Реальный придуманный мир (СИ) - Денисова Анна "Sun Summer"

Чувствительность возвращалась в мышцы. Мысли обретали ясность. Я лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к ощущениям. Лихорадка отступила, но под плотным пуховым одеялом было душно. Тишину нарушал потрескивающий огонь в камине. Я разлепила веки и осмотрелась. В комнате угадывалась обстановка из сна. Массивное ложе обрамлял плотный зелёный полог. Он был отдёрнут, и мне удалось рассмотреть старинный шкаф из красного дерева и в том же стиле бюро, пару кресел и кушетку, обитых изумрудным шёлком. Я скинула одеяло. Вместо хламиды на мне была длинная белая сорочка с кружевными воротником и манжетами, закрывающими половину запястья. Кто меня в это обрядил и где Богдан? Я резко поднялась, но головокружение и слабость заставили тут же откинуться обратно на подушку.

- Чёрт! – выругалась я.

С пола донеслись звуки возни и кряхтение.

- Богдан?

- Я тут.

- Что ты делаешь на полу?

- Не мог заснуть. Не хотел тебя беспокоить, - он прижал к груди раненую кисть и поморщился.

- Сильно болит?

Он кивнул, перебрался с пола на кровать и коснулся губами моего лба.

- Жар спал. Это хорошо.

- Нужно заняться твоей рукой. Со мной всё в порядке.

- Ты двое суток была в бреду.

- Двое суток?! Как ты жил всё это время?

- Нормально. Тебя выхаживал. Здесь столько разных трав и настоек. Целая аптекарская лавка на все случаи жизни.

- Нельзя питаться одной травой.

- Я нашёл продукты.

- В замке есть еда?

- Полно еды. В основном крупы, вяленое мясо и сушёная рыба. Но есть и засахаренные ягоды, а ещё варенье. Но главное имеется подобие водопровода. Работает по принципу колонки - жмёшь на рычаг и качаешь воду. Под замком скорее всего подземный источник, но я не спускался. Есть даже маленькое помещение предназначенное под уборную, так что справлять нужду в ведро не придётся. Первый этаж как я понял для слуг, настоящие хоромы на втором. Там шикарная библиотека, правда половина книг по алхимии и медицине, почти все на латыни.

- Ты знаешь латынь?

- Любой уважающий себя ведьмак знает латынь.

- Или доктор.

- Или доктор, - согласился он.

- А что насчёт хозяев или других обитателей?

- Мы тут вдвоём.

Его глаза озорно вспыхнули. Он склонился надо мной, но опершись на больную руку скривился и скрипнул зубами. Я погладила его по волосам и вылезла из постели.

- Пойдём, нужно теперь тебя подлечить.

Мы расположились на кухне за широким дубовым столом. Я аккуратно размотала повязку и не сдержала шокированного возгласа. Кисть Богдана выглядела жутко: рана чернела рваными краями и сочилась бурой сукровицей. Отёк натянул кожу, которая приобрела зеленовато-серый оттенок. Распухшие пальцы практически не сгибались, а окантовка ногтевого ложа посинела.

- Неужели не нашёл, что снимет воспаление?

- Нашёл, но мне, как видишь не помогло. Может какая-то местная неизвестная инфекция? Подцепил в мёртвой деревне.

- Выглядит ужасно. Я конечно не врач, но, по-моему, здесь поможет только ампутация. Неудачная шутка, извини.

- Ты права.

- Богдан, нет!

- Что, с одной рукой я тебе не нужен?

- Не в этом дело. В таких антисанитарных условиях мы сделаем только хуже.

- Хуже чем сейчас, мне не будет. Если начнётся сепсис ампутация уже не поможет.

Он прав, если начнётся заражение крови, мне его не спасти.

- Что я должна делать?

- Найди чистую простынь, там в шкафу их навалом. Я приготовлю остальное.

В комоде нашлись не только простыни, но и гора полотенец, а также белых кальсон и сорочек, отделанных кружевом. Возможно в шкафу отыщется верхняя одежда. Я сделала мысленную пометку поискать позже. Схватила стопку чистой ткани и поспешила обратно к Богдану.

