Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А.

В глубине души мальчишка побаивался, что не учёл какую-нибудь важную деталь, и дракон одним ударом превратит его прекрасный план в объект для жестоких насмешек. Но Скай некоторое время молчал, а потом изрёк:

— Мудро придумано. Это может сработать.

— Это же я, — улыбнулся Серёжка. И тут же скривился: прозвучало хвастливо, а хвастаться ему вовсе не хотелось. Просто, была у парнишки такая присказка, которую он любил повторять, когда его за что-то хвалили. А ещё больше любил говорить: "Это же мы", когда хвалили не только его одного, а команду, звено, класс или хотя бы их вдвоём с Тошкой. Серёжка Яшкин всегда охотно делил радость и успех, а сейчас дракон мог подумать, что он — хвастун. Обидно.

Но ничего такого дракон, похоже, не подумал. Он только сказал:

— Если ты твёрдо решил остаться, то я улечу один. Но помни: отныне любой дракон и любой ящер помогут тебе в любой твоей просьбе. Скажи им лишь, что ты друг диктатора Ская Синего.

— Запомню, — кивнул парнишка. Помощь никогда не бывает лишней, вот только настоящая она тогда, когда тебе помогают, потому что надо помочь, не из-за того, что ты чей-то там друг. А если бы не был другом, так и прошли бы мимо, ничего не сделав? Неправильно это.

— Я сейчас перелезу обратно через забор и вернусь к себе в казарму. А ты подожди несколько минут и взлетай.

— Хорошо.

— Не забудь про метлу.

— Я дракон, а не безмозглая курица. Мне не нужно два раза объяснять, что и как нужно делать!

— Извини, — смутился Серёжка. Обидеть Ская он никак не хотел. — Ладно, я побежал, пока меня никто не заметил. Счастливо тебе долететь.

Мальчишка окончательно смешался. Наверное, с точки зрения взрослого он говорит глупость. Дракон ведь, хоть и не человек, но всё равно — взрослый. А взрослые очень не любят, когда дети глупости говорят. Даже родители иногда рукой махали: "Что ты, Серёжка, ерунду городишь". Редко, конечно, но бывало. Когда заняты были или настроение плохое. А вообще и папа, и мама понимали, что не так-то легко подобрать к мыслям слова. Оно как-то само получается: думаешь одно, а говоришь совсем другое.

Но дракон серьёзно ответил:

— А тебе дождаться друзей.

И мальчишка как-то сразу почувствовал себя спокойно и уверенно. Всё уже почти закончилось и закончилось хорошо. Оставалось только тихо и незаметно вернуться назад, в казарму. Серёжка осмотрелся: на стенах никого, в бойницах тоже. Мальчишка рывком, преодолел двор бестиария, быстро взобрался на стену. Бросил последний взгляд на дракона. Тот по-прежнему лежал у стены, свернувшись калачиком. Парнишка уважительно позавидовал выдержке пленника. Сам бы Серёжка на его месте, наверное, землю бы рыл от нетерпения. А дракон лежит, словно дома на диване. То есть не на диване, а… Ну, в общем, словно ничего не происходит. Вот это самообладание!

Мальчишка соскользнул по стене вниз. Нечего засиживаться, надо скорее возвращаться. Сейчас в казарму, под плащ, свернуться клубком, согреться и заснуть. Хотя, наверное, когда дракон взлетит, начнётся тревога, заснуть не дадут. Тогда, хотя бы согреться, ноги, наверное, холодные как ледышки.

Стражники появились из-за угла настолько неожиданно, что Серёжка чуть не врезался в живот первому патрульному. В последнее мгновение мальчишка затормозил и застыл на месте от удивления. А прежде чем пришел в себя, воины крепко схватили его за плечи.

— Ты что тут делаешь? — выдохнул стражник.

— Я… это… — промямлил мальчишка. Ноги вдруг стали ватными, защипало в горле. Попался и как глупо попался.

Воин грубо тряхнул парнишку за плечо.

— Что — это? Как ты посмел выйти со двора, скотина. Плетей захотелось?

Серёжка убито молчал.

