Комбо-Психо (СИ) - Розин Юрий

Вот только не важно, имело ли место божественное благословение или нет, каждое нападение Серых забирало десятки и сотни тысяч эльфийских жизней. И не было ничего удивительного в том, что остроухие желали оказаться как можно дальше от этой угрозы.

Много раз на протяжении истории эльфы пытались договориться с обитателями Иля — людьми, либо же с жителями последнего, самого северного и самого большого “лепестка” — Варии, населённого где-то десятком разных рас от гномов до орков. Пустите, мол, нас к себе жить.

Несколько раз это даже срабатывало. Входящие в положение эльфов правители соглашались принять их на своих землях в обмен на разнообразные плюшки. Вот только каждый раз эта хорошая и гуманная инициатива оборачивалась проблемами.

С одной стороны, эльфы в сознании других рас и народов уже давно получили клеймо проклятых за свою близость к Краю. Люди на полном серьёзе считали что, если позволят остроухим остаться на своих землях подольше — то Край сдвинется и Серые начнут атаковать уже Иль. И лишь в последние пятьдесят — сто лет подобные идеи начали пропадать в глобальных масштабах.

А потому эльфы, даже если они сидели тише воды ниже травы, постоянно находились по гнётом общественного недовольства и гнева.

С другой же стороны, виноваты были сами эльфы. Как и в знакомых мне земных книгах, они действительно в среднем превосходили людей по большинству физических параметров, а главное жили куда дольше — в среднем лет по триста.

Однако на этом сходства заканчивались. Халла, несмотря на близость к Краю, была самым плодородным и жарким “лепестком”. Не в последнюю очередь именно благодаря этому эльфы, которым не нужно было особо заботиться вопросами добычи пищи или постройки каких-то защищающих от холода замков, в принципе смогли выжить, сосредоточившись на противостоянии Серым.

Но в итоге за многие века войн эльфы стали невероятно воинственной и довольно жестокой расой. Ни о каких благородстве, изяществе и возвышенном духе не шло даже речи. И проклятыми себя остроухие уж точно не считали. Наоборот, в их видении они были единственными, кто вообще защищает весь остальной мир от угрозы Края.

В итоге, даже когда они сами просились на чужие земли, довольно быстро многие остроухие начинали вести себя максимально высокомерно и нагло, что никак не соответствовало образу беженцев. А если учесть, что на одну мирную попытку договориться обычно приходилось два-три вооружённых конфликта с целью отхапать кусок чужих территорий, за эльфами прочно закрепилась репутация вторых после орков забияк.

Вот только орки с их максимально примитивной магией максимум что могли — это грабить вражеские деревни и, в редких случаях, штурмовать крупные замки. А эльфы, и к магии имевшие немалую предрасположенность, даже небольшим отрядом магов могли устроить в рядах противника настоящий хаос.

Так что ничего удивительного, что в конце концов правителям большинства стран Иля и Варии попросту надоело наступать на одни и те же грабли. В связи с чем последнее добровольное приглашение эльфов на свои территории случилось уже больше ста пятидесяти лет назад.

И война, начавшаяся девятнадцать лет назад, сама масштабная война в истории этого мира, только подтвердила, что такой выбор был правильным. Вот только осознание собственной правоты мало помогает, когда твои граждане сотнями тысяч гибнут в битвах с эльфами.

У остроухих, похоже, просто кончилось терпение и они решили напасть на людей всеми имевшимися у них силами, но заполучить свои вожделенные земли подальше от Края.

И в каком-то смысле их можно понять. Лучше уж положить голову на сражение за светлое будущее, чем сидеть на месте и ждать смерти от рук Серых.

Вот только то, что их действия были объяснимы, не делало их “правильными”. В конце концов, только в детских сказках злодеи творят зло просто ПОТОМУ ЧТО. Я ни на секунду не исключал, что даже у Серых, какими бы безэмоциональными чудовищами их ни пытались выставить, тоже были свои вполне логичные мотивы.

