Мир Гаора (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна

   На часах было полчетвёртого, видимо, утра, когда ему удалось не так заснуть, как провалиться в уже знакомую и даже желанную черноту забытья.

   А потом опять зазвенел таймер, и Гаор уже привычно встал, взял, что надо, проглотил, наболтал глюкозы с аскорбинкой, выпил и лёг. И заснул. Пожалуй, впервые за эти дни. Ничего не болело, или он уже не ощущал боли, но он спал. И даже не видел снов.

   И проснулся не от звона таймера, а просто потому, что проснулся. И полежал немного с закрытыми глазами, слушая тишину двойного тиканья - таймера и настенных часов, вспоминая вчерашнее и пытаясь сообразить, что же теперь с ним будет. Убивать его ни Венн, ни Фрегор не будут, так что... "печки" не будет. Но... но через неделю его вернут хозяину, и он опять окажется в рабской казарме "Орлиного гнезда", а вот что там с ним - палачом и подстилкой - сделают в первую же ночь... И тут же решил: нет, отбиваться он не будет, от своих он примет. Убьют так убьют, туда, значит, и дорога. Третья спальня - это не первая, где одни паскудники и стукачи, третья спальня... там люди, трудяги, нет, от них он примет. И тут же мелькнула предательская мысль: а если... если не говорить? Нет, не врать, но ведь его и не спросят, не принято это в "Орлином Гнезде" - спрашивать где был да что делал. Хозяин увёз, хозяин привёз, и...

   Додумать Гаор не успел, услышав, как открывается дверь лифта. И сразу тело отозвалось на этот звук испуганной болью. Но глаз он не открыл и не шевельнулся. Открылась дверь из прихожей, щёлкнул выключатель, и по векам ударил ненавистный белый свет.

   - Спишь, Рыжий? - весело сказал... господский голос. - Давай вставай.

   Это уже был приказ. И он ответил положенным:

   - Да, мой господин, - откинул одеяло и медленно, преодолевая вязкую тяжесть во всём теле, встал.

   - Ты чего это нагишом? - искренне удивился Венн, оглядывая его. И тут же засмеялся: - Привык за неделю или ждал кого?

   Гаор угрюмо промолчал. Не объяснять же, что нашёл в шкафу хорошее трикотажное бельё, длинное, оделся и... всё-таки у него слабо, но кровило, и обнаружив это, он сразу замыл кальсоны, пока кровь свежая, и повесил сушиться, а то ему только порки за испорченную одежду не хватает, а фуфайку... как снял, чтоб смазать ожоги на груди, так и не стал надевать. И вообще он столько раз за ночь вставал и бегал, что раздеваться и одеваться замучишься, а руки тоже болят. Ну и хрен с ним, пусть что хочет, то и думает.

   - Давай, приводи себя в порядок, - распорядился Венн. - И я там коробку у лифта оставил, тащи её сюда.

   - Да, мой господин, - ответил Гаор и отправился выполнить приказание.

   В ванной он умылся, пальцами на ощупь - видеть себя в зеркале ему не хотелось - разобрал волосы на голове, расправил усы и бороду, пощупал висевшие на горячей трубе кальсоны - вроде высохли - и оделся. Тёмно-зелёная пижама, похожая на офицерскую госпитальную, лежала там же, в шкафу, а под шкафом стояли тапочки - кожаные шлёпанцы.

   - Ну вот, - удовлетворённо кивнул Венн, когда Гаор вошёл в комнату, - хоть на человека стал похож. Давай, коробку тащи.

   Коробка была не слишком большая и не очень тяжёлая, но ухватил Гаор её не с первого раза, руки-то... как не его.

   Когда он внёс коробку, Венн, стоя у стола, деловито и с явным знанием дела проверял, чего и сколько он выпил и вставил.

   - Кровило сильно? - спросил он, не оборачиваясь.

   Гаор вздохнул и осторожно ответил:

   - Не очень, мой господин.

   Голос был ещё хриплым, но слова уже не резали горло.

   - Голосок у тебя... - засмеялся Венн, - как с хорошего перепоя. Ну ладно, о пении твоём мы ещё поговорим, а теперь давай выгружай.

   "Это откуда ты про мое пение знаешь?" - угрюмо подумал Гаор, тщетно пытаясь открыть заправленные спиралью края коробки. Кончилось тем, что он её порвал. В коробке оказались электрочайник, набор пластиковой посуды, пакеты с концентратами, бульонные кубики, пакетики с растворимым чаем и кофе и пять маленьких пакетов-стаканчиков с соками.

