Текла - Браст Стивен

– Я передумал.

– О… Что ж, мне эта идея и так не нравилась.

– Вот и хорошо.

Я телепортировался в место, находившееся в квартале от моего дома. Света от уличных фонарей было достаточно, чтобы убедиться, что я один. Я очень осторожно двинулся к дому, остерегаясь убийцы.

– Почему ты передумал, босс?

– Не знаю. Мне надо еще немного подумать. Насчет Франца.

Я поднялся по лестнице и вошел в дом. Из спальни доносилось легкое дыхание Коти. Я снял сапоги и плащ, потом вошел в спальню, разделся и осторожно забрался в постель, чтобы не разбудить ее.

Закрыв глаза, я увидел перед собой лицо Франца. Мне потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы заснуть.

12

«1 СЕРЫЙ ПЛАЩ: ВЫЧИСТИТЬ И ВЫГЛАДИТЬ…»

Я заснул поздно и просыпался медленно. Сев на постели, я попытался привести мысли в порядок и решить, как мне провести этот день. Мой последний грандиозный план не сработал, так что пришлось возвращаться к одному из предыдущих. Можно ли было на самом деле убедить Коти и Херта, что я убит? Херта – чтобы оставил меня в покое, Коти – чтобы она убила Херта. Я не мог ничего придумать.

– Знаешь, в чем твоя проблема, босс?

– А? Да. Всем не терпится сообщить мне, в чем моя проблема.

– Извини.

– Ладно, продолжай.

– Ты пытаешься придумать подходящий трюк, а с помощью трюков этого не решить. Я заинтересовался.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Слушай, босс: тебя беспокоит, что ты связался с людьми, которые считают, что ты не должен быть таким, какой ты есть, и тебе приходится решать, меняться тебе или нет.

– Лойош, меня беспокоит, что по улице ходит убийца, который знает мое имя, и…

– Разве ты сам не сказал вчера, что нам приходилось бывать и в худших ситуациях?

– Да. И я придумал некий трюк, чтобы выпутаться.

– Почему же сейчас у тебя нет подходящего трюка?

– Я слишком занят, чтобы отвечать на вопросы джарега, который считает, что его единственная проблема – сострадание моей горькой судьбе.

Лойош мысленно хихикнул и ничего больше не сказал. Это одна из черт Лойоша, которой я больше ни у кого не встречал: он знает, когда следует отстать и дать мне просто подумать. Вероятно, это связано с тем, что он понимает мои мысли. Другого объяснения я не могу найти.

Я телепортировался в контору. Интересно, подумал я, привыкнет ли когда-нибудь к этому мой желудок? Коти как-то рассказывала, что, когда она работала с Норатар, они телепортировались почти всюду, и ее желудок так к этому и не приспособился. Однажды они чуть не провалили задание из-за того, что ее стошнило прямо на жертву. Я не буду углубляться в подробности; она сама может рассказать об этом лучше меня.

Я позвал Крейгара к себе в кабинет.

– Ну?

– Мы опознали убийцу. Его зовут Квэйш.

– Квэйш? Необычное имя.

– Он из Сериоли. Это означает: Тот, Кто Придумывает Интересные Застежки Для Женских Украшении.

– Понятно. Кто-нибудь за ним следит?

– Да. Парень по имени Иштван. Как-то раз мы уже прибегали к его услугам.

– Я помню. Сообразительный тип.

– Это именно тот.

– Хорошо. Кто опознал Квэйша?

– Палка. Они когда-то сшивались вместе.

– Хмм. Проблемы?

– Насколько я знаю, нет. Бизнес.

– Ладно. Но скажи Палке, чтобы был осторожен; если он знает, что он знает, кто он, а он не знает, что он знает…

– Что?

– Просто скажи Палке, чтобы был осторожен. Что-нибудь еще?

– Нет. Я собираю сведения о телохранителях Херта, но, похоже, потребуется некоторое время, прежде чем мы сумеем найти к кому-либо из них подход.

Я кивнул и отправил его заниматься делами. Почесав Лойоша под подбородком, я телепортировался в Южную Адриланку и отправился к дому Келли, чтобы посмотреть, что там происходит. Я не стал прятаться за углом, как прежде, и занял более непринужденную позицию на улице. Сейчас мне не требовалось привлекать к себе внимание.

