Синдикаты на краю империи (СИ) - Бадевский Ян

Девушка побледнела.

— Так уж и быть, — сжалился я. — До первой крови.

Отправившись к секретарю, я оформил вызов на дуэль по всем правилам. Чуть к мастеру Мергену из-за этого не опоздал. Выяснилось, что у нас не будет истории до конца недели, так что я воспользовался форточкой для своих грязных целей. Загодя пришёл с бланком в арсенал, уже зная, что моя противница выбрала рапиру с дагой. Как это предсказуемо!

Оленьке я всё же подгадил. У меня форточка, а у неё — геометрика. С очень суровым преподавателем, который ненавидит пропуски.

Наверное, я мог бы спустить всё это на тормозах, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Вот только Барского нужно поставить на место. Мне учиться в гимназии ещё полтора года, и здесь не так уж много людей, на которых можно положиться. Мне по большому счёту насрать на авторитет у местной школоты, но есть красные линии, через которые всякие куски говна не должны переступать. К этому моменту я успел выяснить, что Ираклию тоже угрожали, поэтому он не пришёл на занятия. Что не есть хорошо. Те, кого я взял под своё покровительство, должны чувствовать себя в полной безопасности.

Когда я вышел в центр манежа, то почти не удивился собравшейся толпе на трибунах. Да, Крикс, где бы ты ни появился, а неизменно собираешь аншлаг.

Поискал глазами Барского.

Вот он, в первых рядах.

Спокойно наблюдает за происходящим.

Наши взгляды встречаются, но по лицу аристократа я ничего не могу прочесть. Он просто смотрит на меня, выламываясь из толпы глыбой ледяной отстранённости.

Брузова вышла в центр.

Мы были вооружены боевыми шпагами с двусторонней заточкой и полуметровыми дагами с усиленной гардой. Каждый из нас получил наколенники и налокотники, скрывающиеся под одеждой. Брузова заявилась на поединок в клетчатой юбке до колен и полусапожках на плоской подошве. У каждого из нас были перчатки, а также колеты, застёгивающиеся «на запАх». Я обратил внимание на то, что мой колет имеет закрытые подмышки, высокий и плотный воротник «горже». А вот фехтовальные маски отсутствовали.

Вадим Петрович, по своему обыкновению, телепортировался на арену.

— Примирение будет? — уточнил надзиратель.

Я медленно покачал головой.

Ольга ничего не ответила, но я видел, как её лицо стремительно белеет. Странно, что Барский не предупредил сучку о последствиях. Тяжёлое ранение одного из моих друзей я бы не оставил без внимания.

— Это поединок до первой крови, — напомнил Гирс. — Убивать друг друга вам строжайше запрещено. Бой останавливается после доказанного ранения одного из участников. В случае смерти дуэлянта, род второго участника имеет право на кровную месть. Администрация школы оставляет за собой право на отчисление нарушителя. Если убийца не входит в клан и не относится к благородному сословию, дело передаётся на рассмотрение полиции Фазиса. Всё понятно?

Мы кивнули.

— Начинайте, — скомандовал Гирс.

И растворился в воздухе.

Брузова швырнула мне в лицо горсть песка, поддев её носком. Я прикрылся локтем и чуть не пропустил молниеносный выпад шпагой. В последнюю секунду успел принять на дагу, вывернув кисть, отвёл в сторону вражеский клинок и нанёс встречный удар, который был тотчас парирован.

Ольга преодолела страх.

И была предельно сосредоточена.

Мы разорвали дистанцию до двух метров и приняли нижние стойки, сильно припав на правое колено. Ольга слегка пританцовывала, покачивая клинками. Я максимально приблизил колени к земле и опустил оба лезвия на песок. Пауза длилась пару секунд, потом Ольга попыталась провести ложный выпад шпагой в голову. Слегка отклонившись, я повёл длинный клинок вверх, а дагой швырнул песок в глаза противнице. Удачно — Брузова зажмурилась. Этого хватило для стремительно рывка. Быстро сменив ноги, я сократил дистанцию, отвёл лезвием Ольгину шпагу, но вместо логичного удара дагой, который было легко парировать, вывернул кисть правой руки и зарядил тяжёлым навершием противнице в челюсть. Что-то хрустнуло, и Брузова утратила контроль над ситуацией. Махнула наугад шпагой. Я нырнул под клинок, выбросил дагу, девушка успела парировать своей… и пропустила удар шпагой.

