Сетевые игры (СИ) - Колесник Игорь Николаевич

— Пойдем, погуляем? — заговорщицки подмигивая, мотаю головой.

— Пойдем — лениво поднимается со скамейки. Ночь тихая. Жарковато только. Арафель, тоже скинула броню и сейчас только в средневековом купальнике. Две полоски материи, завязанные на груди и бедрах. По дружески, беру её, за руку. Так босиком, топаем в направлении леса. Захватываю с собой, на всякий случай меч, мало ли что. Ультра все-таки. Идем медленно, прогулочным шагом. При ходьбе, касаюсь её плеча.

— Как тебе здесь? — наклоняюсь к белокурым волосам. Аромат жасмина, кружит голову.

— Как-то все блекло, по сравнению с Нью-Йорком. Но с другой стороны, отдохнуть можно. Если не суетится, как ты — Блин, она уже учит меня жизни. Мохнатые ресницы, вспорхнули чёрными бабочками. Глаза, блеснули, голубыми льдинками в темноте.

— Это придуманный мир. Он не реален. Ты воспринимаешь его, как настоящую жизнь. Ты же взрослый мужчина. Зачем играть в эти глупые игры? Зачем подменять реальность иллюзией? — девушка, явно издевается. Пытается вызвать, на откровенность.

— А ты знаешь, что вся наша жизнь это иллюзия? Настоящего нет. Все происходит у нас в голове. Как мы представляем, так мы и живем. Если ты представляешь, что ты Арафель — ангел смерти, то и будешь ей. Если думаешь, что ты маленькая, закомплексованная девочка — быть тебе всю жизнь такой. Настоящего нет. Мы живем или прошлым, в воспоминаниях, или будущим в мечтах.

— Странная, какая то философия. И вообще ты, что-то забываешься. Ты просто не знаешь, с кем разговариваешь — в нежном голосе, появилась никотиновая хрипотца.

— Ой, и с кем же? — Дурашливо смеюсь, обнимая рукой, её, за плечи. Она, резко замолкает, словно натыкается на невидимую стену. Нервно закусывает нижнюю губу и поворачивается. Мы, остановились и смотрим друг на друга. В её, голубых глазах, припудренных ночной, таинственностью, читаю непонимание и страх.

— Тебе не надо этого знать — Она качает головой. Светлые локоны, разлетаются снежными жгутами, в разные стороны. Осторожно беру её за локоть. Чувствую тепло, девичьего тела. Но я, знаю — мы почти чужие. Мы, в разных галактиках. Понимание — это не наше слово. Надо попробовать найти контакт. Русские, любят поговорить, обо всем и не о чём. Пытаюсь, тупой болтовней, немножко к ней приблизится.

— Кстати про философию. Был такой философ в 19 веке, Артур Шопенгауэр.

Как-то молодой Артур, гулял ночью по кладбищу — начал я, веселый, жизнерадостный рассказ — Навстречу ему, кладбищенский сторож с фонарем.

— Зачем вы, здесь? — строго спросил он юношу.

— И вправду, зачем я здесь? — задумался Артур. И вот тут-то, и появился Шопенгауэр…

— Навстречу Артуру? — Арафель нахмурила брови, как отличница-первоклашка.

— Хм, нет же. Артур Шопенгауэр, это одно лицо. Он просто появился, после этого вопроса, как философ.

— А, как он, сам себе появился, тогда? — губы кривятся, в куринную гузку.

«Да, курица не птица, женщина не философ» — мелькает у меня в голове.

Арафель, резко обрывает мысли, судорожно сжав мою ладонь.

— Это что кладбище? — она пискнула, детским, высоким, испуганным голоском — я, как то даже и не заметил, что гуляя, подошли к Британскому кладбищу. Мраморные кресты, склепы и могилки. Ядовитая луна, освещает мрачный пейзаж. Что на меня нашло, сам не знаю, наверное, со злости.

Крепче сжимаю ее, руку и рыкаю.

— Пошли… Я здесь живу… — мой низкий, хриплый голос, поднимает несуществующую шерсть на загривке. Волосы на голове шевелятся. Арафель падает на задницу, прямо на холодный, ночной, кладбищенский песок.

— Хы-ы-ы — хищно усмехаюсь, я и тащу дергающееся тельце за руку, по дорожке к ближайшей могилке. Она, сначала пытается упираться босыми ногами, но затем обмякает, как-то сразу. Тяну еще несколько метров по песку. Красивое платье задралось, оголив стройные, белые ноги. На них не надо вешать этикетку. И так видно, что красивые.

Все, пациент в отключке. Полный наркоз. Склоняюсь над безжизненной тушкой.

