Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 142
Что-то жаль мне стало дикарей. Раньше не задумывался: колонии и колонии, рабы и рабы. А сейчас вдруг осознал: их жизнь на чужбине даже хуже судьбы бастарда. Ведь раб - это не человек даже. Вещь, собственность. Именно так трактует его статус закон Галатона: убийство чужого раба считается порчей имущества и обязывает виновного возместить стоимость утраченной вещи. И никак иначе. Собственно, чем дикари заслуживают такого отношения? Они нас не звали к себе, жили спокойно, никого не трогали. А мы захватили их земли ради того, что кроется в недрах, вывозим с континента алмазы, драгоценное черное дерево, а взамен широким жестом дарим горстку дешевых стеклянных бусинок…
- Эй, лейтенант, ты чего задумался? - толкнул меня в бок Зарайя, и с неожиданной для старого солдата чуткостью спросил. - Тебе что, туземцев жалко, что ли? Плюнь, парень, и забудь. Жалеть будешь, когда домой вернешься. А там - нельзя. Они тебя не пощадят, если что. Ну так вот, я и говорю: наладился наш Кот в деревню бегать. Сядет напротив хижины гунгана и сидит, девку высматривает. А она даром что молодая - вредная была, ух! Смеялась все над ним. Досмеялась…
Воин замолчал, вглядываясь в колыхание волн за бортом.
- И что? - поторопил я его.
- Да что… у Кота кровь - не водица. Украл он девчонку, и силой взял. А она этого не стерпела и руки на себя наложила, в Шарде утопилась. Это река там такая, слыхал? А перед тем отцу все рассказала. После этого пропал наш Кот. Мы его обыскались, все ближние селения обшарили, к дальним пошли. Нет нигде. Вернулись, конечно. Мы тогда парганцев ждали - опять несколько рот границу с Зингвадой перешли и все норовили деревню эту захватить. Там рядом шахта большая, волшбинку добывают. Стоял я в карауле, ночь теплая, тихая, светляки летают, здоровые такие, лохматые…- капрал продемонстрировал лопатообразную ладонь, указывая размер тварей.
Храни меня, Брижитта, от своих детей! Что ж на нем делается, на том Южном континенте, если там даже светляки - большие и лохматые?!
- Да, стою я, и вдруг слышу - треск. Ломится кто-то сквозь кусты. Думал, может, зверь какой, арбалет вскинул, жду. Гляжу - Кот вышел, стоит, смотрит на меня. Я обрадовался: "Брат, - кричу, - ты откуда? Где был?" А он… молчит. - Воина передернуло, а у меня по спине пробежали зябкие мурашки. - И запах такой, знаешь…
…Знаю, друг. Однажды, еще мальчишкой, лазая под пирсом, я наткнулся на полуразложившийся труп какого-то несчастного бродяги. Наверное, от твоего товарища пахло примерно так же.
- Так вот, я поначалу к нему кинулся, а потом гляжу: глаза у него мертвые. Он руки протянул, схватить меня хочет, а я не знаю, что и делать…
Капрал опять надолго замолчал, потом, отцепив от пояса флягу, глотнул рамса.
- Что ты сделал? - тихо спросил я.
- Ребят крикнул. Сожгли мы его. А потом и деревню спалили. Вот так, лейтенант. Теперь думай: надо ли их жалеть, или своя душа дороже?
Зарайя тяжело поднялся с палубы, словно та старая история, всплыв из безвременья, невыносимым грузом легла на его плечи.
