Судьба на троих (СИ) - "Майский День"

— Нам нужны натурные съёмки! — заявил он, собирая своё оборудование.

— Стоп! — запротестовал я. — Я не могу находится на солнечном свету, у меня аллергия.

Как успел уже выяснить, это красивое слово служило универсальной отмазой, когда пасовали другие. Гратис оглядел меня с ног до головы, словно прикидывал, не вернуть ли бракованный товар обратно на рынок, но быстро сообразил что-то и оживился:

— Мы найдём выход, а своя фишка — это всегда хорошо. Может потому ты и выглядишь таким загадочным — из-за отсутствия загара. Мы сделаем бледность новым идолом поколения! В крайнем случае грим наложим.

Он потащил меня куда-то, и я не оказал сопротивления. К счастью, поехали в машине, и я смог спрятаться от прямых лучей почти сразу, а те что попали мимоходом на кожу, оставили лишь быстро сошедшую красноту. Солнце здесь жгло не так критично, или я уже достаточно заматерел? Впрочем, болтаться на открытом месте длительное время всё равно не смогу без заметных потерь.

Павильон, куда мы прибыли, поражал суетой, шумом и обилием декораций. Гратис, как видно, проплатил время пользования этими богатствами, потому что пустили нас без помех. Я прямо спросил про деньги, и он слегка смутился.

— Наши снимки очень понравились, и фирма хочет ещё, пока выплатила аванс. Вообще надо составить контракт. Если хочешь, прямо после съёмки поедем к нотариусу и закрепим наши отношения на бумаге.

Меня обдало холодом, едва вспомнил предыдущий договор, навеки связавший меня неволей, так что часть речи приятеля я прослушал.

— Прости, что?

— Документы у тебя с собой?

Кажется, он имел в виду пергаменты, нет, бумаги, подтверждающие личность.

— У меня их нет.

— А забрать у родителей не можешь?

— Я туда не сунусь: прибьют и запрут. Нельзя как-то решить эту проблему? Если я скажу, что потерял их?

— Всё равно потребуются хотя бы свидетельские показания людей, которые знают, кто ты такой.

Вот и сложность возникла. Логично было предполагать, что в этом мире смертных учитывают тщательнее, чем у нас дома. Наверное, можно сделать поддельные документы, но для этого потребуется много денег и нужные знакомства. Не намекает ли эта забота, что пора возвращаться? Завыть хотелось от тоски и бессилия, но и на лишние эмоции времени не осталось. Гратис тут же заставил меня позировать, гоняя довольно беспощадно. Опять я попал в рабство, да и прибыли, возможно, за свои страдания не получу. Что если есть всё же на мне вина и потому судьба каждый раз ведёт к печали? Впрочем, надо держаться несмотря ни на что, к постоянной насторожённости я тоже приспособился.

Замученный бесконечной гонкой не сразу обратил внимание на толстого мужчину, стоявшего в полумраке между декорациями. Он наблюдал за нами обоими, хотя чаще всё же взгляд останавливался на мне. Оценивающий, к каким я незаметно уже привык. Всё здесь, как погляжу считалось товаром, на всё находился купец.

Когда Гратис объявил перерыв, убежал куда-то я так и не понял, зачем, мужчина подошёл ко мне важно ступая. За ними тенью следовали два высоких парня с невероятно широкими плечами — охрана. Я наблюдал всё происходящее, не ощущая пока опасности. Толстяк сказал:

— Неплохо смотришься, малыш. Сколько тебе платят?

— Пока я ничего не получил, но мы ведь только начинаем, — ответил я вежливо.

— Я дам тысячу двести в месяц. Контракт заключим на пять лет. Устраивает?

Сумма показалась скромной, я ведь немного разобрался, что сколько стоит, да и отсутствие документов становилось на пути моей блистательной карьеры.

Кроме того, мечта жить здесь оставалась мечтой. Я знал теперь, что вернусь, вот ещё немного побегаю на свободе, наберусь храбрости и вернусь.

— У меня уже есть работодатель, он сказал, что контракт мы оформим.

— Да, я слышал, но пока дельце не задалось, потому что у милого мальчика нет карты оседлости. Подозрительно выглядит твоя история, красавчик. Быть может, ты преступник, или сбежал из борделя и должен там кучу денег?

