Лесная ведьма (СИ) - Каршева Ульяна

Затем Айас снял со змей тюки и отдельные вещи и отнёс их к терпеливо ожидающим его женщинам и детям. Снова подошёл к змеям. Обе повернулись к нему мордами, на которые он положил руки и с минуту простоял так в молчании. Убрал руки – и змеи развернулись.

Мирна от неожиданности шагнула вперёд.

Зачем он их отпустил?

Но внутренний голос напомнил: этих громадин кормить надо – и не так, как может насытиться Макс, например. Да и… Если они собираются прятаться, две такие твари в лесу могут легко выдать их местонахождение.

Когда утихающий вдаль шелест смолк, Айас подошёл к женщинам и сыновьям.

- Ты сумеешь найти тот дом? – спросил он у Мирны. – Я специально остановился здесь, чтобы тебе легче было искать.

- Найду, - твёрдо сказала ведьма. – Искать не придётся. Сразу к нему пойдём.

- Ты с моими сыновьями, - кивнул он. – Мы идём за тобой.

Мирна хотела было возразить, что лучше бы она понесла те его пожитки, которые он собрал в дорогу, а он бы взял на руки своих мальчиков: идти-то по лесу им тяжело будет – под ногами спутанный дёрн, переплетённый сохлыми травами и сучьями с ветками, упавшими по осени. И это ещё на ровном пути. А если придётся идти оврагами?

Но промолчала, только сразу повернулась лицом к лесу, осторожно перемещая вместе с собой мальчиков. Первое, что сделала: посадила себе на правое плечо колдовской огонь, чтобы шаман и его жена могли следовать за ней в тёмном лесу. Потом примерно представила, где может находиться изба лесничего, потом представила её очертания – вместе с дряхлым сенником, притулившимся к избе. Почувствовала лёгкий поток воздуха, который словно пахнул ей в спину. И пошла вперёд, не дожидаясь приказа Айаса. Что будет ругаться – не боялась, потому что шла медленно, рассчитывая на мелкий детский шаг, непривычный по лесной почве.

Через несколько десятков шагов она ощутила толчок в левое плечо – и приглушённый вскрик Айи, после чего раздался объясняющий голос Айаса… И тихий недовольный клёкот ястреба, который переминался на плече, устраиваясь удобнее.

- Я боялась, ты не встретишь меня здесь, - поделилась с Янисом Мирна. – Что было, пока меня не было в лесу?

«Пришли солдаты. Маги и дозорные ушли с ними».

- Изба пустая?

«Шерстяной остался. А этих чего за собой ведёшь?»

- У мальчиков глаза слепые.

Ястреб долго не говорил, так что ведьма продолжила объяснение:

- Их племя недавно переехало ближе к источнику смерти, и теперь нелюди постепенно… погибают. Они думали, что их спасёт чистая кровь. Дальше ты знаешь.

«Знаю, - задумчиво откликнулся ястреб. – Значит, шаман тебя украл, чтобы ты помогла ему привезти его детей сюда».

Вывод, сделанный фамильяром, ведьма отрицать не стала. Вскоре она шагала без понятия, куда идёт, но шагалось легко. Лесной хозяин вёл – по невидимым малохоженым тропам, по которым, может, пару раз сам лесничий прошёл когда-то давно или кто-то из ближайших деревень. Причём по таким местам, где мальчики не спотыкались после единственного предупреждения поднимать ноги выше, шагая рядом с ней.

Она знала, что Янис прикорнул на её плече: ястреб тоже чувствовал руку лесного хозяина и радовался, что можно вздремнуть, не тратя силы на противоестественное для него бодрствование. Шла ведьма, по сути, налегке, привычно «видя» перед собой как дорогу, так и все препятствия на ней, о которых время от времени предупреждала Айаса и его пугливую в незнакомой местности жену…

Но, как бы там ни было, вскоре пришлось одного из мальчиков взять на руки и предупредить Айаса, что они устали. Шаман взял второго. Ему досталось больше всех: он и тюки на себя взвалил, и сына взял, и жена за него цеплялась, уставшая с непривычки, да и мелкий огонь на плече ведьмы плохо помогал ночью…

- Пришли, - оглянулась Мирна.

Айас только вскинул глаза на неё, потом посмотрел мимо неё и машинально свернул с тропы к сеннику. Подавляя нервный смех, ведьма велела:

- Стой, Айас! В доме никого! Заходим в избу!

