Под темной луной (СИ) - Чиркова Вера Андреевна

Интересно, что она подумала, соображаю я, на всякий случай поплотнее запахивая халат.

– Первая моя просьба будет о дижанских собаках, – тороплюсь озвучить свои требования. – Я хочу, чтоб их поместили в какой-нибудь сарай и кормили до прихода любого дижанского судна, а потом отправили на родину. Вторая по поводу телестудии. Вам еще никто не говорил, что телестудия разгромлена?! Так вот, я знаю пару способных парней, которые могут ее восстановить, но им нужны помощники и новое помещение.

– А чем плохо старое помещение?! – настороженно поднимает брови Дариналь.

– Подумайте сами, сможете ли вы свободно обращаться к народу если телестудия будет под рукой у вашего отца?! – пожимаю я плечами. – И последняя, третья просьба, не спешите отдавать приказ о казни ваших обидчиков.

– Почему?! – поджимает губы королева.

– Только потому, что я вообще против смертной казни. – Приторно улыбаюсь я.

– Я подумаю, – кивает Дариналь и, резко развернувшись, уходит, гордо выпрямив спину.

Неужели, наконец-то я смогу выспаться?!

Мягкое и теплое дыханье ласково прикасается к моему носу, щекам, губам. ТЕЗИ?!!! Что-то взрывается в груди от одного имени, кружит голову, сушит губы. Не успев еще открыть глаза, сжимаю руками легкое и пушистое и прижимаю к лицу. Однако с фырканьем и воплем то, что я принял за Тези, вырывается из моих рук и несется к двери. Разочарованно вздохнув, рассматриваю незваного гостя. Это ушани, местный аналог кота, хотя внешне он скорее похож на бесхвостого хомяка. Интересно, как он оказался в моей спальне, ведь я всегда запираю свою дверь?

При всем том разбудил он меня вовремя, яркие солнечные пятна на полу уже подтянулись к самому окну, что означает почти полдень. Сбрасываю одеяло, и, рывком вскочив с постели, первым делом выпускаю ушани. Затем принимаю душ и отправляюсь в спортзал. Для этой цели я приспособил спальню напротив, настелив на полу толстый ковер из шкур шаку и установив тренажеры, изготовленные роботами по моим чертежам. Пробежавшись по беговой дорожке, начинаю колошматить самодельную грушу.

– Что это вы делаете, Эзарт?! – раздается от двери голос доктора.

Обернувшись к нему, внезапно обнаруживаю, что работаю на публику. Рикен и Бамет с интересом рассматривают мой спортзал через голову доктора. Ну, что-ж, это неплохой повод продемонстрировать парням, чем занимаются в спортзале.

– Бамет, иди сюда, – зову охранника. – Ударь меня.

Послушно подошедший Бамет отрицательно качает головой.

– Не буду.

– Почему?!

– Ты мой хозяин, я не должен тебя бить. – Осуждающе смотрит он.

– Я не хозяин, а человек, который тебе платит за то, что ты меня охраняешь, – возражаю ему, – но я еще не видел, как ты умеешь драться. Может, я зря плачу тебе деньги?!

Подначка вызывает именно то действие, на которое я рассчитывал. Бамет вспыхивает и, сжав кулаки, цедит:

– Учти, ты сам просил!

Коротко размахнувшись, он выбрасывает кулак, целясь мне в плечо. Ну, это несерьезно. Я лишь чуть приседаю, молниеносно отклоняясь в сторону и, шлепнув его пониже спины, отступаю назад. У дверей хихикнул Трик, подлив масла в огонь.

Бамет стиснув зубы, бросается ко мне и пытается ударить меня в живот. Слегка отклонившись перехватываю его руку и, потянув на себя, подцепляю ногой его ноги. Бамет не успевает даже осознать что произошло, как плашмя шлепается на пол. От дверей раздается вскрик доктора.

– Поосторожнее, Эзарт! Вы так убьете мальчика!

– Он не мальчик, а охранник, – парирую я, не сводя глаз с осторожно подбирающегося ко мне Бамета. – К тому же пол здесь мягкий, а убивать его не входит в мои планы.

Бамет вновь предпринимает примитивную попытку напасть на меня, и снова оказывается на полу.

– Ну, теперь все поняли, зачем я прыгаю здесь каждое утро?! – строго спрашиваю зрителей, помогая охраннику подняться. – Так вот, предупреждаю, утренние тренировки входят в ваши обязанности! Рикен, тебя это тоже касается! Снимай плащ и сапоги, становись вот сюда!