Несведущие люди, похоже, переоценивают значение внешности вообще и одежды в частности. Поэтому внимание чаще всего обращают именно на это. Обычно вы не обращаете внимания на чью-то походку, или направление его взгляда, или на его перемещение в толпе; вы смотрите на внешность и на одежду. Тем не менее не это привлекает ваше внимание. Вы каждый день видите людей, которые выглядят достаточно забавно, но не выделяются. Вряд ли кто-нибудь скажет: «Я не видел того забавно выглядевшего типа» или «Там был кто-то в очень странной одежде, но я не обратил на него внимания». Забавный нос, или необычная прическа, или странная манера одеваться – это то, что вы помните о том, кого заметили, но обычно не то, что привлекает к нему ваше внимание.

Я был одет странно для этих мест, но я был просто самим собой, стоял посреди улицы, где находились и все прочие, занимаясь своими обычными делами. Никто не обращал на меня внимания, а я следил за квартирой Келли, выясняя, не происходит ли чего-либо необычного. Собственно говоря, я хотел знать, обнаружили ли они Франца.

В течение часа или около того я так и не смог этого понять, так что переместился чуть ближе к зданию, потом еще ближе, потом скользнул вдоль стены и приложил к ней ухо. Она оказалась еще тоньше, чем я думал, и я мог хорошо слышать все, что происходило внутри.

Они вообще не говорили о Франце.

Слышался голос Келли, что-то вроде: «Словно ты говоришь про себя: мол, я знаю, что это тебя не интересует, но…»В его интонации звучал сарказм.

Коти что-то ответила, но слишком тихо, чтобы я мог услышать. Слишком тихо и для Келли, поскольку он сказал: «Говори громче», тоном, от которого я содрогнулся. Коти снова что-то сказала, и я снова не расслышал, а потом послышался голос Пареша: «Это абсурд. Сейчас это вдвойне важно. Ты, может быть, и не заметила, но восстание уже идет. Каждая ошибка сейчас вдвойне смертельна. Мы не можем позволить себе ни единой ошибки».

В ответ Коти снова что-то пробормотала, и я услышал несколько возгласов, а затем голос Грегори: «Если ты так считаешь, зачем ты вообще связалась с нами?» Потом голос Наталии: «Ты смотришь на это с их точки зрения. Ты всю свою жизнь пыталась быть аристократкой и пытаешься даже сейчас. Но мы здесь не для того, чтобы поменяться с ними местами, и мы не собираемся бороться с ними, принимая при этом их ложь за правду». Потом что-то сказал Келли, за ним остальные, но дальше я пересказывать не буду. Это никак не касается вас и никак не касалось меня, хотя я и все слышал.

Однако я все же немного послушал, краснея все больше и больше. Лойош стиснул когтями мое плечо, а в какой-то момент сказал: «Ротса очень расстроена». Я не ответил, поскольку не мог высказать этого вслух даже Лойошу. Прямо за углом от меня была дверь, и я мог войти туда, и Келли был бы мертв, прежде чем осознал бы это.

Я с огромным трудом сдержался.

Единственное, что отвлекало меня, были мысли типа: «Как она могла с подобным смириться?» или «Почему она хочет с этим мириться?» Мне также пришло в голову, что все остальные либо очень смелы, либо очень доверчивы. Они не хуже меня знали, что Коти может убить многих из них в течение нескольких секунд.

Женщина, мужем которой я был, сделала бы это.

Я покинул свой пост и пошел выпить клявы.

За последний год она изменилась, а я этого не заметил. Может быть, именно это больше всего меня беспокоило. Если бы я действительно ее любил, разве бы я не увидел, как она превращается из ходячей машины смерти в… во что?

Не было смысла размышлять над тем, почему она изменилась. В этом нет будущего, как сказал бы Палка. Вопрос в том, не менялся ли и я вместе с ней? Нет, будем честными. Вопрос был в том, намеревался ли я делать вид, что я не тот, каков я на самом деле, хотел ли я стать таким, каким я не был, чтобы удержать ее? Рассудив подобным образом, я понял, что честный ответ на этот вопрос – отрицательный. Я не смог бы стать другим в надежде, что она вернется и снова полюбит меня. Она вышла замуж за меня – такого, каким я был. И точно так же женился на ней я. Если она собиралась уйти, мне пришлось бы это пережить.