— Не, обещали день-два. — Солидно ответил ему второй, прихлебывая своё питьё из большой кружки. Он единственный сидел не на чурбаке, а на стуле. На стуле со спинкой, иначе бы его тучное тело могло и назад завалиться.
У третьего тоже была своя кружка, и наливали они, смотрю, каждый из своей бутылки. Тот, кого я услышал первым, вообще вёл разговор на сухую. Одеждой он был скорее похож на крестьянина. Он хоть и старался держаться солидным, но на фоне своих собеседников, это смотрелось смешно, тем более, когда к нему обращались, крестьянин тут же рефлекторно сгибал спину.
Ясно, ночная совместная пьянка, но каждый пьёт своё. Мир единоличников.
Разговор у них так и вертелся вокруг того, что их не пускают дальше по дороге, потому что «таково указание управляющего барона де Дальмо». О как! А я гадал, чего это мы не встретили ни одного человека, оказывается, их тут всех задержали именем управляющего, чтобы они меня о засаде не предупредили.
Ничего интересного узнать не удалось, и, послушав минут десять, я решил ползти дальше, но тут я буквально замер.
— А чо за девку они притащили сёдни? — А вот это уже и мне интересно. Не про Хайлин ли речь?
— То разбойница, любовница Сивого, что казнили на прошлое лето. — Неспешно ответил солидный. Какого ещё Сивого? — Пряталась долго, но споймали всё ж.
— А чой-то не повесили сразу? — А, видимо это не про неё. Интересно, что это за разбойница такая.
— Судить будут, душегубку окоянную. — Ответил третий, прихлёбывая из своей кружки. — Мне кум давеча гутарил, шо пытают её, сильно пытають. Девку она спокрала у само барона.
— Да ты шо! — Удивился безкружечный. — А шо за девка? Барона дочка, аль племяшка?
— Слыхал, уже два прихода люди барона девок на выданье скупают? Ешо с белыми волосами всё спрашивають?
— Как же, енто все знають, шо за малых можа хорошо получить. — Тот заинтересовался ещё сильнее. — У меня сосед свою среднюю продал. Грит, три монеты золотом отвалили разом! — Зависть в голосе была неимоверная. — Я свою предлагал, так даже монеты не сулили, гады. Ещё и поржали, грят, стара слишком.
— Ну, вот эта разбойница и спокрала одну такую, шо для барона выбрали. Спокрала и сховала дей-то, но де — не сознаётся, гадина. Вот и пытают её, сам видел. Она тама голая лежить.
— Да ты що! — Безкружечник даже привстал со своего чурбака. — И де вона? Страсть как поглядеть охота.
— Вон туды иди. — Махнул рукой, но как-то неопределённо. — Тама ещё повозка новая, тоже, гутарили, ейная она.
— А шо тама? — Он уже был на ногах, готовясь бежать, смотреть, но явно, как и я, направление не уловил.
— Как идёшь в лагерь Седого, слева будет новая повозка, там возле она и лежит. — Это объяснил другой, который, похоже, и не пьяный совсем, судя по голосу.
Крестьянин вскочил, поклонился мужику на стуле и побежал, делая смешные мелкие шажочки. Отлично, вот и провожатый для меня.
— Давай за ним. — Азартно скомандовал мне призрак, который пришёл к тем же выводам, что и я.
— Слушаюсь, папочка. Сам бы я не догадался. — Ехидно среагировал я. В ответ опять его дикий смех. Даже не обиделся, гад!
Крестьянин шёл через лабиринт достаточно уверенно, хотя вокруг опять было темно. Для него, конечно.
— Стонет. — Как-то удовлетворённо заметил граф.
— Кто? — Я старался делать одновременно два дела: не упустить мужика, и чтобы он меня не заметил. Точнее, не услышал.
— Да мечница твоя стонет. — Пояснил он нетерпеливо. — Рядом где-то, но непонятно откуда звук идёт. О, вот и ваша развалюха.
В нашу кибитку мы буквально носом ткнулись после очередного поворота. С виду, вроде бы целая. Теперь надо быстренько всех убить и продолжить путь. Времени даже не впритык, мы уже опаздываем.
— Прекратился стон. — Это был опять комментарий от графа. — Умерла что ли?
— Типун тебе на язык! — Выдал я стандартное бабушкино пожелание. — Я что, зря тут прыгаю и бегаю? Сначала я должен её спасти, а потом пусть умирает.
