Правила перехода (СИ) - Сарко Ли

Полиан, который первый завёл беседу о своём настоящем мире, пару дней со мной особенно не разговаривал. Выжидал или наблюдал — не знаю. Может быть, с ним серьёзно поговорил Мецнар. Но, наверное, всё-таки не очень серьёзно, потому что в какой-то раз друг взялся объяснять мне теорию Перехода. Насколько сложно из этого их параллельного мира Аэра попасть в определённую точку у нас.

— А прямо ко мне в дом — можешь? — допытывалась я.

— Если только случайно. Рассчитать так точно могут лишь единицы. Редкие единицы. Обычно опытные вихри имеют несколько стабильных, привычных точек выхода в каждом из важных городов. Ну, у меня, к примеру, одна — то есть где появлюсь, там и появлюсь, при невезении бывает, даже выхожу в соседнем городе, или в поле где-нибудь, я же не вижу конкретного места — лишь точка на карте… — он усмехнулся. — Лезар старше, он давно выходит, поэтому всегда в городе появляется. Но тоже не всегда точно…

— А почему первый раз вы вышли в моём городе? Потому что ваш дом где-то рядом с моим, если представить наши миры как параллельные листы? Лезар говорил что-то…

— Вообще-то это был тычок пальцем в небо, как вы говорите. Я, например, скакнул за Лезаром. Если приблизительно наложить карту нашего мира на карту вашего — мой дом юго-восточнее твоего, причём сильно. Но большого значения это не имеет. Я оттуда и в Австралию могу попасть, и в Мадрид.

— В любое место? — восхитилась я.

— Ммм… ну, в любое… чисто теоретически… пока я ещё не очень опытен, мне даже сюда попасть трудно. Но я научусь! Потом. Сначала нужно усовершенствовать Переход хотя бы к тебе.

— То есть, — нахмурилась я. — Ты же сказал, что расстояние не играет роли?

— Не в этом дело, — помотал головой друг. — Я объясню. На самом деле гораздо сложнее попасть в город, соседний с твоим. Самый первый Переход рисует жирную линию, как будто палочкой по песку. Вот смотри, — он соскочил со скамьи, поднял сухую палочку и прочертил глубокую борозду в песке возле дорожки. — Иди сюда.

Я тоже спустилась и села на корточки рядом с ним.

— Возьми палку. А теперь попробуй нарисовать такую же борозду рядом с этой. Как можно ближе, почти вплотную.

Мне удалось. Но полоса вышла тонкой и поверхностной.

— Нет, не так. Ты приложила мало сил, не перескочишь, — Полиан забрал ветку. Стал рисовать сам, с другой стороны — такую же жирную. И, конечно, где-то на середине пути линия слилась с первой — палка просто соскочила и вошла в проложенную колею. — О! Поняла? — парень торжествующе посмотрел на меня.

— Да, — я уселась обратно на скамейку. — Если пытаешься попасть в место очень близкое, соскочишь в старое.

— Именно. А сложность далёкого Перехода в том, что если выбираешь новое направление — например другое полушарие — можно потерять старое. Путь забывается как будто, смазывается. Я вот раньше в Испанию ходил периодически, но сюда попадать сложно стало, и я оставил. Развиваю, конечно, вот, недавно на Америку напал, на побережье… короче, сложно управлять этой штукой, я далеко не спец в этом.

— А Лезар?

— Он первый раз выскочил, когда ему пятнадцать лет было, — Полиан отряхнул руки одну о другую и сел обратно на скамейку. — Нас обычно до шестнадцати стараются не выпускать, но как углядишь, если сам? Выбил полосу в этот город. Случайно. Частенько тут бывал. И в окрестностях — далёкие пути не любит, больше развивает точность. Сейчас ему уже двадцать пять, опыта хватает. Я-то сам первый раз в семнадцать прыгнул, причём в какие-то… дебри. Чуть ли не в болото.

— Ой, Полиан, а если вас заметит человек? — всполошилась я. — Ну, как вы появляетесь?

— Не страшно, — парень махнул рукой. — Мы можем так же быстро исчезать. Чаще всего люди видят просто блик. Когда первый раз, так чаще всего и бывает — автоматически выбрасывает обратно. А потом уже сам так можешь. Да и вообще, люди у вас настолько не верят в сверхъестественное, что могут увидеть появившегося вихря, а потом решить, что это пролетела большая птица!

