Меч Лун (СИ) - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga"

Фернадос отчаянно боролся с ощущением нереальности происходящего. Только выработанное десятилетиями полной опасностей жизни самообладание позволяло ему вести себя, как ни в чем не бывало. За одним столом сидели и обсуждали общие планы четыре мага и колдун. Фернадос знал всех их и не мог заметить ни тени фальши в голосе, ни малейшей оговорки, ни одного неверного жеста — ничего из того, что могло указать на предателя. Единственным доказательством была та мимолетная реакция темного Талисмана, который принадлежал Мирандосу и который Фернадос скрыл ото всех. Чем больше он тянул с демонстрацией находки, тем больше удивления вызвал бы этот поступок. Да и поверит ли кто-нибудь в его дикое заявление?

Часть его сознания по-прежнему присутствовала на совете магов, подавала реплики, выслушивала доводы. Все сходились на том, что старого Икторна следует переправить в Гильд-Холл, только там он мог быть в относительной безопасности. В принципе Фернадос был с этим согласен, хотя прежней уверенности в мудрости действий Гильдии у него не было. В конце концов, открытие Врат Хаоса предотвратило только чудо в лице юного Дэвида.

— И, конечно, — вещал Гекторас, — только Гильдия может решить, как использовать его в сложившейся ситуации.

— Например, как? — подобрался Фернадос.

Молодой саркессец досадливо поморщился.

— Не будем притворяться! Теперь остановить владельца Меча будет нелегко, возможно, его отец поможет нам в этом.

— Кое-кого судьба Герхарда ничему не научила. Вместо того чтобы поддержать Наследника Силы в борьбе с Тьмой, некто предпочитает строить против него козни!

— Меч Лун в руках Тьмы и мы должны предусмотреть…

— Это еще не факт!

— Фернадос прав, — пробормотала леди Верона, ей с ее талантом влиять на людей сегодня досталось больше других, — всякие выводы преждевременны. Мы не можем полагаться на слово слуг Родерика, а других свидетельств у нас пока нет.

— Получив Меч, слуги Тьмы не стали бы устраивать весь этот спектакль!

Карани звучно хлопнул по столу ладонью.

— Оставим препирательства! Гильдия обобщит имеющиеся сведения и вынесет решение.

В свое время.

Маги молча кивнули в знак согласия. Совет обсудил план отъезда графа Икторна и, в результате, в попутчики Фернадосу достался саркесский маг.

Теперь, наблюдая за пятеркой графских гвардейцев во главе с сержантом Дюроком, сопровождающих своего повелителя, маг пытался понять, насколько эскорт являлся защитой, а насколько — конвоем. Адепты определенно хотели видеть лорда Джеймса в Гильд-Холле. Темно-зеленые, с золотым вензелем Дома Икторнов, плащи гвардейцев терялись среди серых облачений Стражей.

Глава 6

В положение слуги есть свои преимущества: пока Ирвин и Жак чинно поглощали ужин за отдельным столиком, я успел завязать знакомства с дюжиной завсегдатаев Пьяного Кузнеца, выдать заготовленную заранее историю и выслушать большую часть местных сплетен. Мне сильно помогало близкое знакомство с отцовскими гвардейцами — большинство посетителей были солдатами местного гарнизона или возчиками недавно прибывшего обоза, доставившего в припасы и новости из Плавницы, волостного центра. Одно мне стало ясно сразу — самым страшным врагом гарнизона в Белокамье является скука. Свежие сплетни толковались на все лады, и я принял посильное участие в обсуждении.

На взгляд посвященного слухи были довольно зловещие, хотя говорившие, зачастую, не принимали их всерьез.

— Выкладывай! — потребовал Жак, едва мы остались наедине, Ирвину не удалось выдумать достойный предлог, чтобы заскочить к нам в комнату.