К счастью для человечества, оно всё-таки победило. Агур и на этот раз решил остаться в стороне. Но Башня Магии смогла доказать, что несмотря на долгие годы политических игр, дворцовых интриг и накапливания богатств, она не утратила титула главного наследия царя мудрости. В конце концов эльфам пришлось подписать мирное соглашение, выплатить человеческим странам огромные репарации и убраться восвояси.

Но вот, прошло всего шестнадцать лет, и остроухие, похоже, снова взялись за своё.

Перерыв, на самом деле, казался каким-то совсем уж крошечным, с учётом тех потерь, что понесли сами эльфы. Сейчас, вероятно, у них едва были силы, чтобы обороняться от Серых, не то что снова планировать какие-то другие войны.

Вот только если вспомнить о произошедших за последние несколько дней событиях, такая ненормальная спешка уже не казалась странной.

Что-то назревало, там, за границей Края. Что-то глобальное, чего не видел ещё ни один человек, эльф, гном, орк или русал в истории. Что-то, подтолкнувшее эльфов истратить последние ресурсы на вторую за двадцать лет попытку убраться от Края подальше. Что-то, проникшее настолько глубоко в человеческое общество, что даже младший герцог Валентайн Фериа оказался заражён неведомой дрянью, из-за которой до сих пор лежал в коме. Что-то настолько могущественное, что справиться с этим не смог даже Величайший из великих, царь мудрости Агур, сильнейший маг мира.

И мне это максимально не нравилось.

В моём сердце сейчас вращалось четыре круга маны, при том что меньше недели назад был всего один. Но это была не половина, не десятая и даже не сотая силы, которой было бы достаточно хотя бы для выживания. Что уж говорить о просьбе Агура защитить и спасти этот мир.

Мне нужна была сила, и нужна она была немедленно. Иначе, когда собирающаяся гроза всё-таки грянет, я окажусь убит на месте первой же молнией.

Вздохнув, я поднялся с пола и, подойдя к главе Чёрного Безумия, положил руку ему на лоб. Я уже узнал всё, что мог об источниках оружия, хранилищах группировки, тайниках и связях. И теперь единственное, чем он мог быть мне полезен — это его мана и жизненная сила.

Изначально я собирался, осушить его и остальных бандитов где-то на две трети, отправить их ближайшее отделение стражи, чтобы они сдались с поличным.

Не столько из соображений гуманности, сколько ради конспирации. Я приказал бы им забыть о своём появлении с помощью Сна Морфея, подчистил бы улики вроде следов своей крови и просто испарился бы. Единственным следом моего существования стал бы устроенный погром. Но из этого мало что можно было понять кроме типов используемой магии.

Однако теперь, узнав про эльфов и ещё раз убедившись в том, что время поджимает, я уже не мог вести себя настолько расточительно. Мне нужно было взять всё что только можно, без остатка.

К тому же, хотя в правительстве уже наверняка знали о поползновениях эльфов, мне не слишком-то хотелось лишний раз напоминать людям о том, почему они меня ненавидят. В конце концов, я собирался остаться в Вирсавии ещё надолго.

А потому ещё где-то через час база Чёрного Безумия погрузилась в полнейшую тишину.

Оборвать собственными руками больше двадцати жизней оказалось неожиданно просто. Они уже не нападали на меня, просто лежали на полу в разных позах, сладко посапывая. Так что ни о каком боевом мандраже, адреналине и состоянии аффекта не могло идти и речи.

Но, во-первых, я прекрасно помнил их лица, когда они бросались на меня с очевидным намерением убить. Может быть глобальный геноцид в стиле Бафомета и был мне отвратителен, но я совершенно точно не собирался прощать такое потому, что они сейчас были беззащитны. Даже несмотря на то, что это я вроде как на них напал.

Во-вторых, судя по рассказу главы банды, хорошими делами они не занимались даже близко. Как и говорила Линда, тут было всё от рэкета и вымогательств до убийств и обращения в долговое рабство. Так что от этих двадцати смертей мир станет только чище.