Как-то незаметно, постепенно, но с тех пор вихри стали вести при мне свои странные разговоры. Иногда упоминали что-то совсем непонятное — блок «Ножницы», Коричневый сектор, Завесу, — но я не расспрашивала. Я была очень рада, что они мне доверяют. Старалась разобраться в словах сама, составляла картинку в уме, которую вряд ли когда-нибудь можно будет нарисовать.

Конечно, это было непривычно: ожидаемый мифический Ветер, руки которого — дуновения бриза, а тело — могучий смерч, оказался вовсе не таким. Во-первых, их было много. И во-вторых, они не повелевали потоками, не ткались из воздуха. Они просто жили в параллельном мире, и, сами того не желая, были основой жизни на Земле. Может быть, и мы как-то влияли на них — ведь всё всегда взаимосвязано. Я этого не знала. Просто теперь чуть лучше разбиралась в ветре.

Стала ли я меньше любить его? О нет! Даже если мои старые представления были немного неверными, это не значит, что правда оказалась хуже! Напротив — так даже интересней, ведь я точно знаю, что ветер способен быть личностью! А Лезар и Полиан всё равно мои друзья, даже если бы они были обычными людьми.

В один прекрасный октябрьский вечер, когда мы втроём сидели на нашей любимой скамье в парке, мне вдруг безумно захотелось превратиться в ветер. В тот, каким я представляла его раньше — прозрачный поток, который может смотреть на мир с высоты полёта птицы, и даже с ещё большей. Не лететь на самолёте — быть тем, что может нести самолёт. Двигаться с любой скоростью, разгонять тучи и играть с облаками. Наверное, это так сильно отразилось на моём лице, что Полиан не выдержал.

— Лин, да что такое! Не слушаешь меня совсем.

— Извини, — я повернула к нему голову. — Это всё общение с вами.

— С нами? Хочешь сказать, мы на тебя плохо влияем? — Полиан улыбнулся.

— Нет, хорошо… — я опять с тоской посмотрела в сторону. — Я хочу к вам, в ваш мир… в Аэр… может быть, я всегда об этом мечтала.

Я знала, что в Аэре никто не превращается в воздух и не свистит в щелях рассохшихся домов, но мне всё равно очень хотелось там побывать. В гостях у моих друзей, в совершенно ином, немного волшебном мире. Может быть, если бы я туда попала, смогла бы испытать ощущения, похожие на полёт…

— Я бы тоже хотел, чтобы ты к нам пришла, — Полиан сделал грустное лицо. — Очень. Показал бы тебе свои камешки! — грусть сменилась улыбкой, потом снова уголки рта опустились. — Но нет такого способа. Поверь, знал бы — никогда не стал бы молчать.

Лезар молчал.

— Да я верю, — я вздохнула. — Ладно. Это у меня мечты разыгрались. А что там с этим подозрительным Домиником?

Полиан глянул на друга, нахмурился.

— Да ничего, — пожал плечами. — Обычный человек, к вихрям, насколько я знаю, отношения не имеет. Он ведь тебя больше не донимал?

— Нет. Наверное, не такой уж интересной я ему показалась, — мне вовсе не было жаль, что этот парень больше не появлялся. Да, он казался приятным, но это не значит, что я влюбилась в него с первого взгляда. Тем более что я видела, как подозрительно относятся к нему мои ветры, и сама автоматически относилась почти так же.

— Мецнар проверил там, — Полиан махнул на Лезара, намекая, что, конечно же, старший друг беседовал с великим Агентом, а не он сам. — Говорит, нет такого у них. Так что про красивый амулет и странных друзей он говорил только для того, чтобы тебя заинтриговать.

— Ладно, — наконец Лезар оторвался от созерцания перегородки и посмотрел на Полиана. Потом на меня. — Нужно поговорить с одним вихрем.

— По какому поводу? — удивился Полиан. — Из-за этого французика?

— Мы попробуем, — Лезар, словно не слыша, перевёл взгляд на меня. — Я знаю всего три способа, которым человек может попасть в Аэр. Первый: смерть. Ты умираешь, и вихрь утаскивает тебя в Аэр, устраивая там для тебя вторую жизнь. Второй: перевести может бог. И третий: через сон. Нам подходит только последний.

Глубокая ночь. Прохладно. Близлежащие дома спят, редко где можно увидеть светящееся окно.