В тени Рюджина (СИ) - Чудинов Халег

— Хо-хо, Цучикаге-доно, неужели вы спешите причислять себя к пожилым людям? — не обидевшись на ворчание Оноки, спросил я, шагая столу. — Чуть более полвека — это же возраст самого расцвета сил.

У стола стояло три кресла. И это, по центру подковы, похоже, предназначено мне. Именно на нем изображен иероглиф, обозначающий звук. Усевшись в него, я обвел еще раз рассеянным взглядом помещение и удовлетворенно кивнул самому себе.

Техника Муджин Мейсай Второго Цучикаге используется во всех видимых мне диапазонах, даже исходящего тепла не чувствуется. Так же скрываются запахи, звуки и чакра, но я прекрасно ощущаю идущие по полу вибрации от движений невидимого мне человека. Значит, все четыре шиноби Ивагакуре — в этом помещении: Оноки слева от меня за столом, тип с торчащими в стороны волосами — Гари, капитан отряда подрывников, у стены позади Цучикаге, и там же Кицучи. И этот невидимка ходит справа от меня, всего в нескольких метрах.

— К тому же я прибыл вовремя, — продолжил говорить я, уже глядя на Цучикаге. — И даже раньше назначенного времени на десять минут.

Сощурившись, Оноки недовольно покачал головой.

— Никакого уважения, — покровительственным тоном пожурил он меня. — С приходом Эпохи Деревень молодежь совсем перестала чтить старших.

В ответ я восхищенно посмотрел на старичка.

— Цучикаге-доно, с годами ваша мудрость растет, — уважительно произнес я. — Чуть больше сорока лет назад возле памятника ваш дед был для вас беспомощным стариком и скрягой, а сейчас вы говорите о почтительности к старшим. С возрастом пришло покаяние.

Несколько секунд мы с Цучикаге безмолвно переглядывались.

— Паршивец… — негромко проскрипел Оноки, нарушив молчание. — Как ты это делаешь?

— Я просто знаю, — безразлично ответил я. — Знаю, потому что я — это я.

— Ха-ха, — скривившись, сухо рассмеялся Оноки. — Достойный ответ. Для зазнавшегося пацана.

— Все мы были молоды, — отмахнулся я. — Молодость — это не порок. Молодость — это море возможностей в будущем. Главное, не «потерять себя», встретив на пути излишне надменного старшего.

После своих слов я удовлетворенно наблюдал за реакцией Оноки. Цучикаге невольно сжал кулаки, а зрачки едва заметно расширились. Судя также по едва заметно покрасневшему лицу и увеличившемуся ритму дыхания, старичок заволновался. Значит, я подобрал правильные слова. Хотя бы часть дела на сегодня уже сделана.

Правда, его невидимка, заметив волнение начальника, тоже занервничал. И мне не понравилось, как он заходит ко мне со спины. Пришлось приложить дурочка тем, что местные называют Сакки. Неоформленный ментальный удар, содержащий исключительно духовную энергию я начал отрабатывать недавно в рамках тренировки по укреплению своей инь-составляющей для управления несколькими клонами. Для шиноби Сакки, как правило, это намерение убийства, сильное желание убийства. В общем, что-то завязанное на эмоции. У меня повторить в точности прием не выходило, но привести человека в смятение все же получалось.

— Райкаге скоро будет здесь, — лениво сказал я, глянув на Оноки. — Собрание начнется с минуты на минуту. Надеюсь, ваши спутники, Цучикаге-доно, все знают свое место?

Оноки, уже успев прийти в себя, снова просверлил меня взглядом, после чего, сделав едва уловимый жест рукой, сказал:

— Конечно.

Невидимка за моей спиной торопливо убрался к Гари и Кицучи. Я удовлетворенно кивнул, обозначив, что оценил любезность Цучикаге.

В этот момент со стуком распахнулись створки дверей в зал, и из сумрака коридоров самурайской цитадели в столб света вышел мощный смуглый гигант. Хотя по росту-то и весу он уступал скрывшемуся в сумраке за спиной Цучикаге Китцучи, но зятек у Оноки все же пока молод, так что немного уступающий ему в росте Третий Райкаге все равно затмевал своей мощью всех окружающих.

— Приветствую, — немногословно поздоровался Райкаге и направился к свободному креслу.