Трику приходится встать на беговую дорожку и теперь уже Бамет веселится от души, наблюдая как раз за разом его друг слетает с тренажера. А я показываю друзьям что можно делать на простых кольцах, свисающих на веревках с потолка, и на брусьях. Через полчаса раскрасневшиеся и вспотевшие парни настолько похожи на вареные овощи, что я, сжалившись над ними, объявляю конец тренировки. -Но чтобы завтра утром вы оба были здесь! А сейчас идите, умойтесь и переоденьтесь, а то будете пахнуть как дижанцы! – командую я, отправляясь в душ.

Нужно будет устроить еще одну душевую, принимаю решение стоя под мощными струями. В каждом афийском доме есть умывальная комната, а в некоторых даже не одна. Обычно это каменная бадья, в которую тонкой струйкой течет вода поступающая под естественным напором из горной речки. Зимой вода настолько ледяная, что афийцам приходится таскать из кухонь котлы с кипятком. Но летом греть воду не принято, и в умывальной комнате никто не задерживается больше одной – двух минут. Зато все каждый вечер ходят купаться к океану, за исключением тех дней, когда шторма делают это невозможным. Я заранее веселюсь, представляя, как Трик с Баметом в первый раз испробуют на себе контрастный душ, и, выйдя из кабинки, первым делом отправляю роботов с новым заданием.

Одевшись, иду проведать своего Малыша. Он как всегда трогательно рад моему визиту, трется змеиной головкой о руки и, закрыв глазки, в экстазе застывает, весь воплощение преданности. Взяв черепашку на руки, отправляюсь погулять с ним по садику. Но уже на лестнице, окунувшись в ароматы, распространяющиеся из кухни понимаю, что вовсе не против завтрака. Или это уже обед?!

– Доброе утро, Фарина! – приветствую кухарку, отворив двери кухни. – Не могли бы вы принести мне в садик чего-нибудь перекусить?!

– Да, да, конечно, – приветливо отзывается она, оборачиваясь от столика, на котором что-то лепит из теста. И ахает, выронив из рук на пол почти готовый пирожок. – Что это за гадость у вас в руках?!

Вынырнувший из-под полки ушани деловито принимается уничтожать несостоявшийся шедевр, а Малыш, завидев его вытягивает шею и угрожающе шипит, еще больше пугая Фарину.

– Это мой питомец, – извиняющимся тоном объясняю я, здорово подозревая, что таким любимцем навсегда подорвал свой авторитет в глазах кухарки.

Мы спешно ретируемся из кухни и, пройдя через холл, выходим в садик. Я тут же опускаю Малыша на дорожку, и устраиваюсь на скамье около фонтанчика. Черепашка деловито обследует почву под кустами, не отходя, однако, далеко от меня. Вскоре в дверях, ведущих в садик, появляется Фарина. Опасливо поглядывая под ноги, она несет поднос, уставленный разнообразными тарелками и кувшин с соком.

– Спасибо! – благодарю я, забирая у нее поднос и ставя рядом с собой на скамейку. – А не могли бы вы налить мне кружку кипятка?!

Изумленно расширив глаза, кухарка молча кивает.

Я понимаю ее удивление, здесь не пьют кофе, а травяной чай заваривают заранее и пьют слегка остывшим. Но я сегодня хочу именно кофе, такой вот неожиданный каприз. И виноват во всем пушистый хомяк, пробудивший во мне неведомую раньше тоску по родному миру. Сейчас я не имею права бросить здесь все и улететь домой. Но хоть кофе то мне можно?!

Фарина приносит кипяток и с тревогой следит, как я бросаю туда из маленькой серебристой конволюты черную таблетку концентрированного растворимого кофе. Знакомый запах мгновенно достигает моих ноздрей, заставляя зажмурится от предвкушения.

– Можно вас спросить? – робко начинает кухарка.

– Конечно. – Открывая глаза киваю я, и делаю первый глоток. Великий космос, как здорово!

– Спрашивайте, – приглашаю ее продолжать, тем временем прикидывая, стоит ли давать ей попробовать мой напиток, если она спросит, не собираюсь ли я отравиться.

– Господин Эзарт, – неуверенно начинает Фарина.

– Во-первых, просто Эзарт, мы же друзья, вы забыли?! – перебиваю я ее. – А во-вторых, садитесь, я не могу спокойно завтракать, когда около меня стоят.