Маг крови (СИ) - Баковец Михаил

- М-да, - я почесал лоб, - вот так картинка вырисовывается.

- Только вы никому, пожалуйста, не говорите это, - ещё раз наполнил о хранении в секрете только что услышанное нами Рома.

- Будем молчать.

После ухода целителя, вскоре умчались девушки. Анна дежурила в больнице, а Маша должна была в паре с кем-то из женщин смотреть за подступами к посёлку на вышке до вечера.

Одному в доме было скучно, но и идти куда-то стало лень после плотного завтрака. На обязательные работы меня и моих коллег по магическому цеху не напрягали, в основном, так повелось, что я либо занимался с големами, либо уезжал на промысел в город. Остальные дела меня не касались.

После обеда навестил девчонок, принеся каждой по термосу с кофе и чаем (кто, что любил). Когда был у Анны, краем глаза глянул на спасённых из паутины, которых положили в отдельную палату, которые так и не пришли в себя. Послушал Ромку о том, что самочувствие у несчастных резко улучшилось за ночь и до прихода тех в сознание осталось день-два.

После обеда до темноты возился с "буханкой", отмывая от грязи внутри и снаружи, заменил масло и попшикал краской из баллончика на свежие царапины, которые остались после столкновения с зомби.

- Да уж, так скоро моя машина станет камуфляжной, - хмыкнул я, оценив, как бросаются в глаза свежие пятна краски, которую я подбирал в тон основному цвету кузова.

Вечером ужинал только с Машей. Анька осталась в больнице, хотя обычно поесть приходила домой.

Вот так как-то тягомотно и бесполезно прошёл целый день с постоянным ощущением какого-то ожидания и мыслью, что я пропустил нечто такое-эдакое или забыл.

Было одиннадцать вечера, я лежал, закинув руки за голову, и смотрел с кровати в окно на яркие звёзды и кусочек лунного кольца. Спать совсем не хотелось. Через стенку иногда доносились едва слышимые скрипы кровати.

"Машке тоже не спится", - подумал я и следом за этой мыслью табуном понеслись другие, от которых меня в жар бросило. Ситуация такая, о которой только мечтал: я и красивая девушка одни в доме. Внутренние черти подталкивали встать и зайти в комнату к девушке. Для начала просто узнать, не заболела ли, что её беспокоит, не случилось ли чего, что она никак не может заснуть. А потом...

Додумать процесс соблазнения не дал тихий голос со стороны двери:

- Вить, ты не спишь?

Там стояла Маша, о которой я думал секунду назад, представляя её в любимой пижаме - шортиках и кофточке из тончайшей, почти что просвечивающейся, ткани розового цвета с кучей чёрных и белых иероглифов. Вот только сейчас она была в кружевном боди с бантиком на груди и в кружевных чулочках в сеточку.

Я сглотнул и кивнул, потом обозвал себя дураком и произнёс вслух:

- Нет, не сплю.

- Можно к тебе, а то мне что-то неуютно одной? Не могу уснуть.

- Да-да, конечно.

На меня просто ступор накатил при виде приближающейся ко мне девушки в исключительно сексуальном наряде.

Только когда она присела на край кровати, коснувшись меня, я спохватился и сдвинулся к стене.

Девушка легка ко мне спиной и пока устроилась поудобней, не раз касалась попкой и спиной моей груди и живота. От жаркого девичьего тела, от которого божественно пахло духами и страстью, я возбудился не на шутку.

Наконец, она затихла, и слышно было только её негромкое дыхание. А я как дурак лежал практически к ней вплотную, сходил с ума от желания и не находил в себе храбрости перейти к чему-то большему.

"Ну же, давай, не просто же так она к тебе пришла, - заводил я себя, - что ты как мальчик!".

Сердце забилось, как безумное, когда осторожно коснулся кончиками пальцев её плеча и медленно повёл их вниз. Под моей рукой Маша вздрогнула, напряглась и едва заметно подалась навстречу.

Я довёл ладонь до бедра, на миг остановился и опустил её на животик и дальше, в самый сокровенный уголок женского тела. Под натиском руки ее ножки чуть раздвинулись, пуская меня дальше. Вот я почувствовал, как пальцы прикасаются к мягкому, податливому холмику, ощутил влагу.

