Монахиня из третьего отдела (СИ) - Радион Екатерина

— Хочешь сходить на колесо? — неожиданно предложил Рикардо.

Лиретта невольно вцепилась пальцами в борта лодки. Пожалуй, она не просто не хотела, а была крайне против такого поворота событий. Ей и полета на дирижабле хватило, а тут добровольно, да и без острой необходимости подниматься под купол! Но что будет, если она откажется? Поедут домой, Рик запрется в кабинете и примется за дела, ее будет доставать Антонио, а рядом замрет Этель, наблюдая за тем, не допустит ли она досадный промах. Нет уж, отказываться от возможности побыть с Риком наедине она не собирается!

— Конечно! Это же можно посмотреть на город с высоты полета! Я немного видела, когда летела на дирижабле, но это совсем не то, — постаралась изобразить она восторг.

Все же один из лучших способов избавиться от фобии — взглянуть ей в глаза. Возможно, в этот раз ее и отпустит. По крайней мере, наставники в академии говорили, что когда-нибудь точно отпустит. Так почему бы не сейчас?

Хвост двадцать четвертый.

Водная прогулка

— Ожидаю возможность передачи примерно через 40 минут, — отослала на передатчик Кароль.

Девочки сидели всей гурьбой в столовой и уплетали обед. Им с самого начала шли на уступки, возможно, из-за некоторого таинственного ореола, навеянного обстоятельствами их нахождения. Возможно, будь они обычными детьми, они смогли бы в полной мере насладиться настолько привилегированным положением. Но они не были.

Заметив, как Кароль на мгновение выпала из реальности, остальные вопросительно повернулись к ней. Та тут же толкнула локтем Шарлотту. Лотта за ночь собрала на основе передатчика Чарли собственную станцию, и теперь могла обеспечивать общее пространство для радиосвязи между девочками без участия координатора.

— Ну наконец-то, — буркнул в ответ Карлос, — я буду наготове. Просто бросай шарик через стену как можно естественнее. Мы дальше справимся.

Хотя фраза предназначалась только Кароль, услышали ее таким образом все. Девочки переглянулись.

— Если мы будем только молчать и переглядываться, это будет подозрительно, — отослала остальным Андрайн. Положив ложку, она добавила голосо: — Я волнуюсь за Чарли.

Шарлотта спешно припала к массивной кружке с компотом, держа ее тонкими пальчиками обеих рук. Словно она как-то причастна к этим событиям.

— А что, если мы как в детской считалке? Сначала нас отрезали от взрослых, а потом мы будем пропадать по одной? — как-то беспокойно заметила Кароль, стараясь подыграть.

— Это было бы весьма интересно, — с пугающим энтузиазмом отозвалась Шарлотта.

Со вчерашнего дня она начала соображать гораздо быстрее, и вместо привычной заторможенности, из-за которой монахи смотрели на нее с сочувствием, все чаще демонстрировала находчивость. Словно все, что было раньше, осталось всего лишь маскировкой. Или это из-за Чарли?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурив брови, поинтересовалась Андрайн.

— Мы слишком привыкли полагаться на взрослых, — серьезно заметила Шарлотта, — Но раз наши родители ушли, то и монахи могут уйти. Мы должны учиться держаться друг друга и думать сами.

— А еще Карлос половину времени недоступен, и хорошо если тогда, когда мы спим, — добавила она по беззвучной связи, — Вдруг что случится?

— Ты хочешь сказать, мы могли бы спасти Чарли? — уточнила Андрайн.

Кароль было открыла рот, чтобы выразить свою надежду таким развитием событий, но их негласный лидер продолжила с наигранной горькой усмешкой:

— А родителей мы могли спасти? В том взрыве?

— У нас есть миссия. Любые потери на пути к ее достижению допустимы. Шарлотта, ты что, принимаешь наставления жрецов как инструкции? Они предназначены для людей, для лю-дей, мы же лишь расходный материал. Наша самодеятельность нарушает планы Создателей, — прозвучало следом в общем канале с ее стороны.

Кароль задумалась. Личная связь, предложенная Шарлоттой, казалась ей хорошим решением, что бы кто ни говорил. Но спорить напрямую с Андрайн ей тоже не хотелось.

