Негатор магический обыкновенный (СИ) - Творцова Аня "Optemus"

— Погасло говоришь, странно, оно же до самого выхода не должно…

— Не стоит Дэрек, поверь мне, — остановил сына внимательно слушающий рассказ ребёнка мастер палочек.

— Как скажешь, отец, — тут же отступил прекрасно понявший то, что отец видимо знает несколько больше Дэрека и решив тему не развивать, уточнил: — Ты, кажется, про Уизли говорил, а что ты у них дѣлал?

— Я у них в гостях, сэр, Рон, в смысле Рональд Уизли, мой однокурсник меня пригласил, а вчера письма пришли и вот мы, то есть они, в смысле сегодня за покупками, ой мамочки, они же наверняка волнуются… — с ужасом округлив глаза, произнёс только теперь сообразивший, что всё несколько более серьёзно Гарри.

— Вестимо, вот только не думаю, что тебе стоит бегать по Косому переулку и их искать. Сбои в работе сети бывают, они редки и тем не менее, откроем магазин, подождём, если мне не изменяет память в этом году должна поступать их единственная дочь. Не думаю, что Молли лишит её чуда обретения палочки. Костьми ляжет, не будь она в девичестве Прюэтт.

Неуверенно смотрящий на старших волшебников Гарри чуть запоздало кивнул.

— Отец, ты уверен!?

— А что ты предлагаешь, отпустить его одного, без присмотра? С провожатыми юному Гарри катастрофически не везёт, в прошлом году его у меня в магазине забыл Хагрид. Хагрид, Дэрек, тот самый, я не шучу. В итоге, вещи к школе ему покупал по сути сказать я. В магазин довёл, на автобус посадил. И нет, я так-то не против, но сам по себе факт примечателен, ты не находишь? И вот, как говорится, не прошло и года. Снова к нам, и снова не без оказии. Я, как и ранее, вовсе не против, но раз уж на мою ответственность, то и решать предпочту самостоятельно. Презентация ещё эта, нет уж, пусть лучше у нас посидит. Без дѣла не останется.

— Как скажешь, а я, пожалуй, схожу, Артура поищу, семья у него приметная, да и мальчика они ищут наверняка.

На том и сошлись, и Дэрек Олливандер покинул лавку, заодно табличку «закрыто» перевернул.

— Ох, Гарри, Гарри, ну как же ты так? — посетовал, едва лишь за сыном закрылась дверь, мастер палочек. — Ты мог пострадать и это форменное чудо, что отдѣлался только лишь синяком.

— Простите, Мастер, я не хотел, я просто не нашёл слов, я пытался, честно, вот только если я ещё и клаустрофобию себе нарисую…

— Кого?

— Так по-научному у маглов боязнь замкнутого пространства называется. И для боязни каминной сети она вполне бы себе подошла, вот только у меня ничего подобного отродясь, до этого дня, — выдѣлив слова про день произнёс Гарри, — не было. Я и так акрофобию себе нарисовал, чтобы на метлу не сажали. Повезло что мадам Помфри проверять по-настоящему тщательно не стала.

— Что ж, ясно, понятно, но более чтобы даже не думал. Хоть забастовку устраивай, что хочешь дѣлай, но к камину для перемещения не подходи. Я и так практически уверен в том, что не далее, как завтра, мы все узнаем о том, что сеть ни с того, ни с сего отказала. Ведь именно признаки отказа ты и описал. Хорошо, я Дэрека отвлёк воврѣмя.

— Простите, мастер…

— Ну полно тебе, и реветь не вздумай, обошлось и ладно. А сломается или нет, то не твоя забота, не специально же.

— Хорошо, мастер, и я честно-пречестно уже заболел, каминофобия у меня, — сообщил радующийся тому, что его хотя бы не ругают Гарри, а то, что отчитывают, так по дѣлу же и пользы его, Гарри, ради.

Звякнул входной колокольчик и разговор вынуждено завершился, мастер палочек направился к клиенту, а не придумавший иного Гарри немного помялся, после чего пристроился на находящуюся за прилавком конторку. На миг обернувшийся мастер кивнул ему и понявший, что тот не против, мальчик окончательно успокоился.

Ждать пришлось минут приблизительно сорок, за которые Гарри с интересом со стороны пронаблюдал за тем, как двое юных поступающий в Хогвартс магов приобрели свои первые волшебные палочки. Вторым из них оказался мальчик по имени Колин Криви, и едва лишь только он заметил Гарри… В общем, если бы не мистер Олливандер… Профессор МакГонагалл так же была очень удивлена и, собственно, именно она, пусть и не вольно, и тем не менее натравила на него Колина.