Для своего телосложения этот человек двигался с удивительной грацией. Так с первого взгляда и не скажешь, что он на нее способен. Немного иного ожидаешь от горы мышц, которые Райкаге и не особо скрывал, прикрыв торс одной лишь белой накидкой, выставив напоказ изломанный шрам на правой стороне груди и печать в виде иероглифа, обозначающего молнию, на правой же руке. К тому же, Третий Эй был уже в возрасте. Вот уж кто точно не перестает заниматься совершенствованием своих навыков.

На фоне появления Райкаге немного потерялись его спутники. Как я и предполагал, одним из них оказался Торой. Бледнолицый и черноволосый, что для Кумогакуре не самое типичное сочетание, шиноби помимо приметного апатичного выражения лица имел улучшенный геном Стихии Магнетизма. Этот тип улучшенного Сейшицухена тоже не распространен в Деревне Облака. Он вообще встречается исключительно на западе, в Стране Ветра и прилегающих странах. Там же, где много владеющих Стихией Ветра, которая сама по себе нечасто встречается, ниндзя.

Второй сопровождающий Райкаге уже был более типичным представителем Кумогакуре. Старший Джей — долговязый и сухопарый смуглый шиноби, он считался неплохим сенсором и имел широкий арсенал техник Стихии Шторма.

Когда Третий Райкаге занял свое место, в зале появились представители самураев. Три человека, среди которых был уже виденный мной Шинген Сага и заочно знакомый Дайме Страны Железа.

— Приветствую, — встав за небольшую трибуну, которая располагалась напротив стола для гостей, поздоровался дайме. — Я главнокомандующий Страны Железа, Мифуне. Я буду посредником. Объявляю начало переговоров трех Какурезато.

А у них тут, похоже, регламент таких встреч уже давно разработан. Мифуне свою речь произнес с чувством и расстановкой, но чувствуется, что это не в первый раз, когда он ее произносит.

— Не желает ли кто-то из уважаемых Каге начать? — после небольшой паузы спросил я, не дав никому первым взять слово.

— Начинать? — вперил меня свой недовольный взгляд Эй. — Я пришел сюда только за ответами! И я хотел бы услышать их.

— Неужели, Райкаге-доно, вы считаете, что нам нечего обсудить? — насмешливо спросил Оноки. — Мне было бы очень интересно услышать ответы и на свои вопросы. Например, зачем Кумогакуре еще два батальона шиноби? Разве не вы подписали договор об ограничении силы Какурезато?

— Деревня потеряла двух джинчурики! — хлопнув по столу ладонью, Райкаге угрожающе наклонился в сторону Оноки. — И я восполняю утраченную боевую мощь своей деревни.

— Я сочувствую вам, Райкаге-доно. Но утрата джинчурики — это не потеря биджу, — проигнорировал напор собеседника Цучикаге. — Вскоре вырастут новые джинчурики, а батальоны останутся.

Два Каге, кажется, с охотой и даже каким-то извращенным удовольствием начали конфронтацию, в которую я пока не вмешивался. Хотя любопытно отношение разных стран к своим джинчурики. Для Цучикаге они не особо важны и большее значение он придает обычным шиноби. А в Кумогакуре упорно учатся использовать до сих пор не освоенную силу.

Наблюдать за спором Каге было, конечно, приятно, но пришлось их остановить.

— У любой из пяти великих деревень есть претензии друг к другу, — повысив голос, вмешался я в разговор Оноки и Эя. — Но иногда стоит их забыть, чтобы прийти к взаимной выгоде.

— О какой выгоде может говорить глава небольшой деревни? — с не особо скрываемой насмешкой спросил Эй.

— Эта деревня пока еще поставляет вам лекарства, — напомнил я.

— Которое мы получили бы в любом случае, — уверенно заявил Райкаге.

Я усмехнулся в ответ на такое наглое заявление и жестом приказал Малис за моей спиной успокоиться. Моя хладнокровная едва не прожигала взглядом дыры в прозванном Сильнейшим щитом шиноби, не ощутить вспышку ее ненависти было сложно. Конечно, вряд ли она сделает какой-то необдуманный поступок, но лучше перестраховаться.

— Если же Райкаге-доно не видит выгоды в мирном взаимодействии с Отогакуре, то не станет же он отрицать силу Ивагакуре? — спокойно произнес я.

— Хе. Этого Райкаге-доно точно не сделает, — насмешливо заявил Оноки. — Но чей-то отец совсем не обучил сына этикету, раз тот позволяет себе говорить от имени моей деревни.