Темная сторона Света (СИ) - Семёнова Елена Владимировна

Что делать? За пару секунд взламывания моей двери в голове пронеслась куча мыслей, но задержалась только одна.

«Встань, расправь плечи и подними подбородок! Выпрями плечи! Встречай опасность лицом к лицу!» - голосом Фрау Штейн сказала она, - «Нет, колюще-режущие предметы не бери, не помогут, справляйся сама».

Я подскочила и выпрямилась. Дверь предательски быстро распахнулась, на пороге стоял Андрей, а за спиной его свита. Сергей тоже был там и смотрел на меня с осуждением и… тревогой?

- Ника, я же говорил что непослушание и неподобающее поведение чревато тебе проблемами. – Староста с улыбкой лениво растягивал слова, явно представляя, как он меня сейчас будет наказывать за то самое неподобающее поведение. Красивые черты лица были расслаблены. Я вообще говорила что он был красив? Высокий, густые волосы цвета карамели (он их красит чтоли?), прямой нос, большие карие глаза, широкие скулы, чуть тронутые щетиной и четкий контур губ с маленькой родинкой чуть ниже правого уголка. Сейчас этот уголок губ был приподнят вверх, и родинка спряталась в ямке ухмылки.

Андрей осмотрел мою комнату. Рассматривать особо было нечего, зеленые обои на стенах, голубые на потолке. Старый трехстворчатый шкаф, кровать, стол со стулом и холодильник. Взгляд его задержался на открытой пачке хлебцов, лежащей на столе и раздался смешок.

- Ты думала что если не выходить из комнаты я тебя не поймаю? Комендант сейчас на проверке в других общежитиях, и будет через неделю, так что ключи все у меня, на всякий случай.

Я содрогнулась от мысли, что он в любой момент может заходить в мою комнату и моя поза потеряла всю свою воинственность, паника начала заползать в сердце, но я еще держала лицо.

- Уходи, - тихим, но уверенным голосом вырвалось  меня.

- Ого! Так мы и говорить умеем? Значит, нужно тебя еще и петь заставить, явно у такого ангела прекрасный голосок.

- Уходи, - мои глаза стали лихорадочно обшаривать комнату в поисках выхода или хотя бы оружия. В комнату уже заглядывали зеваки, в основном соседи, вон и второкурсница, налетевшая на меня с утра, ехидно улыбалась.

Поняв мои намерения и не дав им осуществиться,  Андрей быстро позвал Сергея и второго, того который вчера с чайником был, и захлопнул дверь. Король начал на меня наступать, медленно делая маленькие шаги.

- Серж, на кровать ее, Цыган, спеленай ангелу ножки!

Второй парень, смуглый с серьгой в правом ухе молниеносно подскочил ко мне и начал перетягивать ноги невесть откуда взявшейся бельевой веревкой. Я хотела двинуть все еще зажатым в руках учебником ему по голове, но пошатнулась от потери равновесия и собралась уже падать назад, как мои руки подхватили и завели за спину. Сергей удержал руки за спиной и подвинул меня к кровати.

 - Хотя нет, - остановил его Андрей, - давай на стул и придержи руки. – Цыган, веревка осталась?

Смуглый отрицательно покачал головой, и меня переместили на стул. Цыган отошел в сторону, скрестив руки на груди, остался стоять около шкафа. А Сергей присел на кровать и удерживал руки за спиной одной рукою, второй оперся на спинку и положил на нее подбородок.

- А жаль, была бы красивая композиция, - усмехнулся Андрей, и я с ужасом представила себя полностью привязанной к стулу. Так хоть кулаки могу сжимать. Сергей придерживал меня твердо, но не причиняя боли. В какой-то момент мне почудилось, что он успокаивающе провел руками по спине и чуть надавил пальцем между лопаток. Тело сразу расслабилось и, хотя мозг решил, что нужно кричать, рот отказывался открываться.

Взяв расческу со стола, Андрей пошел ко мне и аккуратно распустил косу, которую я заплела перед сном.

- Я предупреждал тебя.

Взмах расчески и он пропустил через нее волосы от макушки до пояса.

- Ты не послушалась.

Второй взмах и мне сильно дернули за запутавшуюся в расческе прядь.

Я молчала, не знаю почему, мне уже хотелось и плакать и кричать. Больше всего хотелось наговорить те бранные слова, которые я подслушала в школе от одноклассника, который влез в собачью кучку ботинком. Но, к сожалению, не могла произнести ни слова. Только руки дрожали. Футболка на мне стала мокрой от пота. И липла к телу.

