Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
— Это так, — миролюбиво согласился я. — Сам просился и сам оттуда ушел, когда надоело. Все сам. А теперь извини, мне надо побеседовать с одним человеком.
Хумха что-то еще говорил, но я его уже не слышал. В моем случае пропускать, чьи бы то ни было слова мимо ушей — это, можно сказать, подвиг. Наоборот куда как проще. Слышать все, что говорят мне, при мне и даже втайне от меня, — мой врожденный талант, развитый к тому же столетиями упорной работы. Но когда действительно надо, многое становится возможным.
Я сосредоточился и послал зов Абилату Парасу, главному королевскому знахарю, чье имя некоторые суеверные горожане используют вместо пилюль — твердят вслух, пока не полегчает; самое поразительное, что некоторые от этого действительно выздоравливают, такова сила самовнушения. Когда Джуффин из каких-то неведомых мне соображений привез этого парнишку из Гажина [10] , мы все сперва решили, что это наш будущий коллега, и, конечно, много с ним возились. К тому времени как выяснилось, что Абилат вовсе не собирается поступать в Тайный сыск, а готовится к сдаче экстерна на знахарском отделении Королевской Высокой школы, он успел стать для всех нас чем-то вроде любимого, рано осиротевшего племянника. Я лично подыскал ему первую квартиру в Старом городе, недорогую и удобную, а потом водил по столичным трактирам, показывал, где можно прилично пожрать за небольшие, в сущности, деньги. Разумеется, после того как Абилат сделал фантастическую, на мой взгляд, карьеру при дворе, мы почти перестали видеться, но это ничего не меняло. Дружба не измеряется числом совместных обедов; я всегда ценил людей, которые это понимают. Хотя обеды дружбе, безусловно, не вредят, кто бы спорил.
Впрочем, для того чтобы подсунуть Абилату нового пациента, дружить с ним вовсе не требуется, достаточно просто послать зов и рассказать, что в столице обнаружился больной, которого никто не может вылечить. Абилат всегда с радостью хватается за все непростые случаи, готов возиться с умирающими сутки напролет, даже когда сам не верит в благополучный исход: думаю, от полного истощения его спасает только звание главного королевского знахаря: люди просто не решаются обратиться к нему за помощью. Думают, не положено.
Вот и теперь, выслушав меня, Абилат очень рассердился, что его не позвали раньше. Ладно, положим, сам больной и его жена имели полное право растеряться, но коллега, все те знахари, которых приглашали в дом, — почему никто не удосужился посоветоваться? Неужели личное самолюбие может быть важнее, чем благополучие пациента?! Поэтому в ходе переговоров я услышал такое количество бранных слов в адрес столичных знахарей — полгода в порт можно не ходить, ничего нового я там уже не услышу. Я вообще не подозревал, что мальчик знает все эти ругательства впрочем, при королевском дворе еще и не такому научат.
В итоге мы с Абилатом договорились встретиться в доме Брины; по моим прикидкам, мы должны были добраться туда почти одновременно. Практической нужды в моем присутствии теперь не было, но я решил воспользоваться случаем и навестить бывшую коллегу. Утешать скорбящих не мое призвание, но когда речь идет о старых сослуживцах, это совсем иное дело. Встречаясь, мы одним своим видом напоминаем, друг другу об очень трудных временах, когда нам хватило силы и стойкости не просто уцелеть, но повернуть все по-своему и стать победителями, а такие вещи о себе лучше не забывать вовсе или хоть вспоминать почаще, особенно когда трудные времена возвращаются — теперь для тебя одного.
Кратчайший путь от «Сытого скелета» до Гребня Ехо понятно какой: через Сырой переулок на Большую Королевскую улицу. Завидев впереди дом из лиловых кирпичей, я с досадой вспомнил, что до сих пор не дал себе труда разузнать, кто там живет. Вряд ли это действительно важно, но рассеянностью я прежде не страдал. Сразу видно, насколько меня выбило из колеи вынужденное сожительство с призраком.
Однако недовольство собой не помешало мне с некоторым облегчением отметить, что угрюмых детишек на тротуаре больше нет. Значит, придумали себе наконец-то новую игру и разбежались, давно бы так.
И тут мое внимание привлекла совсем другая уличная сценка: молодой полицейский пытался поднять с мостовой взъерошенного старика в неопрятном домашнем лоохи, а тот как мог, отбивался и бормотал что-то невнятное, подвывая на гласных. Я подумал, что старик смертельно пьян — не то чтобы обычное дело, а все же порой случается, — так что их возня вряд ли стоит моего внимания. Но вопреки этому здравому соображению подошел поближе и спросил полицейского, в чем дело. Мальчик сразу меня узнал, отпустил старика, вытянулся по струнке, как на королевском приеме, и отрапортовал:
— Сам ничего не понимаю, сэр! Иду, вижу, господин Пликс по мостовой ползает, плачет. Спросил, не нужна ли помощь, он не отвечает. Честно говоря, мне кажется, он вообще не понял, чего я от него хочу. Я решил, что бы там ни случилось, а надо помочь ему зайти в дом, нельзя человеку в таком виде на улице оставаться, правда?
— Зайти в дом? А он где-то рядом живет?
— Ну да, прямо здесь, — и полицейский указал на дом из лиловых кирпичей.
— Нот оно как, — озадаченно сказал я.
Вообще-то, давно мог бы привыкнуть к стремительности, с какой меня находят ответы на вопросы — в тех редких случаях, когда я по какой-то причине не спешу искать их самостоятельно. Можно подумать, сама жизнь стремится, во что бы то ни стало меня переупрямить: нет уж, хочешь, не хочешь, а будешь знать обо мне все, в мельчайших подробностях! Вообще-то очень удобно, кто бы спорил.
Выдержав некоторую паузу, я спросил:
— Если я правильно понял, вы знакомы с этим господином. Такое с ним регулярно случается?
— Ох, нет, — полицейский помотал головой. — Что вы. Вообще никогда. Я-то с господином Пликсом действительно знаком, но совсем по другой причине, и, боюсь, он меня уже не помнит. Сразу после войны за Кодекс, я еще мальчишкой был, к ним часто приезжал племянник из Уттари, мы случайно познакомились на улице и крепко подружились, ходили, друг к другу в гости, а тетя Фина, жена господина Пликса, — ну, в смысле, мне-то она не тетя, но я так привык ее называть — делала для нас домашние конфеты в виде…
