Дракон старой ведьмы - Бабкин Михаил Александрович

– Нету ничего, – ответил Боня, – надо же. К нему что, никто в гости не ходит?

– А ты ногой постучи, – посоветовал Тимка, – только погромче! Может быть, он не только слепой, но и глухой.

– Да ты что! – обиделся Хозяйственный. – Тоже мне придумал. Мы ведь культурные люди! Не буду я ногой по двери стучать. Я лучше трическим мечом замок немного поддену, он и откроется. Нежно и тихо, – Боня вынул меч из ножен и, не примериваясь, наугад, ткнул им в дверь, туда, где обычно стоят замки. Меч неожиданно легко пронзил дверь насквозь; толстое стекло затрещало и в один миг рассыпалось стеклянным крошевом. Перед Тимкой и Боней возник проход в виде высокой арки: из прохода потянул холодный сквознячок, в воздухе резко запахло какой-то химической дрянью.

– Культурно и нежно, – согласился Тимка, – ничего не скажешь. И, главное, совершенно незаметно получилось. Из тебя, Боня, классный взломщик вышел бы! Таинственный и неуловимый.

– Ну-у, – смущенно протянул Хозяйственный, переступая порог, – бывает… Я и сам не ожидал. Хороший, оказывается, у меня меч! Стеклорезный.

Тимка вошел следом за Бонифацием.

Внутри дома царила темнота. Единственными источниками света в нем были пролом на улицу и меч в Бониных руках. Тимка огляделся: похоже, Зеркальщик имел смутное представление о домашнем уюте. На голых серых стенах громадной прихожей висели лохмотья старой паутины, потолок был закопчен и местами оброс грязевым мхом.

Почти сразу перед путниками начиналось несколько коридоров без дверей: Тимка насчитал целых пять входов, и все они вели в разные стороны. Где-то далеко-далеко внутри центрального хода что-то слабо вспыхивало, словно там горел костер.

– Наверное, нам туда, – шепотом предложил Хозяйственный. – Пошли, что ли? Вот только, яркость моей сабельки убавлю, не стоит нам так высвечиваться, – Боня не до конца всунул меч в ножны. Стало темнее, но и теперь меч давал достаточно света: Боня и Тим шли по коридору довольно уверенно. Во всяком случае, не спотыкались – пол был завален всяческим хламом и тряпьем, грязным и скользким.

Они все шли и шли, а огонь, как ни странно, все не приближался. Даже вроде бы наоборот, стал удаляться – пламя постепенно становилось все тусклее и тусклее.

– Что-то мы слишком долго идем, – сказал наконец Боня, когда они остановились передохнуть. – Не нравится мне это. И дом этот тоже не нравится. Он же внутри больше, чем снаружи! Раз в десять больше. Ерунда какая-то. Гнусное колдовство!

– А, пустяки, – отмахнулся Тимка, – не обращай внимания.

– Хорошее дело – не обращай! – поразился Хозяйственный. – Ты это моим ногам скажи, а не мне! Мы ведь так блукать можем до глубокой старости, чесслово.

– Значит, надо что-то придумать, – мудро решил Тим. – Если не получается идти в ту сторону, куда мы топали, тогда пошли обратно. Попробуем следующий коридор, – и повернулся назад.

Но выхода позади не оказалось – перед ними была глухая стена. Каменная, покрытая сырым мхом. Капитальная. Как будто она здесь двести лет уже стояла!

– Натурально – гнусное колдовство и есть, – понимающе кивнул Боня. – Заперли нас, Тим! В ловушку поймали. Сейчас я ее мечом…

– Тоже мне ловушка, – снисходительно усмехнулся Тимка, достал зрачковый камень и выстрелил в неприступную стену размораживающим лучом. – Битте-дритте, – мальчик приглашающе ткнул Боне рукой, – прошу! – и шагнул в стену.

Совершенно неожиданно Тимка оказался вовсе не в мрачном коридоре, а в ярко освещенном зале. Высокий купол потолка был усыпан мелкими зеркальными каплями, которые сверкали миллионами разноцветных огоньков. Стены зала бугрились зеркальными потеками, словно когда-то на эти стены плеснули жидким зеркальным варевом; пол был выложен квадратными серебряными плитами. Посреди зала стояла объемистая конструкция непонятного предназначения: в центре нее находился здоровенный котел-шар, из которого по кругу торчали короткие трубки с самыми разнообразными краниками на них. Под котлом из пола било синее газовое пламя, оно-то и освещало зал – в котле что-то шипело и лениво булькало; в зале было до того жарко, что Тимка сразу вспотел.

