Кешам-Ваджа. А коварный керниец вынудил его прибегнуть к магическим чарам совсем рядом с Нхур-Джабалем, дабы выдать колдунам тирана. Керниец оказался хитрее, чем предполагал Аномиус. А юнца из Лиссе оберегала некая неведомая магическая сила — ее Аномиус почувствовал сразу. Проклятый мальчишка даже не представляет, сколь силен! Камень, что болтается у него на шее, охраняет его, но сам по себе он не мог бы противостоять чарам столь великого мага, как Аномиус. Нет, дело не только в камне. Дело в некой могущественной магии, в которой Аномиус обязательно разберется, но со временем.
Интересно, добились ли они своего? По всей видимости, они спустились по реке до Харасуля, а оттуда отправились в Гессиф и далее, в легендарный Тезин-Дар. Возможно, им даже удалось отыскать волшебную книгу, ту самую, которой они его и соблазнили. Аномиус не верил — не мог поверить — в то, что книга — фикция: она должна существовать, или он самый настоящий простофиля! А он таковым себя не считал! Он Аномиус! Величайший ведун Кандахара, и вот теперь ему только и оставалось, что в отчаянии скрежетать пожелтевшими зубами и тешить себя надеждой на страшную месть. В этом было его единственное утешение.
Его не убили, его кормили, хотя и скудно; а это значит, что он им нужен. Зачем?
Он долго размышлял над этим, и вдруг, словно озарение снизошло на его темницу, и он понял причину. И проклятия его то и дело стали прерываться смехом. Ну да, конечно, Сафоман идет вперед. Его работа, планы, заговоры, его колдовство и чары оказались им не по силам. Сафоман завоевал и Файн, и все, что обещал ему Аномиус. Теперь он не просто поставленный вне закона поместный дворянин, теперь он возглавляет одну из сторон в противостоянии, переросшем в настоящую гражданскую войну. Теперь он — истинная угроза тирану. А чары, наведенные Аномиусом, могут быть сняты только самим же Аномиусом.
И резкий смех его, перемежавшийся проклятиями, долетал до света, в коем обитали охранники и тюремщики. Те, переглядываясь, уверовали, что наконец-то узник их сошел с ума, и, затыкая уши, надеялись, что скоро, очень скоро тиран предаст лунатика смерти.
Каково же было их удивление, когда семь приближенных к тирану колдунов явились в темницу, сняли заклятия с внешней двери и спустились к шахте. Встав вокруг металлического диска, они речитативом пропели заклинания, и воздух задрожал вокруг и наполнился сладким запахом миндаля. Перепуганной страже приказано было сдвинуть диск. Когда он со скрежетом повернулся на петлях и свет от факела скользнул в колодец, из глубины его раздался сухой насмешливый кашель. Несмотря на каменный холод, наполнявший темницу, на ладонях и лбах тюремщиков выступила испарина, когда они, опустив в шахту веревку, вытаскивали узника.
Аномиус был бледен, как спирохета. Он всегда был болезненно-желтым; теперь же он словно усох, и кожа свисала с костей его, как белое тесто. Волосы выпали, и череп его поблескивал в свете факелов, а засаленная, в остатках пищи одежда мешком висела на его костлявом теле. Оглядев окружавших его ведунов злобными водянисто-голубыми глазами, казавшимися огромными из-за ввалившихся щек, он ухмыльнулся. Тюремщики в ужасе попятились, прячась за колдунами, чей речитатив становился все громче и громче. Перстами своими они указывали на ведуна-узника. Запах миндаля все усиливался и усиливался, а Аномиус сухо рассмеялся и, потирая мясистый нос, хрипло произнес:
— Ну вот, вы и здесь. Яств и вина. Говорить будем потом.
Даже колдуны были поражены его непомерной самоуверенностью.
Ликандер первым пришел в себя:
— Сначала — безопасность.
Аномиус пожал костистыми плечами, но возражать не стал, а лишь коротко усмехнулся, когда толстый маг пропустил вперед Ценобара и еще одного ведуна, по имени Андрикус, надеть на его иссохшие запястья кандалы из темного металла. Они коснулись браслетов пальцами, и яркое пламя, вспыхнув на мгновение, замкнуло наручники. Аномиус поморщился. Затем все семеро опять запели, произнося заклинания, и запах миндаля стал тяжелым, а затем вдруг разом развеялся.
— Ну вот, — сказал Ликандер, — теперь ты наш. При первой попытке прибегнуть к чарам или предпринять что-либо против нас, или против тирана, или любого другого слуги его ты подвергнешь себя мученической смерти.
Аномиус с безразличием кивнул и спросил:
— А сила моя? Когда вернете ее?
Ликандер с непроницаемым лицом произнес:
— Откуда такая уверенность, что мы ее тебе вернем?
Вопрос заставил грязного иссохшего заклинателя рассмеяться.
Похожие книги на "Темная магия", Уэллс Энгус
Уэллс Энгус читать все книги автора по порядку
Уэллс Энгус - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.