Лотта ничего не ответила, только тихо хихикнула и быстрым движением поменяла свою пустую тарелку на почти нетронутую тарелку Андри.

— А с этим ты тоже побежишь к монахам, да? — язвительно заметила Шарлотта, в сущности, куда более заинтересованная едой, нежели доказательством своей правоты. Андрайн могла бы возмутиться, и Кароль хотела, чтобы она возмутилась. Но на проверку негласный лидер отряда оказалась такой же бесчувственной, как и раньше. Чуть помотав рыжими кудрями, она бросила:

— Ты потому и жрешь много, что постоянно занимаешься самодеятельностью, — ответила она, — Прекрати тратить время на всякие глупости и есть при каждом удобном случае, а то превратишься непонятно во что.

— Это начинает мешать заданию, — добавила Андрайн мысленно.

С ложкой во рту светловолосая Шарлотта обернулась к подругам, ища поддержки. Она и так не годилась для «основного сценария», об этом напрямую сказал архиепископ. Потому ее оставили здесь на правах агента поддержки, а значит, именно она, а вовсе не Чарли, была кандидатом номер один в расход. И именно Лотта думала каждую минутку, как помочь своим сестрам. Но их лица не могли выдать скрытых эмоций, а те, что могла прочитать одна, могла прочитать и другая. Они признавали авторитет Андрайн, не установленный монахами, но заложенный Создателями. Или по крайней мере делали вид, как делала вид Кароль, с осуждением глядя на блондинку и выговаривая одними губами «свинья». Внутри у нее появилось очень странное, совсем незнакомое ощущение. Она поступала единственно правильным и рациональным образом, но то, что отвечало за эмпатию, орало о фальшивости всего этого и требовало заступиться за младшенькую, еще вчера бывшую для них едва ли не обузой.

Разговор зашел в тупик, и несколько минут спустя они вышли во двор. Шарлотта чуть-чуть отставала от основной компашки, словно пребывала в своих мыслях. Ее глаза были пусты, как и раньше, и в них не видно ничего, что вызывало бы опасения — скорее жалость. Иногда она оборачивалась и долго, невразумительно смотрела куда-то в сторону, пока кто-то из девчонок не окликал ее.

— Меня беспокоит слежка, — прокомментировала свои наблюдения Лотта. Кароль ойкнула вслух, обеспокоенная тем, что ей предстоит сделать. Если бы задание состояло в том, чтобы незаметно что-то где-то оставить, то толпой они могли бы сделать подобное. Скорее всего. А здесь факт передачи будет практически невозможно скрыть.

— Мы с тобой, — Андрайн стиснула ладонь Кароль, улыбнувшись. Та кивнула в ответ. Казалось, это обычный жест поддержки среди сверстниц, но не тут-то было.

Группа весело двинулась по парку. Сначала им приходилось изображать бодрый разговор ни о чем, но очень быстро девочки заигрались и начали всерьез говорить о том, что заставляло их волноваться. Санни, отличающаяся яркой внешностью, рассказывала о внимании со стороны юных послушников. Кароль беспокоилась насчет того, что с ними может случиться, и рисовала у всех картинки сродни «вот если бы мы вернулись домой…» Лотта говорила мало, но в меру сил старалась поддержать сестер легкими прикосновениями. Ее общение было значительно менее вербальным — и неудивительно, Андрайн постоянно пыталась ее задеть. По всей видимости, она ждала какой-то другой развязки с Чарли.

Кароль понимала: если бы Чарли неожиданно вернулась раненой, то попала бы в цепкие лапы медиков. А это недопустимо. Если бы Чарли вернулась и вовсе неповрежденной, это вызвало бы слишком много вопросов. Фальсифицировать чудо? Слишком опасно. Поэтому вывод сестренки из игры стал единственно возможным решением.

— Это, мелкие, у меня все заряжено! — передал Карлос.

Кружащаяся по саду группа бодро подлетела к одной из стен. Дальше все прошло как по сценарию. Кароль выудила «носок» и бодро метнула в Андрайн. Та поймала и перепасовала Лотте. Лотта с неслышным комментарием «разве это было необходимо?» пропустила подачу получила носком в нос, упала на траву, а после взяла его и понюхала. Как и следовало ожидать, никакой органической вони не чувствовалось. «Принцессы не потеют». Кароль, тем не менее, едва заметно смутилась.