Эльфийский король (СИ) - Якубович Александр

После пары коротких фраз наш лагерь пришел в движение. Из-под тонкого одеяла выбрался Ирнар, который тут же подоткнул край шерстяного полотна под бок Лиан, позволяя девушке еще немного отдохнуть. Остальные же бойцы, следуя примеру своего лейтенанта, уже были на ногах, готовые встречать новый день.

Только одеяло, в которое был закручен единственный человек в нашей компании, так и не зашевелилось.

Я аккуратно подошел к Триерсу и тронул мужчину за плечо, но шпион так и не проснулся, а мою ладонь даже через куртку Армеля и шерстяную ткань одеяла обдало теплом. Мужчина слегка пошевелился, чуть откинулся на спину, и я увидел покрытую крупными каплями горячего пота лысину и раскрасневшееся от жара лицо.

Триерс буквально горел и сейчас находился в полубредовом состоянии. Тело соглядатая не справилось с нагрузкой и сдалось буквально в одном переходе от нашей цели. И это сулило нам немалые проблемы.

Глава 17

Напутствия

Владыка Фангороса медленно потянула из украшенных драгоценными камнями ножен узкий жертвенный кинжал.

— Госпожа Леннор! Умоляю!

Служанка, привязанная к алтарному камню, тяжело всхлипнула, с ужасом наблюдая за действиями колдуньи.

— Тише, дитя… — нежно ответила Леннор. — Все так, как и должно быть…

Конопатая девчушка на алтаре задергалась, пытаясь вырваться, но помощники Леннор знали свое дело и привязали ее крепко. Так что когда узкое лезвие коснулось грудной клетки служанки, единственное, что она смогла сделать — это тихо пискнуть и замереть, глядя на Владыку полными ужаса глазами.

— Пожалуйста…

Леннор же давно утомили подобные мольбы, но ничего поделать с этим было нельзя. Для подобных заклинаний Фангорос требовал чистых подношений, без следов контроля разума. Так что жертвы всегда в полной мере осознавали происходящее.

Под острием кинжала, что погрузилось уже на полдюйма в плоть, проступила большая алая капля, которая быстро превратилась в текущий по животу служанки ручеек.

— Не дергайся, больно не будет, — солгала Леннор, кладя узкую ладонь на грудь жертвы.

После этого владыка резко вонзила клинок в плоть, едва ли не на пол ладони погружая узкое лезвие в юное тело. По залу жертвоприношений прокатился полный боли и ужаса крик, но Леннор обладала нечеловеческой силой, а путы надежно удерживали девицу на алтаре.

Медлительно, практически деловито, Леннор каждым движением руки уверенно и неумолимо прорезала грудину девушки. Острое зачарованное лезвие рассекало мышцы и кости, а нечеловеческая физическая сила Владыки Фангороса создавала впечатление, что на алтаре лежит не живой человек из крови и плоти, а соломенная кукла. Так легко и непринужденно притекал сей процесс.

Чтобы связаться с братьями из Башни на другой стороне Северного моря требуется особая жертва, расстояние слишком велико, для птиц, демонов-посыльных или каких-либо других способов связи.

Это было хорошо известное Леннор заклинание четвертой печати. Единственная проблема заключалась в том, чтобы на принимающей стороне были готовы к подобному колдовству, и все происходило одновременно. Но каждый колдун — в той или иной степени звездочет, так что выбрать нужную ночь и заранее договориться не составляло никакого труда.

Пока Владыка Фангороса размышляла, острый клинок продолжал свою работу. Служанка уже перестала визжать, а сейчас лишь хрипела и мелко дергалась, но Леннор хорошо знала свое дело и жертва оставалась в сознании. Она должна быть жива вплоть до момента, когда лезвие закончит свой путь вокруг сердца. После этого колдунья в два удара перерубит артерии и, погрузив пальцы в плоть, одним движением вырвет и кусок грудины, и еще горячее, бьющееся сердце.

Конечно, она слышала о технике извлечения сердца через брюшину, когда в подреберье делается разрез, рука запускается за щит грудины и, крепко схватив пальцами трепещущий кусок мяса, сердце вырывается одним мощным рывком. Такой способ применим в случае массовых жертвоприношений, так как является хоть и грязным, но быстрым и эффективным. Но сейчас Леннор никуда не торопилась, да и права на ошибку не было. Не факт, что она успеет найти еще одну столь же подходящую для жертвы девку в крепости Каламета до того, как ее наставник из Башни потеряет терпение.

