Асгард Возрожденный - Перумов Ник

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66

Но было в них и что-то ещё. Чужое, вплетённое в поток Силы, словно частички песка и глины, уносимые изначально чистым течением.

В этих существах – нет, Ракот не ошибся! – крылся Хаос. Чистый Хаос, смешанный с привычной плотью Упорядоченного.

Как? Откуда? Почему?

Они не казались опасными, совсем. Медленные и неуклюжие, шарили себе чёрными головными щупальцами по призрачно-серым листам, напоминая чем-то головоногих, кальмаров в особенности. Никакого оружия на виду, да и одежды тоже. Звери?

Иных обитателей изнанки Ракот не замечал.

Зато всё яснее и яснее становился виден старый ётун. Мимир не двигался, по-прежнему застыв на развилке ветвей. И его взгляд был устремлен на золотое сверкание в серых небесах, запретное для Ракота.

Нагая коричневая равнина – лишённый ветвей ствол Древа – кончилась. Вокруг Ракота сгустился настоящий лес, необозримое, протянувшееся на немереные лиги пространство ветвей и листьев, и огромных, подобных слившимся холмам, и малых, тонких, что едва разглядишь.

Он не замедлялся. Не отставал и ворон.

Время исчезло. Оно не остановилось, его просто не стало, словно Восставший вырвался из увлекающего всё и вся в Упорядоченном потока Великой Реки. Её драконы изумлённо таращились ему вслед; и уже нельзя было сказать, что Ракот «мчится» или «несётся»; тому же Мимиру, застывшему на широченной ветви Древа, показалось бы, что Ракот вообще появился на долю мгновения в нескольких местах разом.

Материя и пространство послушно расступались перед Восставшим. Это было настоящее могущество, настоящая сила; это было… по-настоящему божественно.

Но никуда не уходило и другое, холодное и острое, осознание, что и все подобные полёты-переходы-перемещения в огненных облаках – не более чем проявления начал куда более всеобщих, лежащих в основании Сущего. Упорядоченное покоилось на них, они определяли, почему красное – это именно красное, а не синее, а тяжелое – именно тяжёлое, а не лёгкое. Пространство заданностей, недоступных из пределов привычного всем Упорядоченного даже божественному взору.

У Ракота не хватало слов. Эх, братца Хедина б сюда, он бы разобрался…

Однако он чётко видел старого ётуна. Видел его, похоже, и Ворон, достойный именно заглавной буквы.

«Земля», откуда Ракот начинал подъём, давно исчезла в серой мгле. Не осталось ничего в мире, одно лишь исполинское Древо, восьмизрачковый Ворон да древний великан, свидетель всех эпох Хьёрварда.

Да ещё и странные головоногие создания, пропитанные Хаосом, невесть как очутившиеся здесь. Но про них Ракот пока что не думал.

Он застыл в странном здешнем воздухе, завис, ни на что не опираясь, с наслаждением ощущая бушующую в жилах силу. Как он жил без неё доселе? И как станет жить после? Как вообще вышло так, что он даже не подозревал о подобном месте, хотя додумался, как вызвать в наш мир Неназываемого?

В конце концов, никому ведь и никогда не удавалось ничего подобного…

Эта сила должна стать их, их с братом! Вдвоём они смогут повергнуть всех, перестать скармливать пустоту Неназываемому, навсегда изгнать его обратно – сквозь то же игольное ушко; сгинут козлоногие, а за ними падут все прочие твари-стервятники, слетевшиеся делить живое тело Упорядоченного. Дальние, слуги Хаоса, Спаситель. Дойдёт очередь и до мелкой рыбёшки, до по-прежнему валандающихся где-то в глубинах Сущего Ямерта и его родственничков; и последышей Безумных Богов, как бы они себя ни прозвали; и наследников милейшего Архимага Игнациуса, слишком хитрого для своего поста, но не достаточно, как оказалось, умного.

Эта сила должна служить Упорядоченному. Хватит затыкать дырки, латать прорехи и заделывать пробоины. Они покончат со всеми бедами разом, навсегда, навечно.

Надо только понять, как вытащить эту силищу «за игольное ушко».

Мимир наконец соизволил заметить возникшего перед ним в облаках пламени Ракота.

Ворон, со внезапной и невесть откуда взявшейся деликатностью, скрылся. оставив их вдвоем.

Старый ётун не изменял себе. Огромный двуручный топор и додревний плащ, когда-то тёмно-зелёный, а сейчас совершенно выцветший и обтрёпанный по краям. Кое-где виднелись наложенные грубой мужской рукой заплаты – у Мимира никогда не было жены.

