Герой должен быть (не) один (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона"

В ответ представитель Церкви отметил, что хотя первый удар действительно нанёс губернатор, перед этим я пообещал его убить, и Рэйбия имел полное право расценивать такую угрозу всерьёз, а значит, защищался здесь именно он.

Ван Рейхнотт в свою очередь указал, что целью действий Рэйбии, по собственному признанию последнего, было спровоцировать Героя Щита на нападение, для чего он и использовал пытки нелюдей.

Священник на это ответил, что склонность к подобным провокациям, безусловно, является неприятной чертой характера, однако сама по себе никакого преступления не составляет. Рабы-нелюди были абсолютно легально арендованы господином Рэйбией у работорговцев, и как уплативший цену аренды, он имел полное право делать с ними всё, что ему хотелось. Даже если Героя Щита, в силу известных пороков его природы, подобные практики и раздражают, ему следовало сдержать свою злую натуру и не угрожать уважаемому человеку смертью. Впрочем, учитывая чрезвычайные обстоятельства в регионе Рэйбия, в государстве Мелромарк и в стране в целом, Церковь Трёх Героев предлагает мирное урегулирование конфликта. Пусть обе стороны откажутся от своих обвинений — не судите, да не судимы будете. Свобода и признание невиновности для Героя Щита в обмен на свободу и признание невиновности для губернатора Идола Рэйбии.

Проблема в том, что господин Рэйбия обвиняется далеко не только в провокации Героя, ответил на это Ван Рейхнотт. Он также высвободил запечатанное чудовище, которое удалось остановить лишь совместными усилиями трёх Героев и которое, несомненно, принесло бы большие жертвы и разрушения всему городу, а может быть и целому региону.

Однако в итоге высвобожденный монстр почти не причинил вреда, напомнила сторона защиты. В тот момент, когда было прочитано освободившее его заклинание, в городе находился один Герой выше двухсотого уровня, и ещё трое в этот город направлялись. Было бы глупо предполагать, что они не справятся с таким противником. Губернатор как верный последователь Церкви Трёх Героев ничего подобного и не предполагал. Являясь опытным военным, он знал, что в течение половины суток проблема будет так или иначе решена. Что же касается вреда, который монстр при наихудшем развитии событий успел бы причинить за эти полдня… У губернатора были основания расценивать эти разрушения скорее как пользу, чем как вред. В тот момент лояльных короне людей в городе почти не осталось. Зато он был полон мятежников — фанатичных и одержимых жаждой убийства. Идол Рэйбия рискнул собственной жизнью, чтобы единственными доступными ему средствами по возможности ослабить грядущий бунт. Такие отвага и самопожертвование в сочетании с трезвым расчётом в такой отчаянной ситуации достойны награды, а не наказания.

Рэйбии был под печатью задан вопрос — знал ли он о том, что в город направляются Три Героя? Экс-губернатор честно ответил, что точно не знал, но предполагал.

— Но если вы были так уверены, что мы гарантированно справимся с чудовищем, — возмущённо воскликнула Сэйбер, — то почему не предполагали, что мы и бунт подавим с такой же лёгкостью и минимальной кровью?

— У господина Рэйбии был целый ряд причин предполагать, что эти две опасности не равны, — терпеливо пояснил священник. — Во-первых, дракон, сколь бы могуч и кровожаден он не был, находится всегда в одном месте и спрятать его сложно. Против него легко сконцентрировать силы как армии, так и Героев. В отличие от него, мятеж подобен раковой опухоли — он может находиться одновременно во множестве мест, и при этом успешно таиться, пока набирает силы. Отрубить голову дракону — значит с ним покончить, тогда как отрубить голову мятежу — нередко приводит лишь к тому, что у него вырастают две новые. Во-вторых, в битве против дракона даже Герой Щита выступил на вашей стороне, тогда как в битве с мятежниками он вполне мог оказаться против вас — а это бы существенно изменило баланс сил. И наконец, известно, что от жестокого Героя Щита Три Священных Героя отличаются добросердечием. В бою против людей или хотя бы полулюдей это могло стать вашей слабостью. Вы ещё слишком недавно в нашем мире и не знаете всех его ужасов, ваша рука могла дрогнуть, когда понадобилось бы нанести смертельный удар. Господин губернатор понимал это и предпочёл не подвергать вас столь тяжёлому испытанию, взяв эту ношу на себя. Хотелось бы отметить, что мятеж до сих пор не подавлен — зачинщики не найдены и не наказаны, королевские войска по-прежнему рассеяны, а город остаётся в руках полулюдей с оружием. С учётом вышеуказанного, не подвергая сомнению доблесть и могущество великих Героев, я вынужден даже в каком-то смысле пожалеть, что дракон был нейтрализован так быстро и нанёс так мало ущерба.

