Мертвая оболочка (СИ) - Абсолют Павел

По сути, для эспера лежание в госпитале - бесполезное времяпрепровождение. Тело излечивается быстро, а с аурой практически ничего сделать нельзя. Только самостоятельное восстановление с помощью возвышения. Хотя слышал я, конечно, про разные методики, ускоряющие излечение ауры. Взять, к примеру, Стамофера и Гилля, которые "в позапрошлой жизни" исследовали мою порченную Выбросом ауру. Кински считал подобных целителей в большинстве своем шарлатанами. Что же тогда эсперы делают в госпиталях? В основном, лечение связано с психологическим аспектом. Многие эсперы с серьезными аурными травмами накладывают на себя руки или спиваются, идут по пути Безумия Довольства и так далее. Вот им и пытаются как-то помочь.

Я размышлял о своих возможностях и планах. Могу ли я направить паразитов в чужую для меня ауру? Усилить другого эспера? Вполне правдоподобные предположения. Вот только надо ли мне это? Подобные особенности не утаишь. Могу ли я стать очень сильным эспером? Возможно, на уровне с примархами? Вполне допускаю. Прославиться каким-то изобретением или изысканиями в области астральных сущностей и паразитов? Может быть.

Однако у меня совершенно нет желания становиться каким-то стратегическим оружием Вайса. Получать особое отношение и привилегии или наоборот корчиться в застенках казематов изыскателей. Я никогда не стремился к славе. И уже давно не являлся ярым патриотом острова. Что Вайс сделал для меня хорошего? Я хочу жить праведной жизнью, по возможности следовать заветам Гайи, помогать тем, кто этого заслуживает, но таких людей слишком мало. В остальном же... мне наплевать на Вайс. На его благополучие и величие. Аспекты, кланы? Служить на благо родины? Нет, спасибо. Просто найти своих родителей и жить тихой и спокойной жизнью.

Просто оставьте меня в покое.

Утром пришла главная волшебница - в мирное направление ци-медицины шли в основном тин-эсперы. На время нахождения в госпитале мне пришлось заменить фальшивое Сознание настоящим. Это делало меня уязвимым перед пси-атаками. Волшебница провела более подробное обследование моего организма: тела и ауры. Я немного беспокоился, но маскировка справилась со своей задачей. Вернее, искажения эфира имелись, и значительные, но они терялись на фоне фальшивой ауры Тадеоша.

Нарушения координации и ухудшение контроля над стихией воздуха врач списала на повреждение Сознания. Мне диагностирована аурная травма II степени. Теперь у меня есть грамотное оправдание. Также я заявил, будто некоторые воспоминания словно плавают в тумане, так что она оформила мне сотрясение мозга и частичную амнезию. Идеально. Благослови тебя Гайя, спасительница моя. Долгих лет и крепкого возвышения.

Затем настал черед еще одного экзамена, к которому я усердно готовился. Первым мою палату посетил отец. Ренник Кински оказался чуть более рассеянным и старым, чем в воспоминаниях Тадеоша. Все-таки, разум не всегда хранит четкие фотографии, а зачастую субъективные картины. Тадеошу отец казался всегда правым, сильным и непогрешимым. Я же видел перед собой стареющего лерва с седыми волосами и усталым взглядом. За сына он беспокоился на вид искренне. Мы вполне мило побеседовали. Ренник принес мне свежих фруктов, что в такое время года стоят недешево. Я заранее готовился, прокручивая в уме прежние разговоры Тадеоша. Плюс стоило сделать скидку на аурную травму и сотрясение. В итоге у него никаких сомнений в моей личности не возникло. Хоть он и являлся магиструсом первого отдела Бесто-кулчи, все-таки оставался лервом и не всегда представлял себе возможности эсперов. Ренник работал в большей степени кабинетным служащим и управленцем.

Причины моего полуночного похода в трущобы я объяснил нуждами расследования. Отец также в лоб спросил, не считаю ли я, что моя супруга приложила к нападению руку. Я покачал головой, не дав четкого ответа. Джаннет уже давно находилась в коридоре - ее ауру я приметил сразу. Ренник спросил, стоит ли ее приглашать или дать мне отдохнуть. Я выбрал первый вариант.

Отец потрепал меня по плечу перед уходом. В коридоре у них с Джаннет состоялся, по-видимому, не слишком приятный разговор, который мне не был четко слышен.