Тут Андрей пальцами зацепил одну прядь у виска, поднес ее к своему лицу и вдохнул запах. Когда он ее отпустил, она тяжелым завитком упала на мне на грудь, чем привлекла внимание итак распаленного парня. Длинные пальцы дотронулись до ключицы, прикрытой локоном, и по волосам начали движение вниз к груди…

Цыган в сторонке хмыкнул и неодобрительно покачал головой, но на него никто уже не обратил внимание.

По моему телу пробежали мурашки от прикосновения к груди и пальцы на ногах заледенели. Подбородок резко дернулся вверх, и я как будто скинула с себя путы, что мешали двигаться и говорить.

Я посмотрела Андрею в глаза и четко проговорила:

- Убери от меня руки тварь… Если ты еще раз до меня дотронешься, я тебя обещаю, что дотрагиваться будет больше нечем ни до кого, ни до чего! Ты понял, ублюдок?! – Слова слетали с губ как будто чужих, как будто не я это говорила! Но страх переплелся с ненавистью и в моей душе поднимался такой бунт, что мне казалось, что я сейчас взорвусь! Мне показалось, что в комнате стало темнее, и свет лампы замерцал, периодически вспыхивая искорками.

Андрей резко отпрянул и с удивлением посмотрел на меня. И тут произошло то, чего никто не понял. Мигнул свет, за спиной дернулся Сергей, а Андрей… Андрей смешно взмахнув руками спотыкнулся на месте и полетел на встречу с моим лбом! И его нос с ним встретился, удар был настолько сильным, что в голове все поплыло. Староста завалился на меня, визжа на одной ноте, и тут же попытался подняться, зажимая кровоточащий нос руками.

- Ах ты сука! Сука! Ну Ангел, сегодня ты нажила себе смертельного врага! Я тебя сломаю! – голос булькал и сопровождался характерными звуками шмыганья, как при насморке. – Ты наказана, посидишь под замком и завтра к вечеру одумаешься, иначе до конца семестра здесь недоживешь! Серж, Цыган, на выход!

Сергей отпустил мои руки и едва заметно провел ладонями по плечам. Как мне показалось, по рукам разошлось тепло, и боль в голове немного утихла. Наверное, кровоснабжение в затекших конечностях наконец-то восстановилось. Цыган, от всей этой сцены таки стоявший с открытым ртом, все-таки нашел силы его закрыть и вышел. Когда все быстро удалились, я так и осталась сидеть с перевязанными ногами на стуле. И про себя считала капли крови, дорожкой уходящие к двери.

Когда меня немного отпустило, я нагнулась развязать ноги, но узел был настолько хорош, что пришлось со связанными ногами передвигаться до кухонного стола с ножом.

Пока я пыталась перерезать веревку, то услышала звук за стеной, характерный для передвижения крупногабаритной мебели. Мне уже было все равно, что там затеяли, главное было добраться до кровати. Хоть было и рано ложиться спать, даже девяти не было, но я устала так, как будто перепахала поле. Как только удалось  поместить мою бедную голову на подушку, я провалилась в сон.

Утро третьего дня моего проживания в общежитии было безрадостным. Критически оглядев себя в зеркале и пропустив синяки под глазами, я должна была признать, что шишки на лбу нет.  Очень странно, учитывая, что удар был сильным и, кажется, Андрей сломал об меня нос. От этой мысли стало даже приятно, и я позволила себе хихикнуть. Настроение стало боевым, надо было собираться в универ, и, взяв полотенце с принадлежностями для умывания, я направилась к выходу из комнаты. Повернув защелку и толкнув многострадальную дверь, я приготовилась к липким взглядам соседей, которые, судя по шуму в коридоре, так же собирались по своим делам, но… Ничего не произошло. Вместо того чтобы распахнуться, дверь приоткрылась на пару сантиметров и дальше двигаться ни в какую не хотела. Да в чем дело то! Сделав еще один толчок и не получив результата, я догадалась заглянуть в проем. На уровне пояса стала заметна обшарпанная спинка дивана, который, видимо, притащили с кухни, чтобы подпереть мою дверь. Я еще раз толкнула дверь, но моих пятидесяти килограмм не хватило, чтобы сдвинуть старое красное чудовище даже на миллиметр. Почувствовав себя загнанной в ловушку, до меня, наконец, начал доходить смысл вчерашнего обещания, брошенного озлобленным старостой. Это что же, мне до вечера тут сидеть? Ждать этого придурка?