Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju"

Это был важный урок.

И всё же он отправил письмо леди Виктории, письмо, полное горячей рефлексии, уже переставшей терзать его сознание — теперь лишь его щёки трепал холодный, словно бы снова мартовский, ветер под крышей совятни.

— Твои мозгошмыги выглядят взрослее, — печальным звоном в его ушах отозвался голос мисс Лавгуд. Луна не сражалась, но помогала раненым в Трапезном зале всю ту ночь. Её возлюбленный Рольф бился, как лев, и был ранен, но целители смогли быстро помочь ему.

Теодор повернулся к ней, всё так же сжимая пухлый конверт с неотправленным посланием. Раньше он бы не удивился, увидев Лавгуд с очередной глупой бижутерией. Теперь же он удивлялся, что она была без ничего. Лишь с палочкой и собственным письмом, что прижимала к груди, словно самое ценное. С детским непосредствием она смотрела на него, наклонив голову, будто бы опять увидела самую интересную загадку во всём замке.

Когда-то давно, когда Джинни познакомила их, она смотрела на него похоже.

— Мы все повзрослели слишком быстро, — хрипло ответил он. Словно бы желая что-то сказать ещё, он открыл было рот, но закрыл его, не выдав ни звука.

— Директор Дамблдор говорил, что смерть — это всего лишь приключение. Моя мама уже давно отправилась в это приключение, и Руфус Депонийский обязательно проводит её на Элизий.

Девушка подошла ближе и остановилась рядом с ним, глядя вдаль, в долину Чёрной реки, к ущелью и горам.

— Эти раны слишком болят, чтобы считать их приключениями, — тихо ответил Теодор. Ещё миг назад ему казалось, что он понял всё, но вот он вновь ничего не понимал. — И ещё сильнее пригвождают вниз.

— Ты слышал, что твой друг Артур собрался отправиться на поиски своей любви? — Теодор не слышал. — Это будет его приключение. И это будет её приключение, ведь её будут искать, как никого и никогда. Не все приключения должны иметь счастливый конец.

У юноши защемило в сердце от того, как именно судьба распорядилась его друзьями.

«Магия превыше всего»… те идеи, что владели им в детстве, казались теперь наивными. Маги готовы были убивать друг друга и убивали, и Теодор убивал других из них, наплевав на то, что объединявшая их магия была превыше всего. Не магглы напали на Хогвартс или учинили переворот в августе. Маги.

Вдруг послышался совиный клёкот. Спланировав, под крышу залетела сипуха, которая уселась прямо перед Тео, вырвав его из мрачных раздумий, и дала отвязать от себя письмо. Более того, ей же он привязал собственное и засунул две монетки сиклей в мешочек, закреплённый на её пернатой груди.

Луна отошла в сторону и тоже отправила послание. Теодор же развернул прилетевшее себе.

«Мистер Нотт. Я вернулся в Британию, жажду обсудить с вами итоги прошедших месяцев и планы на будущее. Помните о нашем пакте. Жду вас завтра в полдень в своём замке Олбани. Энтони Карамеди, владелец Британской лиги квиддича».

***

Поместье в Олбани, где стоял замок, было известно среди магов издревле. Биннс рассказывал, что именно в Олбани леди Джейн Грей отказала тогдашнему лорду Бёрку, после чего тот выдал её регенту Дадли, и события в итоге привели её в Тауэр. Замок переходил от одного владельца другому, пока, видимо, не оказался в руках представителя династии потомственных магнатов и деятелей квиддича. Теодор не знал о Карамеди до той памятной встречи в день выборов Скримджера после пятого курса, но это было лишь из-за того, что он никогда не интересовался квиддичем так глубоко; их семейство французскими кардиналами правило всей Британской Лигой уже столетие.

Утром Макгонагалл сообщила студентам, и Теодор узнал одновременно со всеми остальными, что Попечители и Министр приняли решение не продолжать учебный год. Это было вполне естественно — замку требовался ремонт, выгоревшие коридоры продолжали, даже очищенные и восстановленные, производить жуткие впечатления, а студенты день ото дня становились всё больше беспокойны, стремясь домой, прочь с места страшной битвы. Всех отправляли на «домашнюю подготовку» к экзаменам, что было полумерой, ведь колдовать дома ученики Хогвартса не могли.

