Бесплодные земли - Кинг Стивен

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136

Внутри тоже присутствовал ресторанный лейтмотив. Хотя все четыре стены были увешаны книжными полками, зал был разделен пополам длинной стойкой, какие обычно бывают в кафе. На половине ближайшей к дверям стояло несколько маленьких столиков и при них – стулья с проволочными спинками. На трех из них были представлены «блюда дня»: романы о Тревисе Мак-Ги Джона Д. Мак-Дональда, романы из серии о Филипе Марлоу Раймонда Чендлера, книги из саги о Сноперсах Уильяма Фолкнера. Небольшая табличка на столе Фолкнера сообщала: «Имеются в продаже редкие первые издания – спрашивайте у продавца». Еще одна надпись, на стойке, была предельно простой и краткой: «ВОЗЬМИТЕ И ПОЛИСТАЙТЕ!» Парочка покупателей именно этим и занималась. Они сидели у стойки, потягивали кофеек и читали. Джейк подумал, что он еще в жизни не видел такого чудесного книжного магазина.

Вопрос только в том, почему он сюда пришел? Была это просто удача, или его привело сюда это мягкое, но все же настойчивое ощущение, что он идет по какой-то тропе – невидимой, как силовой луч – которая изначально предназначалась ему и которую он должен был отыскать?

Один взгляд на столик слева – и Джейк знал ответ.

Там были выставлены детские книжки. Места на столике было не много, так что на нем поместилось чуть больше дюжины книг: «Алиса в Стране Чудес», «Хоббит», «Том Сойер» и все в том же роде. Джейка привлекла книжка, предназначенная, очевидно, для самых маленьких. На ярко зеленой обложке пыхтел, взбираясь на гору, паровозик с веселой рожицей, стилизованной под человеческое лицо. Его скотосбрасыватель (ярко розового цвета) расплывался в счастливой улыбке, а сияющие головные огни – глаза – казалось, зовут Джейка Чемберса войти: открыть книжку и прочесть ее всю. «Чарли Чу-Чу» – сообщало название. Придумано и нарисовано Берил Эванс. Джейк вдруг вспомнил свое экзаменационное сочинение: фотографию локомотива, приклеенную на титульном листе, и повторяющееся «Чу-Чу» в конце.

Он взял книжку со столика и вцепился в нее так, как будто она могла улететь, если бы он не держал ее крепко-крепко. Повнимательнее присмотревшись к обложке, Джейк вдруг понял, что почему-то не доверяет улыбке на рожице Чарли Чу-Чу. «Выглядишь ты счастливым, но мне кажется, это – всего лишь маска, – подумал он. – Ты несчастлив. И Чарли, по-моему, не настоящее твое имя».

Мысль, конечно, бредовая – сумасшедшая мысль, – но ощущалась она абсолютно нормальной. Нормальной и правильной.

Там же на столике с детской литературой стояла еще одна книжка, заинтересовавшая Джейка – в потрепанной бумажной обложке, разорванной в одном месте и подклеенной скотчем, который теперь пожелтел от времени. На обложке мальчик и девочка с озадаченным видом стояли под стайкой вопросительных знаков, парящих у них над головами. Называлась она «Загадки, шарады и головоломки для всех и каждого!». Имени автора не было.

Сунув «Чарли Чу-Чу» под мышку, Джейк взял со столика книгу загадок. Открыв наугад, он прочел:

– Когда он сосна, – пробормотал он вслух. Лоб вдруг покрылся испариной… руки… все тело. – Когда он сосна!

– Нашел что-нибудь для себя, сынок? – спросил тихий ласковый голос.

Обернувшись, Джейк увидел толстого дяденьку в белой рубашке с открытым воротом. Он стоял, опираясь на стойку и держа руки в карманах стареньких габардиновых брюк. Очки без оправы он поднял на лоб. Они очень забавно смотрелись на сияющем куполе лысой его головы.

– Да, – Джейк почему-то разволновался. – вот эти две. Они продаются?

– Здесь все, что есть, продается, – сказал толстый дяденька. – Я бы и здание тоже, наверное, выставил на продажу, если бы мне оно принадлежало. Но, увы, я всего лишь его снимаю. – Он протянул руку за книгами, но Джейк на мгновение замешкался, не желая выпускать книжки из рук. Потом, с неохотою, передал их продавцу. Где-то в глубине души он был готов к тому, что этот дядька сейчас убежит вместе с ними, и если он это сделает… если только попробует убежать… Джейк собирался перехватить его, вырвать книжки и смыться. Потому что они ему очень нужны – эти книжки.