Осторожно выглянул из-за повозки. А вот и ванна Сенилы нашлась.
Ванная лежала вверх дном, а на ней, в позе русалки на камне, на животе лежала Хайлин. Её мускулистая спина вся была в красных полосах, да и задницу, смотрю, вниманием не обделили.
Девушка молча вертела головой, стараясь увидеть, кто это её так нагло лапает между ног. А Крестьянин явно решил на ручном исследовании женского тела не останавливаться, смотрю, и штаны развязал. Похоже, кому-то пора умереть. Не люблю насильников и самоубийц. А этот явно самоубийца.
Каюсь, сначала хотел ему кинжал в зад засунуть, но он же заорет тогда. Тихо подошёл сзади и резким движением ударил в затылок. Насильнику — насильственная смерть. Ха.
Но этот… очень нехороший человек не захотел умирать спокойно. С воплем, он завалился вперёд прямо на свою несостоявшуюся жертву насилия, перебудив, наверное, всех вокруг.
— По горлу надо было. — Насмешливо добавил мне раздражения призрак. Чего-то он сегодня просто сыплет банальностями.
— Сам знаю. — Раздражённо ответил ему я, спихивая эту тушу с Хайлин. Вот черт, тяжёлый какой! Так, а теперь обрезать верёвки на руках и ногах девушки.
Не успел. Кровь на теле Хайлин вдруг налилась красным цветом, и я резко обернулся.
— Какая встреча. — Ехидный и улыбающийся Седой Кабан собственной персоной. И не один, а с тем, кто тогда спас его от встречи с молнией из моих кинжалов выстрелом в спину. — Надо было сразу тебя тут ждать.
Оба противника были в своих бронежилетах и со щитами. Второй держал в руке тот фонарик-светлячок, лишая меня преимущества ночного зрения. Подготовились.
— Это была ловушка. — Граф стал серьёзным, но изрекать банальщину не прекратил. — У второго нет меча, если завалишь говорливого, то второго разделаешь легко.
— А если конкретный совет? — Общие рассуждения сейчас совсем не к месту, мне бы конкретику.
— Как начнут двигаться, так и будут советы. Сейчас до них слишком далеко, даже кинжал не бросить — увернутся или отобьют.
Понятно, буду думать сам. Снял шпагу и молча сделал приглашающее движение. Разговаривать с этими людьми я посчитал лишним.
Кабан вышел вперёд, прикрываясь щитом.
— Говорят, что ты очень быстрый. — Заметил он насмешливо, тоже сделав короткое движение своим мечом. — Хочу проверить, так ли это. Из засады ты убивать умеешь, это я уже понял.
— Шаг назад! Ещё! — Крикнул призрак, и только эти его резкие команды, на которые я привык реагировать не раздумывая, спасли меня от укола мечом. — Ты чего, баронет, собрался кинжалом меч парировать? Ты совсем свихнулся?
Это да, инстинктивная реакция у меня была не на уход, а на мягкий отвод удара, или парирование.
— Куда же ты. — Продолжал приближаться ко мне приставным шагом Кабан. — Остановись и встреть свою смерть с честью истинного благородного. — И он заржал, а потом резко остановил смех. — Свети нормально!
— Манна кончается. — Извиняющимся тоном ответил ему второй мой противник.
Точно, светлячок стал совсем тусклым, всё вокруг опять начало наливаться серым. Если тут будет темнота, то мне только на руку.
Опять ушёл от прямого тычка. Постарался уйти немного в сторону, потому что уже видел — сзади меня тупик. Кажется, действительно притащили повозку и девушку именно сюда совсем не случайно.
Во второй раз это у меня получилось, а вот в третий Кабан угадал направление и я чуть не попал ему на меч, как бабочка на иголку. Среагировал не я, а граф, отбив кончик меча эфесом, а потом опасно ткнув, целя в сочленения на плече. Тяжёлые пластины были закрыты кожей, зазоры только угадывались, шпага ткнулась во что-то твёрдое. Не повезло.
— Баронет, повнимательней. — Голос его был сосредоточен, он тоже всеми своими чувствами отслеживал движения моего противника.
Ещё один финт с моей стороны, который был отбит щитом. Этот щит закрывал почти всё тело, но оставлял открытыми ноги.
— Цетон, может ему в ногу удар нанести. — Уверенности у меня поуменьшилось, и понадобился совет от более умного воина.