   - Кухня не предусмотрена, - объяснил ему Венн, - но розетка есть, будешь сам себе готовить. Таймер переставь на два с половиной периода. Свечи по мере необходимости, остальное по графику, пока не закончится. Всё сразу не жри, это тебе на сутки. Понял?

   - Да, мой господин.

   - Есть можешь часто, но помалу. А так молодец, всё как велено делал, - и, усмехнувшись, передразнил Фрегора: - Хвалю.

   - Спасибо, мой господин, - ответил положенной формулой Гаор.

   Сыпавшиеся на него благодеяния не успокаивали, а тревожили. За просто так с рабом, больным и чужим, возиться не будут, так что каждый глоток ему предстоит отработать. Чем? Регулировкой машины? Так из него сейчас механик... как балерина и даже хуже. И Венн - не дурак, должен это понимать. Так в чём дело? Но спрашивать, разумеется, ни о чём не стал. Приказано есть и лечиться, значит, будем выполнять приказ. Но если он и впрямь здесь отлежится и очухается, то... то, может, в казарме и обойдётся, не поймут, кем он стал и...

   - И раз ты уже ходячий...

   Венн сделал выразительную паузу, и Гаор мгновенно насторожился. Венн самодовольно усмехнулся и продолжил:

   - Уберёшь квартиру. Всё, что нужно, в прихожей в шкафу, может, - Венн засмеялся, - из тебя и домашний приличный получится, сможешь с любимым хозяином даже на ночь не разлучаться.

   Гаор молча сцепил зубы до боли в скулах, а Венн долго с удовольствием хохотал, раскачиваясь на стуле и даже по коленям себя бил от восторга. А отсмеявшись, достал из кармана и бросил на стол... два кистевых эспандера.

   - Это тебе руки разрабатывать. Умеешь?

   - Да, мой господин, - хрипло ответил Гаор.

   - Тогда всё, больше тебе пока делать нечего. А там видно будет.

   С этими словами Венн быстро ушёл, оставив его одного.

   Гаор шёпотом - хрен их знает, может здесь подслушка в каждой щели натыкана - выругался ему вслед и начал обустраиваться.

   Шнура электрочайника от розетки до стола не хватило, и он перетащил стол к стене, заодно освободив центр комнаты себе для разминки. Жить-то хочется, а слабым он только для "печки" и сгодится. Разобрался в оставленных ему пакетиках и коробочках. На стенных часах восемь, будем считать утра, еды ему оставили на сутки, есть надо помалу, но часто, так что...

   Включив чайник, он открыл стаканчик с нарисованным на нём яблоком и, стараясь не спешить, выпил кисловатый сок. Огонь Великий, это ж когда он яблочный сок в последний раз пил? И замер, бешено сжав в кулаке безвинно пострадавший стаканчик. Стиг! Тогда в его конторе, когда... когда Венн, сволочь тихушная, подстроил им встречу, тогда он и дал Стигу этот проклятый список, погубивший Стига. Что же он, обалдуй лохматый, наделал?! Сам, своими руками отправил друга на пытки и смерть, сам-то выжил, шкура дублёная, а Стиг...

   Щёлкнув, выключился закипевший чайник, и Гаор, вздрогнув, очнулся. Нет, он должен выжить. Хотя бы для того, чтобы посчитаться с Венном, убийцей его друзей, тихушником, Фрегор... ладно, чего с психа взять, подвернётся под руку, так и его, а специально... нет, не стоит.

   В пластиковой миске Гаор заварил себе лапши с мясом - мясным был только запах и то в первые мгновения, обёртку и бумажный комок, в который превратился стаканчик от сока, сбросил в коробку из-под еды. Он запихнул её под стол, превратив в урну для мусора, и пошёл в прихожую, посмотреть, что там в шкафу. А то посуду тоже чем-то мыть надо.

   Тело по-прежнему отзывалось болью на каждое движение, но он привычно не замечал этого. Нашёл бутылочку с универсальным, что для всего и любого, моющим средством, сам таким на дембеле пользовался. Поел, невольно наслаждаясь разливавшимся по телу с каждым глотком теплом, вымыл миску и ложку, сделал себе кружку кофе "три в одном", заправил постель. И тут зазвенел таймер. Гаор проглотил все положенные таблетки, промыл глаза и смазал ожоги на груди и животе, а вот руки... а он сначала квартиру уберёт, а уже тогда и руками займётся. Сволочь в любой момент заявиться может, так лучше, чтоб работа была сделана.