– О'кей, посмотрим, чего ты там выбрал, – сказал толстяк. – Да, кстати, меня зовут Тауэр. [2] Кэлвин Тауэр. – Он протянул Джейку руку.

Джейк выпучил на него глаза и невольно сделал шаг назад.

– Что?

Толстяк пристально на него посмотрел.

– Кэлвин Тауэр. Какое из сказанных мною слов есть на твоем языке богохульство, о Гиборен-Скиталец?

– Че?

– Я хочу сказать, вид у тебя такой, как будто тебя мешком пыльным тюкнули, парень.

– Ой. Простите. – Он пожал большую и мягкую руку мистера Тауэра, очень надеясь, что тот не станет его расспрашивать, что да как. Имя действительно «зацепило» его, но почему, он не знал. – А я Джейк Чемберс.

– Хорошее имя, дружище. Почти как у героя того вестерна… такого, знаешь, бравого парня, который врывается в Черные Вилы, штат Аризона, шутя очищает селение от всех бандюг и скачет, свободный и вольный, дальше. По-моему, что-то из Уайна Д. Оверхолсера. Только ты, Джейк, похоже, не вольный стрелок. Похоже, ты просто решил прогулять занятия в честь хорошей погоды.

– А-а… нет. У нас каникулы с прошлой пятницы.

Тауэр улыбнулся.

– Угу. Ну да, точно. И ты хочешь себе прикупить эти две? Знаешь, так иногда забавно, кто чего выбирает. Вот ты, например… я бы дал голову на отсечение, что ты – фанат Роберта Говарда, пришел подыскать себе что-нибудь из изданий Дональда М. Гранта… ну, знаешь, которые с иллюстрациями Роя Кренкеля. Мечи, обагренные кровью, крепкие мускулы, и Конан-Варвар, прорубающийся сквозь орду стигийцев.

– Звучит неплохо, на самом деле. Просто эти… я их для младшего брата беру. У него день рождения на той неделе.

Кэлвин Тауэр опустил очки со лба на нос и повнимательнее присмотрелся к Джейку.

– Правда? А мне показалось, что ты – единственный ребенок в семье. Единственный ребенок, мне мнилось, я вижу его, как он приветствует день ухода – тихого, без прощания – когда Владычица Мая трепещет в зеленом своем одеянии у кромки лесистой долины Июня.

– Что, я не понял?

– Не важно. Весна всегда на меня навевает Уильям-Кауперские настроения. Люди – существа странные, но интересные, парень… я прав?

– Да, наверное, – осторожно ответил Джейк. Он никак не мог сообразить, нравится ему этот странный дяденька или нет.

Один из посетителей магазина, – из тех, кто читали за стойкой – развернулся на своем табурете. В одной руке он держал чашку кофе, в другой – потрепанный томик «Чумы» в мягкой обложке.

– Хватит, Кэл, пудрить парню мозги. Прекрати умничать и продай ему эти книжки, – сказал он. – До судного дня мы, наверное, успеем еще доиграть нашу партию в шахматы, если ты поторопишься.

– Торопливость претит моей тонкой натуре, – невозмутимо парировал Кэл, но все же открыл «Чарли Чу-Чу», чтобы взглянуть на цену, проставленную карандашом на форзаце. – Не новая уже книжка, но этот отдельно взятый экземпляр на удивление хорошо сохранился. Детишки обычно чего только ни вытворяют с любимыми книжками. По-хорошему, она стоит двенадцать зеленых…

– Обдирает по-черному, – вставил мужчина, читавший «Чуму», и второй рядом с ним рассмеялся. Кэлвин Тауэр пропустил эту реплику мимо ушей.

– …но мне не хотелось бы так тебя разорять в такой чудный день. Пусть будет семь баксов. Плюс, конечно, налог. Загадки можешь забрать за так. Считай это скромным подарком мальчишке, который седлает коня и несется исследовать новые земли в последний день настоящей весны.

Джейк достал кошелек и открыл его не без тревоги, опасаясь, что там окажется не более трех-четырех «гринов». Однако, сегодня ему везло. Пятерка и три по доллару. Он отдал деньги Тауэру. Тот небрежно сунул купюры в карман, а из другого достал сдачу мелочью.

– Хочешь, побудь еще, Джейк. Раз уж ты все равно здесь, присядь у стойки и выпей чашечку кофе. Ты глазам своим не поверишь, как я сейчас разобью в пух и прах жалкую Киевскую Защиту нашего уважаемого Эрона Дипноя.