Дочь Обратной Стороны (СИ) - Шторм Максим

- Я имел в виду, что мы готовы купить её, - пошёл на попятную коротышка. Час от часу не легче! Они что, издеваются надо мной? Второй хеф в отчаянии схватился за голову, издав приглушенный вопль. Сообразительный малый. Понял, что сейчас его корешу начнут отрывать ноги. – Деньги, Ходящий, много денег. Мы хотим купить этого ребёнка. Продай её нам!

- Она МОЯ. И не продаётся. И ей гораздо больше лет, чем она выглядит. Моя женщина давно не ребёнок.

- Ложь-ложь-ложь, Ходящий, - дрыгая ногами, закудахтал Похититель. – У нас нюх на детей. Мы чуем юную невинную кровь. Она ещё ребёнок. Она даже ни разу не знала мужчину! Ты лжёшь нам, Ходящий!..

Я едва успел перехватить свободной рукой бросившуюся на хефа девочку. Вита воинственно сжимала кулачки. Я крепко взял её за запястье.

- Пусти меня, Эрик! Пусти, говорю! Я сейчас этому вонючке все глаза выцарапаю! Какое его собачье дело, что…

- Замолчи, пожалуйста, - сказал я, сжимая пальцы. Вита болезненно ойкнула и обиженно посмотрела на меня. – Не сейчас, ладно? У нас есть более важные проблемы, чем обсуждение твоей невинности.

Вита громко фыркнула и, видимо в знак протеста, скинув капюшон толстовки, отвернулась в сторону. До моих ушей донеслись приглушенные ругательства. Девчонке определенно не нравилось, когда с ней разговаривали в подобном ключе. И не нравилось, когда ею командовали.

Я бы мог одним ударом проломить хефу череп. И поверьте, не стал бы после этого мучиться по ночам кошмарами. Но что-то меня останавливало. Я не боялся ни эту странную парочку, ни всю их промышляющую в Пригороде братию. Нет, тут пахло чем-то жаренным. Прямо-таки пригорелым. Теперь я отчётливо ощущал этот запах. И запах грязных, наполненных сомнительными ароматами пота, животных, сгораемых в печках дров и нечистот улиц был совершенно не причём.

Я разжал пальцы. Хеф набитым тряпьём мешком шлёпнулся на устланную свежевыпавшим снегом землю. Тут же распрямился как сжатая пружина и злобно уставился на меня. Его приятель, подбоченясь, занял вызывающую позицию. Ну-ну. Только дайте повод и отпинаю за милую душу.

- Да что ж вы такие твердолобые… - с показным недоумением протянул я. – В общем, так, парни. Я что-то с недавних пор на вечер становлюсь добрым. Аж самому противно, но ничего не могу с собой поделать. Поэтому отпускаю вас. Целыми. Валите на все четыре стороны. Но предупреждаю. Всего один раз. Поэтому раскройте пошире уши и запоминайте. Повторять не буду. Забудьте про мою спутницу. Забудьте о ней, как будто никогда и не видели. Ясно? И если я вас ещё хоть раз увижу, даже случайно, я больше разговаривать не буду. Убью молча. Понятно? Убью.

Я закончил спокойным размеренным тоном. Немного менторским и скучным, не повышая голоса. Любой детектор лжи подтвердил бы мои слова. Я не шутил. Если они ещё хоть раз косо глянут на Виту, им конец.

Хефы не сказали ни слова. Коротышки дали мне договорить, чуть заметно кивнули и, повернувшись, растворились в окутавшем улицу густом сумраке. Провожая взглядом исчезающие за пеленой падающего снега низкорослые фигурки, я задумчиво скрёб щетинистый подбородок.

- Если честно, я мало что поняла, - призналась Вита, робко беря меня за руку. – Признаюсь, на какое-то мгновение мне стало страшно. Очень. Эти…. Эти существа такие мерзкие. И страшные. Я испугалась, Эрик.

- Всё нормально, - я успокаивающе потрепал её по волосам. Прилипшие к непослушным прядям снежинки таяли под моей ладонью. – Надень капюшон, пожалуйста. И не бойся. Со мной тебе ничего не угрожает. Я доставлю тебя к отцу в целости и сохранности. Поверь мне.

- Обещаешь?

- Обещаю. Ладно, двинули дальше. А то мы изрядно заболтались с этими ублюдками. Осталось совсем немножко.

- А зачем они это делают?

Пропуская девочку перед собой, я недоумевающе сдвинул брови:

- Делают что? И кто?

- Ну эти…. Лилипуты чёртовы. Зачем они крадут детей? Для чего?

