Император Крисп - Тертлдав Гарри Норман

— Ты совершил глупость, попробовав бежать, — ответила она тем же странным бесстрастным тоном.

— Я это уже понял, — сказал Фостий и поморщился — во рту все еще оставался отвратительный привкус, словно он напился из сточной канавы.

— Зачем ты это сделал?

— Сам не знаю. Наверное, потому что решил, что у меня получится. — Подумав немного, он добавил:

— Сиагрий наверное сказал бы: потому что я молод и глуп. — То, что Фостий думал о Сиагрии и его мнении, он ни за что не сказал бы женщине, даже той, что открыла ему свою наготу, а потом отравила и похитила.

В тот момент он вспомнил наготу Оливрии с абсолютным безразличием, зная, что у него погублена если и не жизнь, то уж сегодняшний вечер — точно. Фостий поерзал на твердой земле, пытаясь отыскать местечко помягче и хотя бы относительно удобное.

— Мне жаль, что так вышло, — сказал Оливрия сочувственно, словно они были друзьями. — Ты хочешь отдохнуть?

— То, что я хочу, и то, что могу, — совсем не одно и тоже.

— Боюсь, тут я тебе ничем не смогу помочь, — ответила она, на сей раз резко. — Если бы ты не оказался таким болваном, я, может быть, смогла бы облегчить твою участь, но раз уж ты… — Она покачала головой. — Сиагрий и наш друг правы — тебя надо доставить к Ливанию. Я знаю, он будет очень рад тебя увидеть.

— Вернее, сцапать, — вспыхнул Фостий. — Кстати, почему ты занимаешь столь высокое положение среди его приспешников? Откуда тебе известно, чему он будет рад, а чему нет?

— На это нетрудно ответить. Я его дочь.

* * *

Вид у Заида был измотанный — ему пришлось мчаться во весь опор, чтобы догнать армию. Не слезая с седла, он склонил голову, приветствуя Криспа:

— Весьма сожалею, ваше величество, что мне не удалось установить местонахождение вашего сына магическими средствами. И я без жалоб приму любое наказание, которому вы соизволите подвергнуть меня за неудачу.

— Что ж, прекрасно, — сказал Крисп. Заид замер, дожидаясь приговора Автократора. Крисп произнес его своим самым повелительным тоном:

— Отныне я приказываю тебе никогда не произносить подобную чушь. — И продолжил обычным голосом:

— Думаешь, я не знаю, что ты воспользовался всеми своими знаниями и умениями?

— Вы великодушны, ваше величество, — ответил волшебник, не скрывая облегчения, и на секунду взял поводья левой рукой, а кулаком освободившейся правой ударил себя по бедру. — Вы и представить не можете, как гложет меня неудача! Ведь я привык к успеху, клянусь владыкой благим и премудрым. Я прихожу в ярость от одной мысли о маге, способном так меня унизить, и желаю только одного — узнать, кто он и где он, а потом придушить собственными руками.

Откровенный гнев Заида заставил Криспа улыбнуться.

— Человек, верящий в то, что его нельзя победить, чаще всего оказывается прав. — С его лица соскользнула улыбка. — Кроме того случая, разумеется, когда ему противостоит существо, более сильное, чем человек. И если ты ошибся тогда, в столице, и мы действительно имеем дело с Арвашем…

— Подобная мысль приходила и ко мне, — признался Заид. — И если я потерпел поражение от него, то сей факт, разумеется, хорош для моего самоуважения, ибо кто среди смертных способен выстоять против него в одиночку? Прежде чем присоединиться к вам, я повторил те же проверки, что уже выполнял в Чародейской коллегии, дополнив их и другими. Кто бы ни был враг, это не Арваш.

— Хорошо. Это означает, что Фостий не попал в руки Арваша… а такой судьбы я не пожелал бы ни другу, ни врагу.

— Полностью согласен. Мы все вздохнем с облегчением, если Арваша больше не увидят среди живых. Но знание того, что не он причастен к исчезновению вашего сына, вряд ли поможет нам узнать истинного виновника.