– Привет тебе, страж Источника! – крикнул Ракот. Конечно, не ему, Новому Богу, надлежало здороваться первым, но Мимир всегда стоял особняком. В конце концов, он был один такой.

– И тебе привет, юный Ракот, – невозмутимо отозвался великан, словно встретились они где-нибудь в Ётунхейме былых эпох, на перекрёстке дорог, и теперь осталось только решить, где в округе варят лучший эль.

– Почему ты оставил Источник, Мимир? – Ракот вещал, по-прежнему неподвижно зависнув без опоры под ногами. – Без твоего догляда он болен, он осквернён, неведомая и злобная сила присосалась к нему, тёмная паутина ведёт в такую глубь, что даже я не сразу доберусь; тебе ведомо, что от трёх Источников зависит прочность клетки Неназываемого, падёт она – и всё обречено; почему же ты ушёл, никому не сказавши ни слова?!

Ётун не дрогнул, не повёл и бровью.

– Оглянись вокруг, юный Ракот. Тогда, быть может, поймёшь.

– Оставь эти загадки! – не на шутку взъярился Восставший. – Не до них! Упорядоченное выбрало меня… нас с братом Хедином, нам его хранить – так что давай ответ! И не думай, ты ведь не мне что-то там рассказываешь, а всему Сущему!

– Скромность никогда не числилась среди твоих добродетелей, молодой маг, – ухмыльнулся ётун.

– Мимир! Я не для того пробивался сюда, не для того тебя преследовал, чтобы теперь перекидываться пустыми словами. Ты хранил Упорядоченное столько веков, хранил Источник, хранил его магию – что случилось теперь?

– Что случилось… – Мимир перекинул топор из одной руки в другую легко, словно пёрышко. – Нет больше Источника.

Ракот чуть не поперхнулся.

– Как это – «нет»?! – вырвалось у него.

– А вот так и нет, – задумчиво глядя куда-то мимо Восставшего, обронил старый ётун. – Одна шелуха осталась, как от пустого ореха. Выели вы с Хедином сердцевинку-то, как есть и выели. Всё на своего Неназываемого спустили.

– Ничего мы не «спускали». «Спускают» – это когда золото, скажем, тратят попусту, на гулянки и прочее. А нам и впрямь надо было останавливать Неназываемого. Каким угодно способом.

– Это верно, это правильно. Это вы с Хедином любите – «каким угодно способом».

– Пустая болтовня, Мимир. Неназываемый был и остаётся неуязвим. Сражаться с ним самим – нельзя, просто нечем. Оставалось только отгородиться. И к тому же за все эти тысячи лет ничего с Источником плохого не…

Ракот осёкся.

– Вот именно, – спокойно сказал Мимир. – Качали вы из него, качали, он дно и показал. А по сухому кто только не пролезет!

– Чепуха! – вскинулся Ракот. – Магия Источника жива, она никуда не делась, ничего он не пересох и не иссяк! Не нужно этих подобий, Мимир, тебе доверен был не лесной ключ, не деревенский колодец, не просто родник!

– Магия-то как раз и делась, – вздохнул Мимир. – Не может в Упорядоченном столько силы тратиться на какое-то одно дело, даже почитаемое богами наиважнейшим.

– Кто тебе это сказал? – не поддавался Ракот.

– Я Хранитель или кто?

– Сейчас ты, ётун, именно «или кто», – холодно бросил Ракот. – Бьюсь я с тобой, бьюсь, гнался за тобой аж через изнанку Упорядоченного, думал, хоть здесь с тобой поговорим как должно, как подобает, а вместо этого… – Он махнул рукой. – Другой бы уже давно предложил тебе на мечах помериться, а я всё словеса тут с тобой разговариваю. Правда, уже и сам не знаю зачем.

– Ты у Источника был?

– Только что оттуда.

– И что ты там видел, Новый Бог?

Ракот замешкался, но только на мгновение. В бытность свою Восставшим он запомнил крепко-накрепко – не пытайся лгать, рано или поздно запутаешься. Те, кто пошёл за тобой, потому что им по сердцу твоя правда, – никогда не изменят. Ну, или, во всяком случае, не раньше, чем ты сам.

– Источник цел. Магия изливается из него по-прежнему. Оковы Неназываемого – крепки, как и были. Иначе не пытался бы он нащупать дорогу посредством своих козлоногих.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66