Сияние богов - Грановский Антон

– Он беспрестанно заботится о нас, – подтвердил сутулый вялым голосом.

– Если он так сильно о тебе заботится, то почему у тебя такие ветхие штаны? – поинтересовался у сутулого Глеб. – А ты выглядишь голодным, – сказал он худосочному. – Сколько дней не ел-то?

– Великий князь не может уследить за всеми сразу! – обиженным голосом возразил худосочный.

– Но он старается, – робко подтвердил сутулый. – Все лучшее, что мы имеем, – от него. А худшее – от нас самих.

Рамон усмехнулся и тихо пробормотал:

– Завидная преданность властителю.

К мужикам подошла тщедушная женщина с закутанной в желтый платок головой.

– Об чем говорите? – поинтересовалась она у худосочного, с подозрением посмотрев на Глеба и Рамона.

– Об нашем князе, – ответил тот.

При слове «князь» лицо женщины осветилось, а взгляд потеплел.

– Наш князь – великий человек! – с гордостью заявила она.

Сутулый кивнул.

– Да, я им уже об этом говорил.

Женщина поправила платок и затараторила:

– Прошлым летом мы выкопали новый колодец. Воды в нем долго не было, мы даже подумали, что выкопали не в том месте. Но потом вода пошла, и колодец наполнился. И все это благодаря нашему князю.

– Что же он такого сделал? – поинтересовался Глеб. – Послал своих слуг очистить колодец?

Худосочный покачал головой.

– Не. Колодец расчистил я.

– Что же тогда сделал князь?

– Он беспрестанно думал о нас и сочувствовал нам всей душой, – сказал сутулый и тяжело вздохнул.

– Откуда вы знаете, что он про вас думал? – поинтересовался Рамон.

Мужики и баба переглянулись. Худосочный сдвинул брови и назидательно проговорил:

– Это все знают. Наш князь заботится о каждом из горожан и сочувствует нашим бедам, как своим собственным. Все хорошие мысли, которые приходят к нам в головы, – его заслуга.

Глеб откинул с лица темную прядь волос и негромко сказал:

– Что-то я совсем запутался. Рамон, ты что-нибудь понял?

– Только то, что князь для этих людей – настоящий Бог, – задумчиво ответил толмач.

– Бог? – Худосочный возмущенно сверкнул глазами. – Не говорите так, странники! Наш князь больше, чем бог, и лучше, чем бог!

– Да, – сказал им Глеб. – Несомненно.

Затем обнял Рамона за плечи и отвел его в сторону.

– Думаю, толмач, нам нужно идти прямиком в княжий терем, – предложил он.

– Да, – согласился Рамон. – Ни об одном человеке в мире я не слышал столь удивительных и хвалебных речей. Либо здешний князь и впрямь бог, либо он…

Рамон не закончил фразу, да этого и не требовалось.

– Княжий терем хорошо виден отсюда, – сказал Глеб, глядя на большую расписную домину, стоящую на пригорке.

– На фоне здешних ветхих лачуг он выглядит как настоящий королевский дворец, – заметил итальянец. – Кем мы представимся, когда придем ко двору, Первоход?

Глеб на секунду задумался, потом пожал плечами.

– Пока не знаю. Сориентируемся на месте. На всякий случай сделай лицо посолиднее. Вдруг нам придется представиться иноземными послами могущественной и богатой державы.

Рамон оглядел пыльный плащ Глеба и заметил с улыбкой:

– На послов богатой державы мы не слишком похожи.

Глеб усмехнулся.

– Знаю, толмач, знаю. Но дай хотя бы помечтать.

Рамон вновь улыбнулся, а потом спросил:

– Что будем делать с оружием?

– Припрячем в кустах, неподалеку от ворот княжьего терема. – Глеб вздохнул и добавил: – Чует мое сердце, оно нам понадобится.

2

У больших, железных ворот терема скучали на лавках семеро охоронцев в полном вооружении. При появлении Глеба и Рамона охоронцы посмотрели на них с настороженным любопытством.

Глеб остановился перед охоронцами, изящно (как он сам, по крайней мере, считал) поклонился им и громко сказал:

– Приветствую вас, доблестные воины!

– И тебе не хворать, – небрежно проговорил один из охоронцев, самый пожилой и бородатый. – Чего надобно?