Мой клинок вошёл в бедро дуэлянтки, царапнув кость.

Девушка вскрикнула и упала на колено.

Песок арены молниеносно начал пропитываться кровью, бьющей из разорванной артерии. Я отступил, давая понять, что поединок окончен.

Гирс телепортировался на манеж и выставил руку, отгораживая меня от Ольги.

Я увидел, как зрительские ряды дрогнули, пропуская целительницу Юлю.

Брузову куда-то увезли.

Подозреваю, что в одну из городских клиник.

Удар был нанесён с таким расчётом, чтобы повредить четырёхглавую мышцу бедра, и мне это удалось. Юленька снимет боль, заштопает кровеносные сосуды, но вот хромать Оля будет ещё долго — если не вмешаются высококлассные целители.

Думаете, я на этом остановлюсь?

Нет.

Кротов с парочкой каких-то недоносков курил в школьном дворе. Один из немногих курильщиков в гимназии Эфы, между прочим. Две трети учеников ведут здоровый образ жизни, постоянно медитируют и упражняются с клинками, и лишь некоторые персонажи уверены, что можно въехать в клановый рай на чужом горбу.

В качестве курилки пацаны выбрали северо-восточный угол раздевалки рукопашников.

— Эй, Кротов, — позвал я, нагло ухмыляясь. — Видел, как твоя сестра целовалась с Успенским. Что, подрастает в роду давалка?

Лицо приспешника Барского вытянулось от возмущения.

Приятели крысёныша посмотрели на меня, как на врага народа, но потом сообразили, кто перед ними.

— Ты что несёшь? — процедил Кротов. — Возьми свои слова обратно.

Разумеется, сестру Кротова с Успенским видел не я, а совсем другие люди. Эти же люди разнесли сплетню по всей параллели, о чём мне и рассказала подружка-телепат Маро Кобалии.

— А ты меня заставь, — я вплотную подступил к отморозку.

Приятели крысёныша были кавказцами, и они ждали от Кротова определённых решений. В Фазисе, да и не только в нём, подобные оскорбления считались недопустимыми. По сути, я не оставил Кротову выбора.

— Требую сатисфакции, — бросил сквозь зубы крысёныш.

— И ты её получишь, — улыбаюсь в ответ. — Жду официальный вызов.

Развернувшись, я зашагал прочь.

Вызов был брошен и принят при свидетелях, так что от арены хмырю не отвертеться. И это будет моя вторая жертва за день.

Что дальше, спросите вы?

План у меня, разумеется, есть.

Глава 22

Трибуны ревут.

Я стою на одном колене с отведённым в сторону древком копья. Наконечник в крови. Красная капля, сорвавшись, падает на песок.

Кротов скулит в полутора метрах от меня.

Ему больно.

Кому угодно не понравится, если его ткнуть копьём в ягодицу. Теперь этот придурок не сможет нормально сидеть за партой… недели две. Опять же зависит от целителей, лучшие из которых — для верхушки клана.

Юля уже спешила на выручку.

Я выпрямился, крутанул копьё и поставил древко на землю.

Не знаю, на что рассчитывал этот идиот, когда заявил на поединок древковое оружие. Я одинаково хорошо владею короткими и длинными клинками, дробящими и метательными игрушками, копьями, трезубцами и алебардами. Мне вообще пофиг, чем наказывать местных отморозков.

Барский встретил меня неподалёку от будки охранницы, когда я уже переоделся, сдал оружие с защитной экипировкой и поднялся из арсенала по крутым бетонным ступенькам.

— Надо поговорить.

— Высокородный решил снизойти до грязнюка? — я ухмыльнулся в лицо седовласому.

— Перестань ломать комедию, — Барский поморщился. — Скажи лучше, чего ты добиваешься.

Я окинул своего оппонента насмешливым взглядом.

— Это переговоры?

Аристо плотно сжал губы. Желваки заходили ходуном, но других признаков сдерживаемой ярости видно не было. Разве что взгляд, которым Лев пытался меня испепелить.