— А вы тут что дѣлаете, мистер Поттер? — с недоумением воззрившись на сидящего за конторкой студента своего факультета спросила она, но ответил за него мастер.

— В гостях он, или это уже запрещается?

— Нет, что вы, мастер, просто…

— Просто мне так вполне удобно, Минерва, — и повернувшись в сторону едва не ослепившего всех присутствующих вспышкой, как оказалось, имевшегося у него фотоаппарата Колина, с явным раздражением продолжил: — А вот о вашем поведении, молодой человек, я поговорил бы отдѣльно. — После чего несколько минут, вдумчиво и методично, объяснял юному незадачливому папарацци, что, где и как, и почему дѣлать что-то подобное с его стороны было как минимум неосмотрительно. Мальчик краснел, бледнел и в ужасе стискивал подаренную отцом раритетную фотокамеру.

Мастер был строг и как следствие, под конец его речи понуривший плечи Колин едва ли не плакал. — Что вы ему такое наговорили, Минерва, ребёнок же мистера Поттера разве что не за бога во плоти принимает!? — обернувшись в сторону декана Гриффиндора, строго вопросил Олливандер у оной.

— Я не, да ничего такого…

— Ничего такого, а вот мне так не кажется, Минерва. — Обернувшись к сжавшемуся в комок ребёнку мастер продолжил: — Запомни, мальчик, никакой Гарри Поттер не герой, он не кумир для поклонения толпы и не должен им быть. И поверь мне, ни одному другому Гарри не пожелал бы оказаться на собственном месте…

— Мастер прав, Колин, — не выдержал молчавший до этого Гарри. — Не слушай книжки и прочие восторги. Ведь ценой свершившегося оказались сиротство и одиночество. И я всё-всё на свѣте бы отдал, ну кроме, наверное, Ирюши, чтобы быть просто Гарри. Таким же как ты, или вон тот идущий по улице мальчик. Но мне не оставили выбора. Превратили в икону и совсем не спрашивают, хочу ли я этого. И поверь мне, я этого совсем не хочу, я всё на свѣте бы отдал за то, чтобы жить со своими папой и мамой. Но их нет, а я, чтобы там не написали эти непонятно на каком основании заявившие нечто подобное авторы, живу у своих дяди и тёти. И они, можешь мне поверить Колин, меня вот прямо совсем не любят.

До Хогвартса я от них доброго слова не слышал. Да что там говорить, ведь до поступления в школу, магловскую если что, не Хогвартс, я думал, что меня зовут просто мальчишка, юрод. Именно так они ко мне обращались и только в школе я узнал, что, оказывается, меня зовут Гарри. Моё имя для этих людей всё равно что грязное ругательство, и до одиннадцати лѣтъ я жил в чулане под лестницей и думал, что мои родители никакие не волшебники, а шлюха и алкоголик, они разбились на машине, а я умудрился выжить и оказался у дяди и тёти на попечении. Если не веришь, то я тебе могу письмо из Хогвартса показать, оно в чемодане правда, но, если не передумаешь, найди меня в Хогвартсе и я тебе конверт покажу. Там написано: Графство Суррей, Г. Литтл-Уингинг, ул. Тисовая, д. четыре, чулан под лестницей. Большего до одиннадцати я не имел. Был нередко бит кузеном и его бандой. Оставался без еды за малейшие провинности и даже если это был не я, дяде было плевать. Как-то раз я получил оценку лучше, чем у Дадли и просидѣл в чулане три дня. Дадли сказал, что я у него списал. А этим летом меня по новой заперли, правда уже не в чулане, они Дамблдора боятся, а потому теперь я живу в самой маленькой спальне на втором этаже. Но это никак не мешало им две недѣли держать меня впроголодь просто потому, что неизвестно кому принадлежащий домовой эльф, явившийся ко мне, достаточно громко шумел. Я его не звал и понятия не имею, чей он. Но факт остался фактом, из-за бреда, который он нёс о том, что в Хогвартсе мне якобы грозит великая опасность, я едва не умер от голода, и две недѣли сидѣл на постном бульоне и куске чёрствого хлеба. И если бы не вытащивший меня из этого ада Рон. И не смотрите на меня так, профессор, я вам ещё в прошлом году говорил, когда вы спрашивали, зачем я вру. Я не вру, никогда не врал, врут только лишь маги. В книгах, в газетах, Хагрид мне рассказал, вы и Дамблдор, именно вы бросили меня там.