Затем в палате появилась сама Джаннет. Приор-шаман с фамильяром-птером. Тадеош не любил ее питомца, и эта неприязнь была взаимной. Возможно, кстати, это и стало одной из главных причин размолвки. Связь шамана и фамильяра очень глубока. Обидишь одного -- обидишь другого.

Джаннет Рюйго несла на лице непроницаемую беспристрастную маску. Ее внешность чем-то неуловимо напоминало птера: огромные бездонные глаза, стянутые в высокий хвост волосы. Она не выказывала ни какого-либо сочувствия или жалости, ни злорадства или удовлетворения. Весь наш разговор можно записать несколькими строчками:

- Как ты себя чувствуешь?

- Терпимо.

- Я принесла ягодный отвар по нашему клановому рецепту. Немного ускорит выработку воздушного эфира.

- Спасибо.

Возникла неловкая пауза, которую первой прервала девушка:

- Ты планируешь остаться в госпитале?

- Нет, думаю к обеду выпишусь.

- Хорошо. Не буду тебя отвлекать, Тадеош. Отдыхай и поправляйся.

Я кивнул. Джаннет ушла из палаты, оставляя после себя мягкий и приятный запах каких-то полевых цветов. Ох, как же здорово находиться в теле Тадеоша! Не то что пошляк Куко, возбуждающийся от малейшего намека на присутствие любой особы женского пола.

Примерно через час в госпиталь снова приехал отец. На этот раз с несколькими парнями из Контроля, которые обязаны были запротоколировать акт проверки моей личности. На парадном входе в госпиталь имелся определитель, и меня разумеется проносили именно через него прошлой ночью. Расхождения в ауре показали двенадцать процентов, как мне поведали. В госпитале люди привычны к аурным травмам, поэтому сразу из-за разночтений определителя наряд не вызывают. Думал, что уложусь хотя бы в десять, но положение ухудшили намеренно полученные повреждения от бандитов. Главный плюс - мне удалось спрятать чужую для Тадеоша Кински ауру от определителя под полным скрытом, остальное уже детали, которые можно доработать и в следующей попытке.

- Тан комит, мы все понимаем, но правила есть правила, - извиняющимся тоном обратился рядовой сотрудник Контроля к большому начальнику.

- Ладно. Давайте побыстрее закончим с формальностями, - махнул рукой Ренник.

- Прошу вас задать пострадавшему несколько личных вопросов. Мы запротоколируем.

Скривившись, Ренник поспрашивал немного о некоторых событиях из детства Тадеоша. Мне пришлось прикладывать значительные усилия, чтобы быстро отыскивать такие глубокие воспоминания, но в целом я справился. Небольшие заминки списали на последствия аурной травмы и сотрясение. Затем за дело взялся псион со своим стандартным опросником. Это было опасно, особенно первый вопрос:

- Вы - Тадеош Кински, сын Ренника и Марьяты Кински?

Я влез глубоко в разум донора, сосредоточившись на воспоминаниях о его семье:

- Да.

- Вы работаете во втором отделе Аспекта Контроля Бесто-Кулчи в должности старшего оперативного следователя?

- Да.

- Вы злоупотребляли своим служебным положением, брали взятки или нарушали закон?

- Нет.

- Замышляете ли вы что-либо против острова Вайс, его официальных структур или законопослушных граждан?

- Нет.

- Готовы ли вы нести волю Вайса, приумножать богатства Острова, поддерживать закон и порядок?

- Готов.

- Хорошо. Ваша оценка лояльности вполне удовлетворительная, тан Кински, - выдал псион, записывая что-то в рапорте.

Примерно так, судя по воспоминаниям Кински, выглядит ежемесячная псионская проверка служащих второго отдела Контроля. Раз в год проводится более подробная. Судя по тому, что такие сволочи как Тадеош, спокойно разгуливают на свободе и работают охранниками правопорядка, система очень далека от идеала, и ее можно обмануть.

Другой сотрудник с помощью специального переносного определителя снял отпечаток участка моей ауры. Из памяти Тадеоша мне было известно, что в общем данная процедура - пустая формальность. Никто всерьез не сравнивает образцы аур, хотя в последнее время Контроль закрутил гайки и усилил надзор за случаями несовпадения аур. Впрочем, я постарался на совесть, выстраивая ауру Тадеоша, и уже оказавшись в его теле доделывал разные мелочи. Должен пройти, надеюсь.