И меня как подменили.

Вся скромность, боязнь и опаска исчезли, а на их место пришла звериная страсть. Девушка отвечала тем же...

Поцелуи нежные и страстные, которые, казалось, высасывали саму душу партнёра, ласки, слияние в одно целое, боль от укусов на плечах, от ногтей на спине, горячее дыхание, неразборчивые выкрики и стоны - всё это слилось в один безумный умопомрачительно сладкий коктейль, который я ещё никогда не испытывал.

Закончилось всё только на рассвете, когда всё постельное бельё было скомкано и сброшено, а от сексуального наряда Маши остались несколько клочков кружев. Заснули в объятиях друг друга.

Грохот в дверь поднял нас через три часа.

- Витя! Виктор! - орал кто-то под окнами.

Мы с девушкой посмотрели друг на друга ошалевшими глазами, в которых ещё не выветрился сон до конца, и мало что понимая.

- Витя, *ляха-муха, да вставай же ты!

Первым делом я и Машка бросились прикрываться от взглядов друг друга. Спали-то полностью голыми, даже не накрываясь простыней, а утром при свете поднявшегося солнца мигом вспомнили про стыд. И только надев штаны (Маша закуталась в простыню и умчалась к себе) я подскочил к окну.

- Что случилось? - поинтересовался я у тёзки, перегнувшись через подоконник.

- В больнице очнулись те самые, которых ты от пауков спас и устроили дебош. Обезоружили двух парней, закрылись в комнате с санитарками. Есть раненые, тяжёлые, сейчас над ними бьётся Ромка.

- Я сейчас, - торопливо произнёс я и отпрянул от окна, так быстро, как сейчас, я не собирался никогда. Уже через три минуты я стоял на улице рядом с Виктором, а за мной выходили големы.

В больнице было пусто, точнее, отсутствовали пациенты и врачи, вместо них сновали мужчины с оружием.

- Где они? - обратился я к Сан Палычу. - И кого захватили?

- Клавку и... твою Аньку, - хмуро сказал он. - Очнулись сначала пара мужиков, им стали помогать, пить дали, а потом они, как ожили более-менее, обезоружили охранников и закрылись в комнате, где сидели. Ну, и вместе с ними санитарки две.

- А что хотят?

Тот посмотрел на меня, покачал головой и постучал у виска пальцем.

- Ты чего? У них язык ни на один земной не похож. Вот тебя ждали, чтобы ты вломился с големами внутрь, а то они на людей без твоей команды не нападают.

Что есть, то есть. Я после инцидента в Казачьем Засаде дал приказ големам не атаковать людей. Не хватало мне внутренних разборок или конфликта с какой-нибудь партией спасшихся землян. Людям вполне хватит вида металлических солдат с холодным оружием, чтобы воздержаться от нападения.

- Тогда я пошёл.

- Вить, - мужчина придержал меня за локоть, - ты там не руби сгоряча, если вдруг что... ну мало ли, разобраться бы... да и расспросить их нужно. Когда мы ещё сможем встретить местных.

- Вот и разберусь, - мрачно пообещал я.

- Вить, не дури!

- Всё нормально будет, - я вынул из кармана ОСУ и показал реконструктору. - Постараюсь этим справиться.

Дверь в палату, куда поселили неизвестных, самураи вынесли одним лёгким ударом ноги. Да и что там двери той, обычная клееная плоская коробка из тонких реек и ДСП, покрытая ламинированной "под дерево" плёнкой. Её пятилетний ребёнок легко поднимет, если без коробки.

Дверь развалилась на куски, открыв небольшую баррикаду, сложенную прямо за ней из кроватей. Несколькими секундами позже в правой стене с треском образовалось отверстие, в котором показалась фигура Дровосека и рядом с ним, разнеся остатки стены, встал Чаппи. Перегородки между палатами состояли из тоненьких брусков, на которые были набиты листы тонкой фанеры, гипсокартона или ОСБ, а проём был заложен трёхсантиметровым пенопластом или минеральной ватой (некоторые перегородки и вовсе были в один лист в целях экономии материала). Так что, для големов пройти сквозь больницу от стены до стены, не пользуясь дверьми, не составило бы труда.