Насколько я понимал, он старался получить меня задёшево, пугая карами за мнимые вины. Я уже страдал за одну такую в лапах Аелии, не довольно ли? Они все сговорились тянуть меня в кабалу?

— Благодарю вас. Нет, — сказал я, оглядев могучих спутников толстяка.

Он усмехнулся так, словно уже меня купил и речь шла только о деталях:

— Я Франо! — произнёс веско. — Я всегда добиваюсь своего.

— Это не может не радовать.

Страха не было, лишь гадливость. Острое желание оставить всё это за спиной. Не задалась карьера модели, можно уехать в другой город и продолжить обирать прохожих. Избегать пригляда местных зрелей, которых тут называли видеокамерами, я в целом научился.

— Прошу прощения, мне пора.

Я заметил Гратиса в проходе за декорациями и пошёл ему навстречу. Могучая лапа одного из охранников потянулась ухватить за плечо, но я уклонился. Больше меня никто не трогал.

— Что он тебе говорил? — спросил Гратис.

Выглядел мой художник бледным как вампир, стаканчик кофе в руке подрагивал. Я не видел смысла лгать.

— Предложил работу и контракт. Я отказался.

— У него крупнейшее рекламное агентство. Если бы он взял нас обоих…

— Сам договаривайся. Мне этот толстяк не нравится, да и работа не так чтобы нужна. Идём, если ты закончил?

Гратис мрачно кинул. Возможно, был недоволен тем, что я пользуюсь большим спросом чем он. Стоило ли расстраиваться? Я не собирался его бросать, раз уж дело пошло как надо. Вскоре мы закончили съёмки и собрались домой.

К счастью, при студии был подземный гараж, так что я мог попасть внутрь автомобиля не рискуя обгореть на солнце. Здесь в приятном полумраке теснились гладкобокие машины и почти не было людей, лишь у большого похожего на коробку кузова возился кто-то, разгружая или ремонтируя своего подопечного.

Гратис брёл сзади, привычно уставясь на экран телефона. Мне не терпелось убраться отсюда, потому я ускорил шаги, огибая загородившее проход чудовище. Дальнейшее произошло так быстро, что даже я растерялся.

В лицо прянула мерзкая душная волна, от жгучих брызг глаза закрылись сами собой, а потом удар бросил меня куда-то вбок, так что пришлось покатиться по жёсткой металлической поверхности, чтобы увеличить расстояние между мной и будущим противником. Ещё не открыв глаз, я сгруппировался для обороны, но как тут же выяснилось, зря. С грохотом захлопнулась железная дверь фургона, щёлкнул замок и меня кинуло в сторону, когда машина, разворачиваясь устремилась прочь со стоянки.

— Ничего себя! — вырвалось у меня.

Это да: всё другим. Я протёр глаза рукавом и огляделся. Одно железо, окон нет, и всё это куда-то едет с приличной скоростью. Попался, да ещё так глупо. Не предполагал, что люди бывают до такой степени наглы, хотя за столько-то лет пора ко всему привыкнуть.

Разумеется, выбить дверь и выпрыгнуть на ходу я смог бы без особого труда. Солнце снаружи служило преградой, но не фатальной, нашёл бы где спрятаться, вот только резкость и неизъяснимая мощь моих действий могли насторожить всех людей вокруг. Одно дело, когда за тобой охотятся как за смазливым мальчиком, годным для демонстрации синих рубашек и другое если видят монстра, а чем иным я покажусь, совершив подобные чудеса?

Самое разумное сесть, скрестив ноги, и ехать дальше. Вечер не за горами, а там и ночь, вот тогда уже постараюсь отвязаться от противного толстяка, а похитил меня наверняка он: несмотря на вонь в гараже, я различил, хотя и поздно запах одного из охранников. Сбегу в другой город или обратно в горы, где, за отсутствием драконов в этом мире, можно смело питаться горными козлами, раз равнинные так настырны.

Ехали не сказать чтобы долго, и всё время я ощущал вокруг шумы и запахи города, хотя обоняние не сразу вернулось после того, как мне прыснули этой дрянью в лицо. Значит, везут не убивать и закапывать, а использовать иным способом. Я уже сообразил, что отсутствие у меня документов сыграло злую шутку. С их технологиями они всё узнавали друг о друге мгновенно, исключённость из социальной иерархии любому давала как бы право распоряжаться моей судьбой без особого риска привлечь внимание властей.