— Совсем мелкота страх потеряла, — вступил в разговор второй стражник, в котором мальчишка узнал одного из тех, кто охранял ребят в порту. — Ты кем считаешь, малёк? Кто ты есть? Первогодок, да и для первогодка-то сопляк.

— Так это тот уродец, что дракона поил? — хмыкнул первый. — То-то смотрю, больно мелкий. Чего шастал? Опять ему какое облегчение удумал?

Он снова тряхнул Серёжку, на этот раз не просто грубо, а зло.

— Ишь, драконий защитник. В костёр бы вас всех, изонистов недобитых, вместе с нечками проклятыми. Вот тогда поскулишь. Говори, зачем ты здесь, ну?

Страха у Серёжки уже не было. Всё равно, ничего уже не изменишь. Как бы он себя теперь не вёл, всё равно, один конец. Но раз так — значит нужно вести себя достойно.

— Дракона освобождал.

— Что?

Даже в темноте было видно, как от удивления вытянулись лица стражников. Оба недоумённо уставились на Серёжку, будто мальчишка прямо у них на глазах превратился в невиданное чудовище.

— Плохо слышите, да? — с невинным видом поинтересовался парнишка. — Может вам уши надо лечить?

К Серёжкиному удивлению даже откровенная насмешка не привела патрульных в чувство. Вместо того, чтобы дать дерзкому рабу по шее так, чтобы надолго прикусил язык, воины продолжали тупо пялиться на него круглыми от изумления глазами. Тот, что охранял в порту, и вовсе выпустил Серёжкино плечо.

— Дракона… освободил… — наконец, выдавил из себя первый стражник.

— Ага, сообразили, наконец, — с издевательской улыбкой кивнул Серёжка. Впрочем, тут же понял, что поторопился. Это птица-говорун отличалась умом и сообразительностью. Местным стражникам до неё было далековато.

— Слышь, малый, ты так не шути, — заговорил вдруг второй охранник. — Надо соображать, что говоришь. Понятно, что за ночные прогулки тебе плетей всыплют, но за такие шутки… За такие шутки ланиста с тебя всю шкуру спустит.

— А я не шучу, — нарочито безмятежным голосом ответил Серёжка. И тут же, словно подтверждая его слова, из бестиария шумно взлетел дракон.

— Я услышу внятное объяснение: что именно произошло?

Мирон украдкой вздохнул. Кажется, крушить сгоряча всё, что попадётся под руку Балис не станет. Конечно, профессионал высокого класса, да ещё и литовец — просто обязан быть хладнокровным. Только вот кому он обязан — тот ещё вопрос, а Серёжка для него — почти родной. Тут голову потерять не стыдно никому. Но старый друг пока что не обнаруживал желания решить проблему методом Терминатора.

— Разве Саша вам не сказал? — удивился Олус. — Ночью Сережа освободил дракона.

— Это точно?

— Инквизиторы мне не докладывают, — Мирон чуть не выматерился от досады на неуместно прорезавшуюся иронию. Привычка — вторая натура, но, зараза, претендует на то, чтобы стать первой. Единственным способом хоть как-то смягчить ситуацию, было сделать вид, что ничего не произошло. — Но в то, что в школе Луция найдётся ещё один ученик, способный выпустить дракона я не поверю.

— А может, у наших новых союзников там был свой агент, про которого они нам не сказали?

— Они здесь не при чём, — твёрдо ответил благородный сет. — Бараса уже приносил вести от Олха. Они не имеют никакого отношения к произошедшему и удивлены больше нашего.

— Понятно…

Гаяускас опустился на табурет. Как обычно, ни черта толком неизвестно, только какое-то чутьё подсказывало капитану, что ошибки нет: дракона освободил именно Серёжка. Как только он не испугался подобраться к эдакой зверюге…

— И как ему вообще это удалось?

— Этого мы не знаем.

— Такого просто не могло быть, — вступил в разговор молчавший Йеми. — Дракон наверняка был заключен в магические оковы. Так положено. А отомкнуть их может только маг. Причём, довольно сильный маг.

Взгляды всех собравшихся обратились на Наромарта.

— Оковы, которые держали дракона, действительно содержали магию, — признался эльф. — Как мальчик мог их отомкнуть — ума не приложу. Ну, не волшебник же он на самом деле.