— Ну, все пересказывать я не буду, но помимо историй про свояков и своячениц есть нечто любопытное. Неделю назад в Плавницы приехали два мага. Два! И дюжина Стражей. Явление, по местным меркам, экстраординарное. А за месяц до этого ходили упорные слухи о появлении оборотня. Были жертвы, не столько, сколько от демона и, преимущественно, животные, но все же. Через два дня после приезда один из магов уехал (ночью, тайно) и увез старшего сына одного из местных баронов, Витала Тирсина. Юноша недавно вернулся домой откуда-то из Ункерта, где был на весенних празднествах вместе с некоторыми другими молодыми дворянами. Мнения разделились: то ли парень имел в Ункерте проблемы с законом, то ли маги пытаются его защитить от нечисти. Неясно только, чем занят оставшийся в городе маг и его Стражи. Что скажешь? Думаешь, стоит нам туда соваться?

Жак долго хмурился, потом спросил:

— И часто у них нежити?

— Насколько я понял — нет. Это первый серьезный случай за двадцать лет или около того. Люди в замешательстве и ищут виноватых. Мы там будем не очень хорошо смотреться.

— Теперь сворачивать поздно, да и глупо — только вызовем подозрения. Когда возвращается обоз?

— Завтра-послезавтра.

— Попробуем их обогнать. Придется потратиться на лошадей и фургон — авось продадут. Далеко не уходи, займись чисткой одежды, часа через два вернусь.

Я, со вздохом, повиновался. Страж энергично прогрохотал сапогами по лестнице и принялся громогласно выкликать хозяина. Несомненно, к вечеру у него будет фургон и столько лошадей, сколько он пожелает купить. С одеждой у меня получилось… не очень. Рубахи и носки унесла в стирку смешливая рыжеволосая служанка. С грехом пополам, я вытряхнул во дворе наши плащи и куртки, наладился было зашивать прореху на штанах, но крепко заснул в жестком дубовом кресле.

Маг Зеленой Гилдии мэтр Асторис попал в щекотливое положении, начав действовать прежде, чем удалось добиться поддержки шаренских властей в лице семерых вельмож, сидящих теперь перед ним вокруг накрытого алым бархатом стола. В итоге, ему приходилось оправдываться перед какими-то провинциальными баронами и отвечать на их идиотские вопросы. Присутствие епископа Плавницы никак не облегчало эту задачу, даже наоборот.

— Нет, святой отец, — голос Асториса был неизменно мягок и убедителен, — Молитва и святое причастие не помогут жертве «Волчьего когтя». Принявший в себя хотя бы частицу заклятья обречен.

— Должно быть какое-то средство! — упрямо твердил барон Тирсин.

Маг тяжело вздохнул и напомнил себе, как ревниво относится знать Шарены к вмешательству в свои дела со стороны северного соседа. Пусть Тирсины — не самое знатное семейство, но позволять себе раздражение он не вправе.

— Увы, никому в этом мире такое средство не известно. Именно этим «Волчий коготь» и знаменит. Заклятье овладевает жертвой медленно, но результат всегда один. И вы его видели.

Лорд Тирсин на мгновение закрыл глаз, и стали заметны глубокие морщины, пролегшие на его лице. Всего лишь неделю назад их не было. Маг посочувствовал ему в душе — потерять сына, столь жутким образом… Но барону следовало радоваться, что их вмешательство было своевременным, и прочие домочадцы не пострадали. В семье Тирсинов пятеро детей и трое из них — мальчики. Асторис старался не думать, что будет, если следующим окажется сын Роднега, единственный ребенок в семье.

— Проклятые вастаки! Давно пора гнать их взашей. Пусть друг друга травят в своих вонючих, задрипанных княжествах! — лорд Листрин был подавлен и зол, впрочем, как и все присутствующие. — Почему Гильдия не остановила мерзостное колдовство?

— Весенние празднества очень многолюдны, на них прибывает масса гостей. Мы обнаружили источник заразы почти мгновенно, но несколько человек уже успели пострадать. К сожалению, сокольничий вспомнил не всех, кто прикасался к птице, но Витала среди них не было. Это значит: есть еще один — как минимум, один — принявший на себя заклятье. Причем, близко знакомый с Виталом, такой, что мог общаться с ним в течении двух-трех минут после контакта с птицей. Мы должны найти его прежде, чем Зло овладеет им. Так мы спасем не тело, так хотя бы его душу и всех тех несчастных, которых он утянет за собой, став зверем.

Лорд Роднег нахмурился.

— И вы предлагаете только выжидать?

Хвала небесам, хоть этот со мной не спорит!