Честь Белого Волка - Белянин Андрей Олегович

Взглядом заткнув Эду рот, я молча поднял бесчувственную дампир на руки и понёс. Больше ей в моём замке делать нечего, но и смерть её будет не на моей совести.

— Эд, остаёшься за главного, — на ходу бросил я. — Мне нужно вернуть её в наш мир, там её место. Но если вдруг неожиданно появится Фенрир, сразу дуй за мной. Кажется, теперь мы сможем помочь ему избавиться от той ленты.

— Ты ничего мне не рассказывал.

— Просто не успел. Поговори с Центурионом, он в курсе.

Уже когда я подходил к фреске, меня догнала Хельга:

— Па, что происходит?

— По-моему, это самый популярный вопрос на сегодняшней повестке дня. — Я слегка развернулся, чтобы она увидела синюю гематому на голове дампир. — Вот, полюбуйся, это Центурион шарахнул её копытом.

— Не может быть! — округлила глаза моя дочь. — Он же добрейшей души коняшка!

— Вот именно, но у него была весомая причина. Поможешь мне?

— Конечно!

Она первой шагнула во фреску и поддержала меня, когда я двинулся следом и покачнулся, ступив на пружинистый матрас кровати.

— Главное не уронить. — Мы в четыре руки аккуратно уложили Дану на железный кухонный диван. — Присмотри за ней, мне надо срочно позвонить.

Контактный номер телефона в офисе девочек из клана Красной Луны уже вряд ли был хоть для кого-то секретом. Золотце, Прелесть, Клубничка и Бусинка появились у наших дырявых дверей через две минуты после звонка, словно дежурили поблизости. Хотя вполне возможно, что именно так оно и было. Они же обещали охранять мою дочь.

Дана — глава клана (глупая рифма), поэтому, где бы она ни находилась, её подчинённые всегда рядом. Мне не задавали лишних вопросов, девочки-дампир вообще крайне немногословны. Мне не угрожали и не смотрели на меня как на врага, они просто забрали Дану с рук на руки. В последний момент она зашевелилась, её веки дрогнули, по щеке покатилась слеза.

— Ставр... — Она узнала меня, попыталась приподнять голову и вновь потеряла со­зна­ние.

Я не врач, но думаю, что там как минимум сотрясение мозга. Центурион умеет соизмерять силу, само собой, он не хотел её убивать, но, с другой стороны, много ли надо изящной женщине, если приложить её тяжёлым копытом с размаху в лоб? Это даже не риторический вопрос, так, чисто физический опыт на уровне средней школы.

Закрыв за ними изуродованную выстрелами дверь, я вернулся на кухню. Не успевшая (да и не особо спешившая) переодеться Хельга уже поставила чайник, приготовила пачку молотого кофе для меня и баночку йогурта себе.

На минуточку я подумал, что если бы зарабатывал на книгах, то непременно указал бы название, фирму-производителя, подробно описывая великолепный вкус и аромат продукта. Так же многие делают, за это даже что-то платят. Но поскольку я пишу всё это для себя, то какой смысл пытаться угодить рекламодателям?

— Давай, папуль, рассказывай.

— Про что? — Я принял из её рук горячую кружку крепкого кофе.

— Про всё, всё, всё!

Хельга села за стол напротив, сложив руки, как примерная ученица, и ободряюще кивнула. Ладно, про всё так про всё. Я начал с того момента, как неизвестные в форме спецназа расстреляли нам дверь, а очень вовремя появившаяся за минуту до пальбы Дана уложила меня на пол, а потом отволокла насквозь больного в замок Кость. Где я отлежался, выспался и откуда успешно сбежал, чтобы встретиться с Капитаном.

Но, перепутав дни, пошёл, когда не надо, в результате невольно получив доступ к информации, которую мне знать не полагалось. Памятуя о том, что «предупреждён, значит, вооружён!», я сумел вернуться в замок, твёрдо зная, кому уже не стоит доверять.

Хельга слушала меня, как именитого профессора на кафедре, — не перебивая, открыв ротик и хлопая ресницами. Лишь раз она беззвучно произнесла одним губами:

— Их всех надо убить!

— Не могу с тобой не согласиться, малышка. Но продолжим...