— Виновника? Да кто, кроме фанасиотов? Об этом я уже догадался. Но для меня остается загадкой — да и для тебя, очевидно, тоже — как они ухитрились его спрятать. — Крисп смолк, теребя себя за бороду и мысленно повторяя последнюю фразу Заида, потом медленно произнес:

— У меня камень с сердца свалился, когда я понял, что Арваш не похищал Фостия. Можешь ли ты с помощью магии узнать, кто это сделал?

Маг оскалил зубы в гримасе отчаяния, которая напоминала улыбку лишь тем, что его губы растянулись:

— Ваше величество, моя магия не смогла даже отыскать вашего сына, не говоря уже о его похитителе.

— Это я уже понял. А жаль. Иногда у меня возникали особые проблемы. И если бы я попытался решить с помощью одного всеобъемлющего закона, такое решение подтолкнуло бы немало людей к бунту и неповиновению. Но решать их все равно требовалось, поэтому я справлялся с ними помаленьку — немного изменю в одном месте, немного в другом, что-то поменяю года через два. Любой, кто думает, что запутанную проблему можно решить одним махом, по моему мнению, дурак. То, что копится годами, не исчезнет за день.

— Истинно и мудро, ваше величество.

— Ха! Если бы ты родился крестьянином, это вдолбили бы в тебя с детства.

— Возможно. Поверьте, ваше величество, я не собирался вам льстить. Я просто хотел сказать, что не вижу, как можно применить этот ваш принцип, пусть и замечательный, к нашей конкретной проблеме.

— Чья-то магия не позволяет тебе узнать, где находится Фостий… верно? — Крисп не стал ждать кивка Заида; он знал, что прав. — А можешь ли ты вместо поисков парня использовать магию, чтобы узнать, какое именно колдовство не дает тебе это сделать? Если ты узнаешь, кто помогает прятать Фостия, это даст нам новое знание и может помочь в реальных поисках. Ну? Такое возможно?

Заид задумчиво помолчал и наконец ответил:

— Когда вы родились без таланта волшебника, ваше величество, магическое искусство потеряло великого мастера. Ваш разум, да простится мне столь грубое сравнение, изворотлив не меньше пары совокупляющихся угрей.

— Вот до чего доводит человека сидение на императорском троне, — прокомментировал Крисп. — Это тебя или губит, или наделяет изворотливостью. Так что, есть в моем предложении смысл?

— Возможно… Подобную процедуру я и в самом деле не планировал. Но результатов обещать не могу. К тому же здесь, не имея ресурсов Чародейской коллегии, я не хочу даже пробовать. Если у меня что-то и получится, то для этого потребуется весьма утонченное колдовство, ибо я не желаю встревожить своего противника и дать ему понять, что его персоной тайком интересуются.

— Да, это нежелательно, — согласился Крисп и опустил ладонь на плечо Заида. — Если ты считаешь, что попробовать стоит, почтенный и чародейный господин, то сделай все, что сможешь. Я верю в твои способности…

— Сейчас, наверное, больше, чем я сам, — отозвался Заид, но Крисп не поверил ни его словам, ни тому, что Заид сам в это верит.

— Если идея не сработает, — заметил Автократор, — то мы ничего не потеряем, верно?

— Согласен, ваше величество, — ответил волшебник. — А пока позвольте мне уточнить, чем я располагаю и какими приемами придется воспользоваться. Мне очень жаль, что не могу быстро ответить на вопрос об удачности вашей идеи, но мне действительно необходимо провести тщательную теоретическую и практическую подготовку. Обещаю немедленно сообщить вам как только я или отыщу способ совершить попытку, или обнаружу, что мне для этого не хватает мастерства, знаний или принадлежностей.

— Большего я не могу требовать, — сказал Крисп и, еще не договорив, обнаружил, что отвечает спине Заида — маг уже развернул лошадь. Когда к нему приходила идея, он начинал бормотать себе под нос и начисто забывал о всяческих церемониях и даже о вежливости. Но Крисп не обижался — длинный список успехов Заида оправдал бы и гораздо более серьезные недостатки его поведения.

Вскоре император был вынужден отложить магические схемы и даже тревогу о Фостии на второй план. Вскоре после полудня армия вошла в Харас, и он собственными глазами увидел, какой разгром фанасиоты устроили на армейский складах. Картина опустошения невольно произвела на него впечатление — они проделали работу, которая согрела бы сердце командира любого диверсионного отряда.