И открыла дверь в дом, заходя сама и зажигая по пути все свечи и лучины, о которых только вспомнила. Первым делом усадила «своего» мальчика на нижние полати, на которых обычно сидел Глеб. Затем взяла у растерянного шамана второго и посадила рядом. Мимоходом потрогала печь – тёплая ещё. Недавно топили, видимо.

- Идите с вещами сюда, - позвала она из передней, потому что Айас и его жена всё ещё мялись в задней половине избы, не зная как, что и куда.

Они вошли и огляделись. Топчан, на котором лежал Юрий, был достаточно широким, чтобы уложить их обоих здесь. Вещи опустили на скамью перед столом, на котором неожиданно уселся Злюка, скептически созерцая вновь прибывших. Шаман на него, знакомца, внимания не обратил, зато Айя боязливо принялась обходить стол с неведомым зверем, если случалось ходить по передней.

«Ведьма, ты зачем их сюда привела? – вопросил Злюка. – Мы думали – ты придёшь, и мы вместе с тобой дотопаем до крепости, чтобы быть со своими!»

Янис, сидевший до сих пор на плече своей ведьмы, снялся с него и чуть не шлёпнулся на стол, рядом с кошаком. Мирна услышала высокомерное:

«Завтра всё тебе объясним…»

Но сам же не выдержал и принялся с подробностями рассказывать, почему шаманово семейство очутилось в лесной избе. Подробности, которые Янис приметил, пока летел разведчиком вслед за Айасом, похитившим Мирну, относились к быту шаманова дома и двора, а заодно к ездовым змеям. Кошак слушал спокойно, но его желтовато-коричневые глаза частенько полыхали зеленью, а хвост мелко дёргался. Этого хватило, чтобы Айя, насколько заметила Мирна, вообще отказалась приближаться к Злюке… «Ничего – привыкнет», - оптимистично решила ведьма.

Наконец детей устроили в той же передней, чтобы были на глазах у родителей, а Мирна в задней половине избы заняла печь, ещё тёплую, хоть и знала, что к утру та остынет. Семейство Айаса поужинало каким-то большим хлебом, от которого отщипывали-отрывали кусочки. К их ужину Мирна добавила немного мяса из чугунка – Матвей оставил для неё, если вернётся, как объяснил кошак. И что-то Мирна подозревала, что попросил его о том Мстислав. Странная мысль влезла в её деловые думы о завтрашнем утре, и от неё было тепло, как будто она увидела Мстислава в тот момент, когда он подсказывал дозорному оставить хоть что-то для голодной ведьмы.

Чуть позже, перед самым сном, Айас подошёл к ведьме, которая сидела в сеннике и при зажжённой лучине задумчиво перебирала ингредиенты для первого ритуала завтрашнего утра.

- Почему ты отказалась от нашего хлеба?

Мирна спокойно посмотрела в его глаза и без страха ответила:

- Вокруг него та самая сила, которая уничтожает ваши глаза.

Он помолчал, насупился. Понаблюдал, как она раскладывает по кучкам сухие травы, камешки и прочее, но не сдержался:

- Почему ты не сказала сразу?

- Ты бы поверил?

Отвечать он тоже не торопился. Уставился в тьму за открытой дверью сенника и, кажется, пытался найти откровенный ответ. Покачал головой.

- Не знаю. Но… что теперь делать? Выбросить? Здесь и так мало еды.

Теперь помолчала она, продолжая работу с ингредиентами. Одновременно она раздумывала, но не о том, как ответить, а что предложит лесной хозяин. Когда открыла рот, поняла, что Леший решил задачу:

- Принеси сюда хлеб вместе с той тряпочкой, в которую он завёрнут. Завтра пройдусь по утреннему лесу, чтобы тот истребил отраву из него. Очищенный можно будет есть без опаски.

Айас кивнул и ушёл. Вернулся не сразу, и ведьма поняла, что его задержала жена, которая побаивалась оставаться одна в незнакомом месте. Мирна вообще удивлялась, какие они оба разные: он высокий, сильный, с чёткими чертами лица, и – она, маленькая, боязливая, с лицом чуть азиатской скуластости и в то же время большими серыми глазами... Но шаман вернулся, принеся свёрток с хлебом, и ведьму снова одолело любопытство:

- Айас, а ты видишь линии этой силы?

- Вокруг еды – нет, - задумчиво отозвался шаман, сидя на краешке той же нижней полки, на которой она распределяла ингредиенты.