Моё путешествие лесом с Эдом, Центурионом и Ребеккой за Грани вдохновило её ещё больше, встреча с Локи, предательство Даны и наш до­говор с богом хитрости и обмана о спасении Фенрира в обмен на моё (возможное!) заступничество перед Хель произвели ещё более яркое впечатление. По нашим приключениям хоть кино снимай!

И лишь когда я окончательно выдохся на последнем эпизоде передачи отбитой на всю голову дампир её подружкам, моя девочка встала, обняла меня и тихо сказала:

— Я люблю тебя, па.

— И я тебя. Никому не говори, это наша тайна.

Наверное, мы странно смотрелись, отец и дочь в средневековых костюмах, с боевым оружием на современной кухне, в обычной квартире стандартной девятиэтажки современного города, за кофе и йогуртом. Ну и пусть.

— Папуль, только обещай больше так не рисковать.

— У меня не было выбора. Зато видишь, после Граней я забыл, как кашлять.

— Там же холодрыга под минус шестьдесят, все бактерии сразу дохнут, — свысока хмыкнула моя образованная дочь. — Мы это на биологии проходили. Эскимосы вообще не знают, что такое насморк, представляешь?

Столь интересный рассказ о несопливых жителях Крайнего Севера был прерван трелью дверного звонка. Хельга метнулась в прихожую, невзирая на моё пре­ду­преж­дение «будь осторожна». Глянув в дверной глазок, она вздрогнула, поёжилась, обернулась ко мне и драматическим шёпотом просигналила:

— Мама пришла!

Мне резко поплохело, я схватился обеими руками за дверной косяк, судорожно глотая внезапно похолодевший воздух.

— Впустить или пусть думает, что нас нет дома?

Я кивнул — пустить, конечно.

Да, собственно, попробуй её не впустить. Смерть всегда приходит незваной, и на всём белом свете нет человека, который бы смог отказать ей в визите. Поверьте, вот так постучаться в дом, преж­де чем войти, — это вообще нереальный жест вежливости с её стороны. Надо соответствовать рамкам приличия.

Я лично открыл дверь, Хельга пряталась за моим плечом.

— Добрый день, муж мой, — с мягким скандинавским акцентом, то ли шведским, то ли датским, протянула высокая стройная женщина в голубом брючном костюме.

Светлые волосы Хель были уложены в строгую причёску, в руках дорогая сумочка, а у её ног внезапно материализовался чёрный поджарый доберман в серебряном ошейнике. На груди пса было одно светлое пятнышко, что автоматически делало его непригодным для собачьих выставок. Впрочем, вряд ли он в них нуждался.

— Дочь моя, ты позволишь нам войти в дом?

— Папа же открыл, заходите, — вежливо откликнулась Хельга. Она не боялась Смерти, но помнила, как в прошлый раз та едва не подчинила себе её душу. — Милый пёсик.

— Его зовут Гарм, — без улыбки сказала Хель, проходя в прихожую.

Доберман протиснулся вперёд, дружелюбно виляя купированным хвостом.

Я прекрасно помнил Гарма, адский пёс у трона своей госпожи в Хельхейме. Он может принимать облик любой собаки или даже волка. Причём, как ни странно это звучит, но данный зверь единокровный брат самой Хель по отцовской линии. Тоже сын Локи.

Так что, считайте, к нам в гости зашли родственники.

— Проходите на кухню.

— Дочь моя, ты не должна обращаться к матери, как к чужому человеку.

— Проходи на кухню, ма, — тут же поправилась Хельга. — Будешь завтракать?

— Я всегда голодна, — буднично напомнила Смерть, без любопытства озираясь по сторонам. — Значит, вот здесь вы живёте вдвоём.

— Втроём, — добавил я, подвигая стул. — С нами ещё Эд, помнишь?

— О да, это единственное место, где ты смог на время укрыть его от меня. Разве такое забудешь? Но сегодня я пришла как гостья. Нам надо поговорить.

— Чай, кофе?

— Хмельной мёд, — кивнула она.

Мёда у нас дома, само собой, не оказалось, но в шкафчике нашёлся коньяк. Хель не выразила особого удивления, крепкие напитки были отлично известны и в древнем Асгарде. В конце концов, как вы знаете, викинги успешно грабили Британию, Ирландию, Францию, Германию и даже доходили до русских земель. Так что с чем с чем, а с поставками разнообразного алкоголя у них проб­лем не стояло.