Так что она методично резала, вкладывая невероятную силу в собственные движения для того, чтобы не испортить жертву. Заранее подготовленные настойки и лекарства, которые она влила служанке в рот, оставляли девицу в сознании и чуть притупляли ее боль, но не настолько, чтобы сила ее страданий не могла напитать магический контур четвертой печати. Все же, сколько бы последователи Нильф не говорили, что магия — это четкая математически выверенная наука, но кроме углов и радиусов во время начертания печати важны и сопутствующие ритуалы. Невозможно заменить бездушной процедурой истинную искренность, которую ты демонстрируешь богам во время колдовства. Невозможно подменить таинство магии высоколобыми расчетами и столбцами цифр.

Так что Леннор наслаждалась процессом, искренне любя свое дело и свое служение, изящная и притягательная женщина со всем тщанием и доступным ей рвением терзала плоть.

Наконец-то грудина была вырезана, круг замкнулся. Несколько движений кинжалом, после — погруженные в горячую пульсирующую плоть пальцы и наконец-то она добралась до еще живого сердца.

Владыка Фангороса без всяких промедлений вырвала горячее сердце из груди служанки, а после аккуратно опустила окровавленную плоть в заранее подготовленную чашу. Она встанет в вершину магического круга. Осталось последнее…

Леннор полоснула по пальцу кинжалом, дождалась, пока в тончайшем порезе набухнет капля, после чего уронила ее в зияющую дыру, на месте которой еще недавно билось сердце жертвы.

Едва кровь коснулась еще теплой плоти, Владыка Фангорола отложила кинжал на край алтаря, а сама сомкнула ладони, пропуская сквозь себя силу Первого Бога. Сейчас она звала своего учителя, который ожидал, когда же его лучшая ученица наконец-то будет готова поговорить.

Контур четвертой печати, расчерченный прямо на камне широкого алтаря, на мгновение вспыхнул черным пламенем, но тут же погас. Сердце, лежащее в чаше, стало иссыхать, а вот сама жертва внезапно открыла глаза и сделала глубокий, резкий вдох.

— Ты не торопилась, — губы служанки почти не двигались, словно звук исходил даже не из ее рта, а откуда-то издалека.

— Все требовалось подготовить в лучшем виде, Великий, — тут же склонила голову Леннор.

Глаза служанки, до этого залитые слезами, обычные карие глаза, так распространенные на севере, сейчас стали пронзительно-серыми, почти белыми. Недвижимый узкий зрачок, искривленные в предсмертной муке губы, открывающие два ряда крепких, но кривых зубов. Невероятный кадавр, словно кукла фокусника на ярмарке, сейчас вещала голосом колдуна, который обучал Леннор с малых лет, давая последние указания и напутствия.

— Ты убедилась, что тебе хватит силы? — задала вопрос кукла на алтаре.

— Да, Великий, — склонила голову Леннор.

Зрачки кадавра дрогнули и взгляд медленно переместился с потолка на лицо Владыки Фангороса.

— Шестая печать… Ты замахнулась на великое колдовство, но я уверен, что ты справишься.

— Спасибо, я…

— Ты знаешь цену ошибки, я просто хотел тебе это напомнить, — перебил женщину голос, вырывающийся из горла мертвой служанки. — И еще кое-что.

— Я внимаю вашей мудрости, — с готовностью ответила Леннор.

Кадавр замер, будто на той стороне сейчас о чем-то размышляли.

— Маг из горной долины, он может стать проблемой, — наконец-то выдавил кадавр.

— Владыка Нильф? Он слишком недальновиден, Великий, вам не стоит беспокоиться об этом старике, — с готовностью ответила Леннор. — Он так долго прожил в своих горах, что совсем потерял хватку и нюх. Я все это время делала буквально, что хотела, а он лишь трепыхался, как неопытный юнец. Он не сможет помешать нашему замыслу. Зверь будет рожден, и он уничтожит и Три Ордена, и любого, кто посмеет встать у нас на пути.