— Эй, алло очнись — бью по бледным щекам. Бесполезно. Эх, сам знаю, так шутить нельзя. Поднимаю и ложу сосиску, к себе на плечо. Тяжелая блин, килограмм 50, точно. Донесем, не бросать же добро. Может еще пригодится. Вот и ночной городок. Кузница и знакомая лавочка, рядом с которой лежит на траве, наша броня и оружие. Осторожно сажу её, к стене.

— Сей час, сей час… — Бегу к мостику. Там защитный ров. Набираю в шлем, пахнущую тиной воду. Карабкаюсь вверх, по скользкому косогору. Смачиваю девушке, лицо. Расстегиваю платье. Протираю грудь. Она, тоже обойдется без ярлычков. Очень красивая…

Делаю искусственное дыхание, рот в рот. Ресницы, затрепетали листиками на ветру. Голубые глаза, удивленно открылись.

— Ох — из груди вырывается долгий вздох — где, я?

— Где, где? В Караганде — Слава, Богу. Пациент будет жить. Сажусь рядом на дубовую скамейку.

— В Караганде, это где? Где, я? — щечки постепенно розовеют.

— Ладно, не парься. Ультра — показываю рукой — Британия. Я — Карабасофф. — Она долго на меня смотрит, потом улыбается, как будто извиняясь.

— Ты меня напугал. Мне с самого детства так страшно не было — улыбка у неё, совсем другая. Детская и удивленная.

— А, что в детстве то было? — участливо спрашиваю потерпевшую.

— На Бермудах отдыхали. Чуть не утонула. Хорошо, отец спас. Сначала ничего, а потом так испугалась. А сейчас, так испугалась, а потом ничего. Давно острых ощущений не испытывала — она, провела нежной ладошкой, по моей щеке.

— Хочешь, развеселю — ловлю её руку.

— Давай — Кивает как-то обречённо. Вспоминаю колдовство, которое недавно выучил. Произношу про себя шепотом. Искорки пробегают по моему телу. Ни чего не получилось.

— Ты что светишься? — возбужденно, ерзает на лавочке. Шок. Давно прошёл. Появилось любопытство.

— Сейчас подожди — еще раз произношу набор странных слов и превращаюсь в кролика. В маленького, пушистого, черного кролика.

— Ой, какая прелесть! — хлопает она в ладоши. Запрыгиваю ей на ноги. Красивое платье, разошлось по шву до пояса и я, утыкаюсь, мокрым носом ей в теплые коленки.

— Щекотно — смеется Арафель. Её нежный смех, звенит серебряным колокольчиком, в Британской ночи.

Как хорошо сидеть на мягких, женских ножках. Ласковая ручка, гладит между ушей. Интересно ощущать у себя, длинные уши. Теперь я понимаю выражение — Сделать финт ушами. Перехожу опять в свое человеческое, мужское естество. Поворачиваю её лицо, к себе и целую. Сопротивления, ни какого. Просто раздумье. Она на границе. Пограничное состояние. Анализирует, остаться там, где была, или пойти за мной. Неожиданно смотрит на меня и шепчет.

— Мне пора. Мне надо домой.

— Хочешь, историю рассажу?

— Давай — она повернулась ко мне всем, упругим, горячим, девичьим телом — только быстро, я тороплюсь — вздыхаю и начинаю свой рассказ.

— Жила была девушка. Красивая, стройная, белокурая. Но был у нее один недостаток. Слишком умная была — Арафель усмехнулась. Я, выждал паузу.

— Давай дальше — в глазах появился интерес.

— И поэтому мужчины не знали, как себя с ней вести. Они просто не хотели, себя рядом с ней, чувствовать дураками.

— Как интересно — иронично замечает, она.

— Но, девушка была умной.

— Ну-ну. Я, это уже слышала — она положила свою белокурую головку, мне на плечо.

— И она стала, вести себя с мужчинами, немножко глупо.

— Это совет? — морщит, светлый лобик.

— Тут то масть ей и поперла. От мужчин, отбоя не стало — Арафель, тихо засмеялась — Все на нее стали обращать внимание. Вскоре, ей даже надоедать это стало.

— Ну, вот, я ждала историю, а получила сказку какую то, дурочку — она, надула пухлые губки и хитренько улыбнулась. Я продолжил.

— Надоедать ей стало внимание мужчин. Этот, не надо. Тот — фи, а вот этот и подавно достал.

— Это что пророчество? Хм.

— И встретился ей однажды волшебник. — Ты настоящий волшебник? — спросила девушка, настоящего волшебника — Не игрушечный уж — ответил ей настоящий волшебник — А сделай так, что бы мне попался, настоящий мужчина. Умный, красивый, добрый, богатый, высокий — Все, или еще что ни будь? — Спросил настоящий волшебник — Да все, наверное — Иди там за углом этого дома, ты его встретишь — Пошла девушка. Да все так и было, как и обещал настоящий волшебник. Встретила, его. И красивый и умный и богатый — Я, опять остановился и вдохнул полой грудью, ароматный, ночной воздух Британии.