«Не надо обзываться», — он хмыкнул.
«Ты что, мои мысли всегда слышишь?» — поражённо воскликнула. Мысленно, конечно же.
«В последнее время — да.»
В голове постоилась многоэтажная матерная конструкция. Бес, что только что ржал без умолку, чуть покраснел и поражённо посмотрел на меня. Я развела руки в стороны, как бы извиняясь за своё воспитание.
— Скоро там этот конкурс? — спросила, скидывая туфли. Уф, как легче жить стало! Наконец спустилась на землю.
Призрак оторвался от созерцания меня и посмотрел на часы.
— Через три часа и семнадцать минут. Уже шестнадцать.
— Как время-то летит!
***
Всё происходило в бальной зале. В дальнем конце помещения сделали большой подиум, куда должны были выходить все претендентки на звание "Леди ВУМЗа".
Сейчас же мы все находились в соседней комнате, тихо нервничая перед началом. Видеть мы ничего не могли, но прекрасно слышали голос ректора, ведущего этого мероприятия.
— Дорогие друзья, — вещал ректор, — как вы все знаете, в нашем заведении раз в десять лет проводится конкурс "Леди ВУМЗа". Кому-то не посчастливилось и он не попал на конкурс, а кто-то, как вы, вовремя пришёл учиться, — он издал смешок. — В конкурсе участвует по одной девушке из каждого септима, если таковая имеется в команде. Всего пять конкурсов. Суть сегодняшнего — показать себя с лучшей стороны, то есть рассказать о себе любимой, — снова смешок, которому вторит ржач из зала. — Девушки волнуются, так что попрошу воздержаться от лишних выкриков и неприличных замечаний, а то... — и это многозначительное "а то" подавило всё желание делать пакости. — А теперь, девушки, прошу.
Нас начали поочереди вызывать на сцену. Уж не знаю, как они там решали, кто должен выйти, но меня позвали последней.
Выходила я с опаской, в груди неприятно похолодело. Не люблю сцены, особенно такие. Появляется такое чувство, будто ты лишь букашка под микроскопом, которую пытается рассмотреть учёный. Вот в компании или на барной стойке перед пьяным сбродом в таверне — совсем другое дело. Там все только слушают или просто игнорируют, а самим музыкантом не интересуются (зачастую). А если и интересуются, то можно врезать по морде, и интерес пропадет.
В общем, дошла я до центра сцены широкими шагами и очень быстро, желая, чтобы это побыстрее закончилось. И ведь отвлечься не на что, плеер с собой я брать не решилась, так как знала, что если отвлекусь на музыку, то уже не услышу, что говорят окружающие. Вернее, услышу, но не осознаю сказанное.
На сцене уже сидели в креслах, что поставили перед зрителями, остальные девушки. Они уже рассказали о себе, показали себя со всех сторон и были спокойны. Кто-то кокетливо хлопал ресничками (большинство), сложив ручки на коленях, парочка закинула ногу на ногу, кто-то положил руки на подлокотники. И у всех были прямые спины, словно у них к спинам доски прибиты. Бр-р, жуть.
Но и мне пришлось держать спину прямо и вилять попой, как полноценная девушка, а не идти вперевалочку, чуть ссутулившись, как мне удобно.
Подойдя к ректору, который стоял за такой же штучкой, как и у Маслякова, только без надписи "КВН" и немного другого дизайна, приняла из его рук артефакт наподобие нашего микрофона. Надо было представиться, описать свои увлечения и умения. Вздохнула горько-горько и начала рассказ.
— Как вы все знаете, моё прозвище — Смерть. Я из "Адептов Ада", — голос звучал уверенно, взгляд уткнулся в противоположную стену, очертания которой терялись в полумраке зала, но так и хотелось ссутулиться и закрыть глаза, чтобы не видеть скрещенных на мне взглядов окружающих. Нашу команду знала вся школа, так что интерес проснулся у всех мгновенно. — Мне двадцать один год. Большая, в общем, — в зале послышались смешки. — Увлечений у меня масса, но опишу лишь парочку, чтобы не утомлять вас длинным рассказом. Я думаю, вам хватило длинных речей остальных участниц, — хмыкнула. Зал тихо внимал. Спасибо им за это. Я постепенно успокаивалась, представляя, что нахожусь в пустом зале. — Итак, я очень люблю читать. Не розовые сопли, конечно, — новые смешки в аудитории, — а исторические трактаты, про магию всякую... Ну и я так же люблю музыку, рок, играю на гитаре. Что это такое, объяснять не буду, долго очень, потом как-нибудь узнаете. Что ещё? Я очень люблю скорость и частенько катаюсь на своём артефакте — мотоциклом называется, ну или просто Васей. Уважаю силу, люблю подраться, — я прямо почувствовала скептические ухмылки студентов. — Не верите? Ну-ну, кто не верит, приглашаю завтра вечером на поле номер три, проверите. — Одобрительный гул был мне ответом. Развлекаловку все любят. Рядом кашлянул Мас... Я имела ввиду, ректор. Поспешно сменила пластинку: — Я весёлая, добрая...
«Ты про кого сейчас рассказываешь?» — хмыкнул Бес.
«Про себя, бесище, не тупи.»
«И где ты доброту увидела?»
«Сысле?»
— ...отзывчивая, — продолжала тем временем. Хорошо, что мыслеречь практически мгновенная, можно спокойно общаться.
«Ага, — он нагло заржал. Мысленно. — Помогёшь ближнему своему. От всех страданий избавишь... Умервщлением.»
«Вмажу», — мрачно пообещала.
«Ой-ой, боюсь-боюсь!»
— ...не злопамятная, — хмуро добавила, — понимающая, верный друг. В общем, сам идеал. На этом всё, спасибо за внимание, — я исполнила кривой реверанс.
— Спасибо, дорогая, — кивнул ректор, — присоединяйся к остальным участницам.
И я прошла к крайнему справа креслу и развалилась в нём в своей излюбленной позе: ноги широко расставлены (благо, труселя скрывает широкая юбка), предплечья положила на подлокотники, а голову чуть склонила к правому плечу, — и начала внимательно рассматривать зал. Сидя я чувствовала себя куда более уверенно, и даже излишнее внимание к моей персоне меня не смущало нисколько. Наконец можно было расслабиться, и я откинулась на спинку кресла.
«Сидит тут, аки королева», — хмыкнул Дьябло и отправил мне видение меня со стороны. Хм, а мне понравилось. Этакая Кровавая Мэри, только без крови. Но и алой помады с красным платьем хватает за глаза. Но да это ерунда.
«А то ж, — хмыкнула я. — На меньшее и не замахиваемся!»
«Я вижу, кто-то настроился на победу», — Демон явственно улыбнулся.
«Белорусы рулят!» — я мысленно подняла кулак и потрясла им.
— Итак, вы выслушали истории этих прекрасных девушек, — обратился ректор к залу. Зал согласно загудел. — А теперь, проведём голосование. А чтобы никто не поднял руку дважды или не воздержался от голоса, мы запустим заклинание-счётчик. Настоятельно советую, — ректор чуть наклонился к залу, — не испытывать эту птичку, — с его руки сорвалась полупрозрачная серая субстанция, напоминающая чем-то ласточку. Накрыв всех сидящих в зале куполом, она стала прозрачной. — Сейчас все должны вслух произнести имя наиболее интересной вам участницы.