Те же, кому предстояли СОВ и ЖАБА, могли остаться и претендовать на консультации. В отличие от других экзаменов, эти не переносились на начало сентября, и оставался какой-то лишь месяц, чтобы подготовиться.

Природа вокруг расцветала. Приближавшееся лето чувствовалось, и, поднимаясь по мощёной тропе к стенам замка по саду, Теодор нет-нет да беззаботно улыбался, глядя на распускающиеся листья, порхающих птиц и бабочек. Думы, что настигали его все эти дни, словно бы чуть отступили, уступив место волнению от встречи с человеком, что, во многом, определял минувший год.

К своему удивлению, Нотт не помнил наверняка, приказывал ли ему Карамеди устраивать в замке восстание. В минувшие дни, в особенности, перед битвой, он сам себя оправдывал этим, но с памятного сентябрьского дня прошло так много событий, что сказать наверняка он не мог.

«В любом случае я сделал всё, что было в моих силах», — решил он, уже оказавшись перед воротами. Те медленно раскрылись, явив взору старинный донжон. Появившийся в тоге домовой эльф с поклоном протянул Теодору сияющий голубоватым цветом портальной магии конверт, и, взяв его в руку, приготовившийся к аппарации порталом Нотт оказался перенесён магией.

***

Личный кабинет мистера Карамеди сильно отличался от того, что принадлежал скончавшемуся Яксли. Бывший Верховный чародей умер уже после победы. Теодор узнал об этом от Слагхорна, когда тот сетовал, что не сможет рассказать на будущем суде о своих с ним договорённостях. Лорд Корбан был плох с самого начала года, и Тео подумал, что причиной могла стать магия Тёмной метки, покинувшая его с исчезновением Тёмного лорда.

Это было помещение, обставленное в неброском стиле. Серого цвета стены. Большой рабочий стол и несколько стеллажей вдоль стены. Эмблема Британской Лиги Квиддича за креслом и закреплённая над ней метла, по виду — Чистомёт из середины пятидесятых, какие всё ещё встречались в запасниках Хогвартса. Большой позолоченный и червлёный шершень с крылышками, напоминавший одновременно и сниджета, на столе. Бумаги, свитки, артефакты, наибольшим из которых был вредноскоп.

Хозяин кабинета сидел в кресле с газетой в руках, и когда Теодор появился, вскочил на ноги, откладывая «Пророк» в сторону.

— Мистер Нотт! Рад видеть вас в прекрасном расположении духа.

— Взаимно, мистер Карамеди. Ясное солнце — то, чего не хватает в Шотландии.

Мужчина печально улыбнулся.

— Увы, увы. Но теперь в Британии есть солнце, а не красная пелена в небе между ним и землёй.

Теодор кивнул, соглашаясь с ним. Взмахом палочки хозяин кабинета отодвинул Теодору стул, чтобы он мог сесть, и вернулся на своё место, позволив Теодору расположиться, пока сам он заколдовывал бумаги так, чтобы они заняли упорядоченное положение.

— Повторюсь, что я рад видеть вас, Теодор, — произнёс мистер Энтони деловым тоном, сложив руки в замок на расчищенном столе. — Минувшие месяцы поменяли очень многое, здесь и за Каналом. Вы знаете это не хуже меня.

Нотт кивнул, соглашаясь с его словами.

— Старые договорённости перестали работать, те, кто был лоялен, отказываются иметь какие-либо дела… не все вещи можно было отдавать на откуп договорам, даже и магическим. К счастью, наши с вами союзные отношения претерпели этот шторм. Можно сказать, что наши драккары почти достигли Винланда, если позволите, — он скупо улыбнулся, и Теодор, взволнованный внутри ещё сильнее от его тона, натянуто улыбнулся в ответ.

— Да, и шторм этот был сильным, — сказал он, чтобы что-то сказать.

— Конечно. Я скорблю вместе со всеми о каждом погибшем. Но я человек бизнеса, если позволите. То, что квиддичисты, любители и профессионалы, встали на защиту Хогвартса — это безусловное благо. То, что не все они выжили — безусловное горе. То же касается и всех других людей, студентов, авроров, журналистов и зельеваров. Британии будет недоставать многих гордых сынов и дочерей, но кровавый след Хогвартса сплотит нашу магическую нацию и даст ей пережить разобщение страхом, посеянным исчезнувшим личем.