Я смотрел, как мои сапоги наступают на маленькие, оставляемые Витой следы. По улице начали разгораться кое-какие огоньки: костры, вокруг которых грелись шайки всякого отребья, лампы в окнах домов и лавочек, воткнутые в самых тёмных местах чадящие факелы.

- Ты задаёшь хорошие вопросы, Вита. Очень хорошие. По существу. Но, к сожалению, я не могу ответить на них. Правда. Я не знаю, кто стоит за кланом Похитителей и для чего, или кого они занимаются своими делишками. Я задумывался над этим, но так ни к чему и не пришёл. Слишком мало о них известно. Но одно ясно. Их покрывает кто-то, у кого очень, очень большие связи.

- Понятно, - немного разочарованно сказала Вита. – Понятно…

А ещё через несколько минут мы покинули Рыночный квартал.

_______________________________________________

Когда мы были в одной миле от ночлега, Вита попросила меня рассказать о родителях. Её настоящих родителях, само собой. Джулиусе Стормвуде и матери, имени которой она до сих пор не знала. Нахохлившись под накинутым на голову капюшоном, девочка ТАК смотрела на меня, что я не мог отказать. Осыпаемая снегом, она была похожа на маленькое пушистое чудо с большими, немного испуганными глазёнками.

Честно говоря, ей удалось застигнуть меня врасплох. Но деваться было некуда. Любая запинка с моей стороны могла насторожить её и вызвать шквал совершенно ненужных сейчас вопросов.

- Ну, прелестница моя, что я могу сказать…. Я не интересуюсь большой политикой. А твой отец крупная акула и бороздит такие воды, куда людям вроде меня лучше и не соваться. Понимаешь? Признаться, я даже не знаю, как он выглядит, этот Джулиус Стормвуд. О твоей маме я могу сказать и того меньше. О супруге Стормвуда мне ничего не известно.

Чёрт, из меня выходит неплохой актёр. Хотя кого я обманываю? Какой там актёр? Лжец, первоклассный лжец. Вот кем я ощущал себя в эти мгновения…. Я был противен самому себе.

- Я жду не дождусь часа, когда смогу увидеть их, - сказала Вита, устало шагая рядом со мной. – Понимаешь, Эрик, я всю жизнь думала…. Нет, знала, что я не такая как все. Думаешь, легко быть отрезанным ломтем? Постоянно чувствовать себя чем-то инородным, не принадлежащим миру, в котором живёшь?.. Я… Мне кажется, теперь всё изменится. И ради мига встречи с родителями я готова смириться и с грязью и с холодом. Мне всё равно. Даже если Город Погибших Королей ничем не отличается от этой вот дыры! И я готова простить их за то, что шестнадцать лет жила не в ладу с собой. Почему-то мне кажется, что я легко смогу это сделать. Я уже люблю их, Эрик! Своих будущих маму и папу. Но и своих приёмных родителей я тоже люблю… Я уже скучаю по ним. Представляешь, как это странно? Так чудно называть ИХ приёмными… Они тоже мои родители! Ой, я совсем запуталась…. Это тяжело, Эрик, да? Тяжело, правда?

Несколько оторопев от столь откровенной сумбурной тирады, я на ходу обнял Виту за плечо и прижал к себе.

- Правда, малышка. Это всё очень тяжело. И непривычно. Но ты справишься. Я верю в тебя. Поверил с той самой секунды, как увидел тебя в окне спальни.

Мне показалось или она покраснела? Скорее всего, я ошибся. В вечерних сумерках и не то привидится. Я молча улыбнулся. Откашлялся и сказал:

- Вита, ты прости меня.

- За что?

- За то, что втянул тебя во всё это. За то, что разрушил твой мир.

- Это был карточный домик. И стены его рухнули от самого лёгкого дуновения ветерка, - сказала девочка. – Твои слова были тем самым ветром. А ты сам похож на бурю!

От её доброй, всё понимающей улыбки мне стало не по себе.

- Мне не за что прощать тебя. Ты открыл мне врата в сказку. Разве забыл? Я стану принцессой. И всё благодаря одному мужественному рыцарю.

Я поёжился. И совсем не от стылого морозного воздуха. Вита смотрела на меня как на старого доброго друга. В ту минуту я подумал, что лучше бы господину Стормвуду оправдать доверие своей незаконнорожденной дочери. Это в его интересах, ей Богу. Иначе мне придётся вправить ему мозги. Ха, опять обманываю сам себя. Да я великий выдумщик, если поразмыслить хорошенько. Ничего я ему вправлять не буду. Сдам Виту с рук на руки, получу свои деньги и буду таков. Как делал уже не раз. От этой мысли мне стало совсем погано на душе.