В самый разгар этой вдохновенный блестящей речи мы втроём тихонько вошли в зал и сели на скамейку с краю. Кое-кто нас заметил, глаза у таких округлились, Сэйбер нам подмигнула, но увлечённый своим искусством оратор продолжал токовать, как фазан посреди поляны. Мы его не прерывали — и в самом деле нечасто такое услышишь.

— Это всё имеет смысл, — со своего места поднялся бычара Бульба, словно подавляя окружающих своей массивностью, — при одном условии. Что в Рэйбии действительно имел место мятеж.

— А что же это по-вашему? — ехидно глянул на него священник. — Народные гуляния?

— По-моему, — невозмутимо глянул на него Таурус, — это было восстановление в регионе законной власти. Верховной, королевской власти. О существовании которой губернатор, кажется, начал забывать — в таких случаях народ имеет право и обязанность ему напомнить.

— Замолчи, уродец! — фальцетом провизжал Идол. — Что могут твои убогие животные мозги знать о законности?! Я ни разу не нарушил ни одного королевского указа! Я всегда действовал только в рамках своего долга!

Что характерно, пока он орал, печать ни разу его не остановила, не причинила боли. Этот человек действительно верил в то, что нёс.

— Да мууу?! — насмешливо промычал Бульба. Несколько секунд он прожигал подсудимого взглядом налитых кровью глаз, затем повернулся в сторону Артурии. — Госпожа Герой Меча, никто из нас троих, — он указал на коллег-«адвокатов», — не отрицает, что рабы для пыток были приобретены этим человеком совершенно законно. Часть куплена, часть арендована, часть подарена ему. Но вот законно ли эти нелюди оказались в рабстве? Спросите, как они попали к работорговцам? Почему в последние годы цены на рабов так стремительно снижаются? Кто именно заваливает ими рынок и каким образом?

— А если мой бывший коллега отвечать не захочет, — Ван Рейхнотт сделал ударение на слове «Бывший», — то за него отвечу я. Именно господин Идол санкционировал в своём регионе охоту на нелюдей, лишив их всякой защиты закона. Его войска не нападают на нелюдей первыми, это отлично делают «частные предприниматели», спущенные с цепи — грабители, убийцы, насильники. А если нелюди смеют объединяться и вооружаться, чтобы дать им отпор — вот тогда в дело вступает армия. Под предлогом «подавления мятежа» и «защиты человеческого населения», конечно же.

— Звучит очень драматично, — хмыкнул жрец. — Однако вы всё ещё не сказали главного — где и в чём это нарушает хотя бы один королевский указ? До сих пор губернатор был вправе сам решать, какими средствами поддерживать порядок на вверенной ему территории, если не получал на сей счёт прямых распоряжений из столицы. Вам это может не нравиться, однако пока такие распоряжения не были нарушены, мятеж остаётся мятежом, а все обвинения — пустословием.

— Погодите, — Ван Рейхнотт приподнимает палец. — Вы только что сказали, что задача губернатора — поддерживать порядок на своей земле любыми средствами, вплоть до геноцида. А перед этим — сказали, что Идол Рэйбия допустил на своей земле мятеж, причём такой ужасный, что единственным средством его ослабить — заметьте, даже не подавить, всего лишь ослабить! — стало пробуждение древнего чудовища. Не следует ли из этого, что он некомпетентен, свой долг не исполняет, и должен быть как минимум снят с поста губернатора за служебное несоответствие? У меня профессиональный интерес — а то вот я в своих владениях как-то обхожусь без большой резни, и при этом мои подданные не бунтуют…