- Пошли спать, лейтенант. Завтра продолжим…
Дрианн опять лежал в койке и что-то беззвучно шептал в свой амулет. Молится на него, что ли? При моем появлении парень воровато дернулся и спрятал деревяшку на груди. Однако нынче его загадочные действия не пробудили во мне никакого интереса. Не до того, знаете ли, было - к гудению конечностей прибавился еще и шум в голове, видимо, там раскладывались по полочкам полученные от Зарайи сведения. Я молча погасил лампу и вскарабкался на свое место, предвкушая завтрашнюю боль в перетруженных мышцах. Бродяга, как обычно, появившийся ниоткуда, водрузился мне на грудь, немного посветил в темноте желтыми плошками глаз, а потом мирно захрапел. Тошнота, пожалуй, была единственным недугом, который не вгрызался сейчас в мое тело, и у меня мелькнула мысль: а не спихнуть ли кота вниз? Но руки, жалобно просившие отдыха, не желали подниматься, и я решил считать зверя неизбежным злом. Пусть его, хоть какой-то кусочек родного дома, если вдуматься…
Серый мир: тусклое, застиранное низкое небо, потрескавшаяся земля цвета пепла, жухлая ломкая трава. Низкий берег реки, свинцовые воды которой словно застыли в неподвижности. Густой, тяжелый воздух с горьковатым привкусом полыни. Здесь время тянется бесконечно долго, а может быть, его вовсе нет. В нескольких шагах от меня лицом к реке сидит женщина. Я вижу только ее узкую спину, обтянутую мышиного цвета платьем, и - неожиданно ярким пятном - вольно рассыпавшиеся по плечам пышные рыжие волосы. Они - как гречишный мед, как беличья шкурка, как пламенеющие осенние листья. Я шагаю вперед, охваченный внезапным желанием увидеть лицо незнакомки, но воздух становится вязким, как болотная жижа. Преодолевая его сопротивление, делаю еще шаг и кричу, кричу… Маленькие комочки умирающих звуков прилипают к неживому пространству. Женщина не оборачивается и не двигается, лишь по ее волосам, подобно бусинам из Солнечного камня, рассыпаются огненные блики. Откуда это сияние, ведь в сером небе нет светила? С огромным трудом шагаю еще. Я хочу видеть твое лицо, прекрасная! Обернись, дай мне взглянуть в твои глаза!
… Над ухом раздался душераздирающий вопль, потом то же многострадальное ухо взорвалось болью. Я с трудом разлепил веки. Так, понятно: это был сон. Я нахожусь в каюте, лежу в своей койке. А орал, конечно же, Бродяга. Прикоснувшись к горящему уху, сообразил: злонамеренный кот зачем-то прошелся по нему когтями.
- Ну, и что тебе надо? - шепотом спросил я у двух желтых огней, мерцающих перед моим лицом.
Зверь негодующе фыркнул.
- Рик, с вами все нормально? - подал голос Дрианн. - Вы так кричали…
- Да просто сон плохой приснился, - успокоил я мага.
- А чихаете почему?
- Насморк, простыл, наверное.
- Ну, ничего. Я вам завтра зелье приготовлю. Зальете в нос - насморк сразу исчезнет, - пообещал мальчишка и затих.
Да, насморк исчезнет, не сомневаюсь. И возможно, вместе с носом. Нет уж, парень, видел я твое искусство. Поищи себе другой объект для опытов. Я зевнул, закрыл глаза и собрался было снова уснуть, но где там: Бродяга зачем-то вскарабкался мне на голову и принялся деловито утаптывать волосы всеми четырьмя лапами. А если учесть, что лежал я не на ровной поверхности, а, собственно, в гамаке, легко догадаться: кот все время соскальзывал с моей макушки. Съехав в очередной раз, он упирался мне в грудь задними лапами, а когтями передних впивался в кожу головы. При этом на моем лице оказывалось то его шерстяное пузо, то… ну, сами понимаете, что еще. Попытки скинуть Бродягу вниз ничего не дали: подлец тут же, как на пружинах, взмывал обратно. Наконец, соорудив из моих волос некое подобие гнезда, мелкое чудовище плюхнулось сверху. Гнать его я устал, к тому же боялся, что кот снова начнет орать и разбудит Дрианна. Так и уснул - словно в жаркой меховой шапке. Больше мне ничего не снилось…
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 142