– Мы с моим высокородным спутником… – Глеб сделал круговое движение рукой, как бы заключая себя и Рамона в невидимый круг избранных персон, – отправились в путешествие с целью составить подробный свод славянских земель и жителей, их населяющих, и долгая дорога, по которой мы шествуем вот уже несколько месяцев, наконец-то привела нас в ваше княжество.

Глеб перевел дух, приходя в себя после длинной, витиеватой фразы. Охоронцы переглянулись и снова уставились на Глеба. Они ждали продолжения.

Глеб осмотрел пыльные, бородатые лица, улыбнулся и сказал:

– Короче, парни, нам бы встретиться с вашим князем и поговорить с ним по душам. Это возможно?

Самый бородатый и пожилой из охоронцев сплюнул в пыль, вытер мокрые губы рукавом поддевки и ответил:

– Отчего ж нет… Князь странников привечает. Только мне надо посоветоваться со старшим. Как он решит, так и будет.

– Отлично! – кивнул Глеб. – А кто у нас старший?

– Военный советник Балабан.

– Вот как. И где же он сейчас?

Пожилой охоронец снова сплюнул в пыль, вытер губы, на этот раз не так тщательно, как прежде, и произнес с ленцою в голосе:

– А кто ж его знает? Ходит где-то.

Глеб взглянул на Рамона. Тот пожал плечами. Глеб снова перевел взгляд на охоронца и сказал, чуть повысив голос:

– Ну, может, кто-нибудь из вас его разыщет? Мы подождем.

На ленивых лицах охоронцев появились усмешки. А пожилой бородач изрек:

– Балабан не любит, когда его отрывают от дел попусту. Будь вы странствующими скоморохами, еще куда ни шло. Песенку бы ему какую спели али б станцевали. Вот разве что сами что-нибудь споете. – Он насмешливо посмотрел на Глеба. – Как, страннички? Спляшете для нас?

Охоронцы заусмехались и загыкали. А Глеб пристально посмотрел насмешнику в глаза и отчеканил:

– У тебя очень длинный язык, бородач, но все же попробуй держать его за зубами. Иначе мне придется чуть-чуть его подрезать.

Охоронцы, не ожидавшие от мирных странников таких дерзких речей и привыкшие к тому, что путники, не разбирающиеся в тонкостях местной жизни, годятся лишь на то, чтобы быть предметом насмешек, выкатили на Глеба глаза.

– Что-о?! – проревел пожилой охоронец, когда смысл сказанных Глебом слов окончательно уместился у него в мозгу. – Да я тебя…

Бородач вскочил с лавки и рванул из ножен меч.

Глеб не шевельнулся. Он стоял перед охоронцами в полный рост, расставив ноги и заложив руки за спину, и, чуть склонив голову набок, смотрел на разъяренного воина, сжимающего в руке меч, спокойным, холодновато-ироничным взглядом.

Бородач ринулся вперед и рубанул Глеба мечом по голове. Первоход чуть сдвинулся, и бородач вместе со своим тяжелым мечом повалился в пыль.

Охоронцы помоложе захохотали.

– Так его, Пиреней! – весело крикнул кто-то. – Руби на щи!

– Эй, бездельники, чего тут у вас?! – рявкнул громкий, сухой и трескучий голос.

Охоронцы тут же повскакивали с лавок, быстрыми, привычными движениями оправили брони и шеломы, положили руки на кряжи своих мечей и вытянулись в струнку.

К воротам подошел хромой, невысокий человек с темным, безбородым, загорелым лицом, кривыми ногами и такими широкими плечами, что они казались ненастоящими. В лице человека было что-то восточное, но не хазарское, а скорей аравийское. Да и одет он был странно для русского воина – кафтан заморский, сапоги такие, какие носят северяне, на голове хазарская шапка, а на боку кривой печенежский меч в ножнах со вставками из слоновой кости.

Остановившись у ворот, Хромой бес (а Глеб сразу же про себя нарек его этим прозвищем) оглядел гостей и спросил:

– Кто такие будете?

Глеб поклонился и ответил:

– Мы странники. Путешествуем по славянским землям, беседуем с князьями, воинами и простым людом.

Хромой бес чуть прищурил карие, окаймленные густой тушью черных ресниц глаза и с усмешкой проговорил:

– Ясно. Вынюхиваете, значит.

Сказав это, он внимательно и остро вгляделся в лицо Глеба. Тот не повел бровью, а продолжал молча и спокойно смотреть на собеседника. Того, похоже, спокойствие странника немного смутило.