– Вон оно что в конце коридора посверкивало-то! – обрадованно сказал за спиной у мальчика Хозяйственный. – Обычный котел, ха! А то мне в голову уже черт-те чего лезло, – Боня не стал уточнять, что именно. Он только что вынырнул из бесплотной стены и с интересом огладывался по сторонам. – Занятное место. И главное, до чего же хитро спрятано! Чтобы, значит, попасть сюда, следует идти не туда, куда надо бы, а вовсе даже наоборот. – Боня покачал головой. – Ну и зеркальщик, ну и затейник. Кстати, а где он? – Хозяйственный подошел к котлу и заглянул за него. – Никого! – он развел руками.

Тимка на всякий случай не стал прятать камень в ножны, а держа его наготове, тоже подошел к котлу. Хозяйственный в это время из бестолкового любопытства взял и чуть-чуть приоткрыл самый маленький кран: из краника упала серебристая капля и растеклась по полу зеркальной лужицей.

– А-а, так вот из чего здесь магические зеркала льют! – сообразил Боня. – А я-то подумал, я-то надеялся…

– Чего ты думал? – Тимка взглянул на Хозяйственного.

– Я надеялся, что в котле пиво варится, – с досадой пояснил Боня. – Хотел кружечку выпить. Оно, когда свежесваренное, очень даже ничего. Правда, на любителя. Я – любитель.

– От такого пива и остекленеть недолго. – Тим умолк и вдруг ему показалось, что неподалеку кто-то коротко хихикнул. – Кто смеялся? – мальчик настороженно огляделся. Хозяйственный при этих словах нервно схватился за рукоять меча, но вынимать его не стал – в зале, кроме них, никого не было. – Кто здесь? – грозно переспросил Тимка. – Выходи, а не то… – он запнулся, не придумав никакой угрозы.

– А не то – что? – с интересом спросил в тишине чей-то голос. Голос был гулкий, басовитый. Как у оперного певца в роли Карабаса-Барабаса.

– Не то все краны в котле сейчас пооткрываем! – нашелся Хозяйственный. – С нас станется. Мы – ух какие храбрые. И решительные, между прочим.

– Глупые вы, а не храбрые, – от бугристой стены, посмеиваясь, отделился Зеркальщик: оказывается, он все время находился здесь, в зале. Был колдун человеком толстым и высоким, одетым в блестящий комбинезон. Низко надвинутый серебристый капюшон скрывал глаза Зеркальщика; башмаки, тоже серебристые, звонко цокали подковками по металлу плит. Неудивительно, что ни Тим, ни Боня не увидели колдуна – он просто не был заметен на фоне зеркальных бугров стен.

Тимка неожиданно подумал, что в такой одежке Зеркальщик чем-то неуловимо похож то ли на геройского космонавта в скафандре, то ли на робота-убийцу из какого-то фильма.

– И не решительные, а наглые, – колдун, нехорошо улыбаясь, упер руки в бока. – Дверь разбили, охранный лабиринт покалечили! Да еще и зеркальный расплав вылить грозились. Нда-а… Значит, так, хорошие вы мои, готовьтесь-ка к бо-ольшим неприятностям! Сейчас они у вас начнутся.

– Можно вопрос? – Тимка поднял руку, как в школе на уроке. – Пока неприятности не начались? – Вторую руку с камнем он, как бы случайно, спрятал за Бонину спину. Хозяйственный покосился на мальчика, но промолчал – Боня понял, что Тим затеял какую-то спасательную шкоду.

– Можно, – разрешил Зеркальщик, – пока что можно.

– Вы случайно не знакомы с ведьмой Лурдой? – с невинным видом спросил мальчик и легонько толкнул Боню в спину камнем: мол, будь готов, сейчас кое-что начнется!

– Знаком, – согласно кивнул Зеркальщик, – она, помню, еще когда ученицей была у Колдуньи Мрака, прилетала ко мне и заказывала для своей учительницы особое зеркало. По специальной древней рецептуре. Ох и намучился я, пока нужное стекло сварил! Такое не забывается. А вы что, тоже знакомы?

– Было дело, – уклончиво ответил Боня вместе мальчика, – встречались как-то.

– А раз встречались, так чего же до сих пор живые? – удивился Зеркальщик. – Впрочем, это поправимо. Итак…

– Минуточку, – Тимка протестующе махнул свободной рукой, – а не подскажете заодно, как добраться до Драконьей Главы? Мы туда как раз собираемся. После неприятностей.