По кухне плыл пряный запах трав и калёного железа. На огне докрасна раскалилась металлическая лопатка, в котле закипала вода, откуда торчала деревянная рукоятка огромного тесака. Сообразив зачем это, тело покрылось гусиной кожей, и волоски на руках встали дыбом. Я застелила стол полотенцами, нарвала простынь на ровные лоскуты и свернула в аккуратные рулончики. Богдан взял один и утопил в миске с резко пахнущим бурым раствором. Помыв руки в медном тазу, я встала в ожидании дальнейших указаний.

- Попробуй отделить кисть с одного удара.

- Хочешь, чтобы это сделала я?!

- Взялась помогать - помогай. Я буду под наркозом, сам не смогу. Я написал тебе на листе список рекомендаций, если впаду в беспамятство.

Я почувствовала, как в уголках глаз собирается влага, и зажмурилась. На плечо легла ладонь, и пальцы стиснули шею.

- Ты всё сможешь. Ты сильная.

- А если не получится?

- Делай как получится. Это не сложней чем разделать курицу.

- С одной поправкой – ты не курица!

- Вер, много разговоров. Давай уже начинать.

Он протянул одну из глиняных кружек с ароматизированной жидкостью.

- Это для храбрости. Маковый отвар. Доза небольшая, пей не бойся.

Я выпила и почувствовала легкий успокаивающий эффект. Свою Богдан опустошил залпом.

Я вытащила из котла тесак и стряхнула лишнюю влагу. Богдан удобней устроил покалеченную руку на столешнице, выдохнул и кивнул. Следом выдохнула я и перехватила рукоятку двумя руками. Наточенное лезвие блеснуло, взметнулось вверх и обрушилось на запястье. Последовал противный хруст, и два поочередных вопля сотрясли помещение: мой и Богдана. Дальше действовала на автомате. Повторяя про себя чтобы не забыть: прижечь, приложить материю, смоченную раствором, ослабить жгут, перебинтовать.

Когда операция закончилась, я уложила Богдана в постель, а сама принялась наводить порядок на кухне. Отрубленную кисть и кровавые тряпки полетели в огонь. Пламя зашкварчало и выплюнуло в дымоход сноп красных искр. Помещение наполнил едкий удушливый запах. Я распахнула окно, впуская поток прохладного воздуха. Туда же выплеснула грязную воду. Лишь позже обнаружила в углу каменный поддон со сливным отверстием, а над ним вделанную в стену изогнутую трубу и металлический рычаг. Надавила на него всем весом, и меня окатила ледяная струя. Отлично! Вода, еда и крыша над головой есть. Богдан заверил, что и аптека богатая, а значит, он скоро поправится. Я взяла листок и принялась изучать список рекомендаций по лечению, который он оставил.

На утро после ампутации Богдан спал как убитый. Неудивительно, после принятого наркоза. Бледность его лица практически сравнялась с белизной мой сорочки. Порой дыхание становилось прерывистым, и веки подрагивали готовые вот-вот распахнуться. Я убрала с его лба слипшиеся от пота пряди, выбралась из постели и пошла на кухню. Пламя в очаге поутихло и еле вздрагивало. Я уже поняла, что здешний огонь горит сам по себе и не нуждается в топливе, но решила подкинуть дров, чтобы приготовить завтрак. Села на колени и ахнула. Из камина выскочила маленькая ящерица. Шкура была тёмная, как обугленная головешка, а вдоль позвоночника проходила цепочка рыжих светящихся наростов, они вспыхивали, как раскаленные угли, словно под кожей пульсировала стихия. Хвост походил на один из языков пламени. Я запустила в неё полено, но она юркнула в щель и скрылась. Заглянув в очаг, я боялась увидеть, то что осталось от отрезанной конечности, но не обнаружила никаких следов. Подкинула дров, раздула угли и занялась приготовлением пищи. Богдан наверняка захочет есть когда очнётся. Но есть пришлось в одиночестве. Богдан не пришёл в сознание. Началась лихорадка, он метался по постели и беззвучно шевелил губами. Лицо покрылось крупной испариной.

Я сменила повязку, и чтобы чем-то себя занять решила обследовать замок.

Радость и облегчение вызвала небольшая, но заполненная провиантом кладовая. Богдан был прав, голодная смерть нам не грозит. В чулане с мётлами и вёдрами обнаружилось прочное корыто, в которое вполне могла я поместиться. Желание тотчас же помыться прокатилось по коже неприятным зудом. Я вытащила его на середину кухни и поставила кипятить воду. Пока готовилась ванна, продолжила осмотр первого этажа.